You're my downfall (СИ) - Страница 13

- Нет, миссис Эпсон, мне позвонили по поводу вашего сына…

- Тедди?! - сердце уходит в пятки. Последний раз я видела его несколько недель назад. Боже, мой мальчик. - Что произошло? Кто звонил? Он в порядке?!

- Я не знаю, миссис Эпсон. Звонил доктор Резнор. Просто попросил вас перезвонить ему, как только сможете. Номер я уже скинула, - я сбрасываю, тут же набирая номер из смс. Майкл обнимает меня за плечи, положив голову мне на плечо, прислушиваясь к гудкам, а потом и к собеседнику. Мне нравится, что он не паникует. Никогда не паникует.

Мой сильный, ответственный, обаятельный, умный и любимый муж.

- Доктор Резнор, - я говорю первой, услышав, как трубку сняли. - Я Ана Эпсон. Мать Теодора…

- Да-да, миссис Эпсон, добрый день, - его голос бодрый и полный доброго веселья. - Я доктор Джонатан Резнор, и я… я врач-нарколог, миссис Эпсон. Вам нужно навестить сына и заполнить некоторые бумаги.

- Нарколог? - в моем голосе откровенное недоверие. - Теодор Эпсон в наркологической клинике?

- О, да. Мистер Стил, если быть точным, - крепче сжимаю трубку, а Майкл крепче сжимает меня в своих объятиях. Он, как и я, жутко переживает, что их отношения с Тедди стали хуже. Сын такой же упрямый, как и его отец, но я очень надеюсь, что все наладится. - Клиника далековато от Манхеттена, около двух часов езды. У него интоксикация, алкоголь и наркотики… мы уже взяли кровь на анализы, смогу вам сообщить во время встречи все подробности.

- Добраться не проблема. До которого часа вы будете в клинике?

- Сегодня я на сутках, так что жду вас. Адрес в смс.

- До свидания.

Майкл берет меня на руки и сажает на кухонную тумбу, устраиваясь между моих ног.

- Итак, Теодор…

- …под присмотром нарколога.

- Трава?

- Она легальна, не доводит до клиник. Плюс алкоголь.

- Поедим и отправимся, ладно?

- Тебе нужно на работу. Я одна.

- Ты не одна, Анастейша. И если наш сын влип во что-то - я поеду с тобой и помогу вам обоим, - даже не смотря на то, что Теодор “отказался” носить его фамилию, а все их встречи заканчиваются криками (в лучшем случае), Майкл любит Тедди и скучает по нему. Майкл любит его как родного и вложил в его воспитание всю душу. Я не знаю, что потом пошло не так, лет до пятнадцати они были лучшими друзьями. И это не подростковый бунт, прошло около восьми лет, а Теодор до сих пор ведет себя так.

Он становится с каждым днем все больше и больше похож на своего отца. Упрямый негодник.

Говорят, красота детей - отражение любви их родителей. И, думаю, мой сын, знающий Майкла как своего отца, полное отражение моей любви к его настоящему отцу. В каждом его жесте, помимо внешнего сходства, не смотря на двадцати три года, я вижу Кристиана.

Кристиан Грей.

До сих пор его имя заставляет мое сердце биться чаще, и, возможно, даже заставляет появляться тех самых «бабочек» в животе. Но это не то, о чем я должна задумываться. Я люблю Майкла.

Теодор так же прекрасно управляет своим телом, поразительная грациозность Кристиана, которая так восхищала меня. Постукивает по столу пальцами, когда раздражен или нервничает, у него эта обезоруживающая ухмылка на все случаи жизни… Но самое главное - его глаза. Он часто меня одергивает, когда я слишком забываюсь и просто смотрю ему в глаза. У него есть дурацкая привычка носить синие линзы, но это не мешает ему иметь такой же холодно-оценивающий взгляд. Он тоже знает, что весь мир у его ног, даже отказавшись от трастового фонда и не имея никаких империй.

Конечно, я не могу сидеть, сложа руки, и регулярно подкидываю ему немного денег, но мне приходится доказывать, что это действительно мои деньги, и они ни коем образом не касаются Майкла. Мой бизнес построен с нуля и мной. Деньги от развода с Кристианом (самая маленькая сумма, совсем без денег он отказался меня отпускать) и наследство от мамы. Вся прибыль, что я зарабатываю, которая не идет в фонд, на банковских счетах на имя Тедди, а теперь и Софии. Майкл с самого начала запретил мне тратить свои деньги на что-то постороннее, кроме себя, ему нравилось быть главой семьи. Не знаю, что может быть интересно моей девочке, но ночной клуб и магазины косметики - точно не то, чем хотел бы заниматься Теодор, поэтому, после моей смерти, пусть он просто продаст все и живет так, как сам захочет, но с деньгами. Лишь надеюсь, что они будут поддерживать фонд. Хоть я и не принимаю большого участия в его жизни, он мне важен. Его мама старается для него, как старалась моя для меня.

Порой мамы очень не хватает. Я бы очень хотела, чтобы она увидела Софию. Она всегда хотела внучку. Но, к сожалению, судьба распорядилась иначе, и уже много лет мама с моим отцом, которого так любила всю свою жизнь. Впрочем, перед самой смертью, ей это не помешало признаться в любви еще и Рэю. Про мужа-номер-три она не сказала ни слова, а вот Боб заслужил только ее «спасибо». Видно, это семейное - любить первого мужчину всю нашу жизнь. Ох, надеюсь, Софи не такая же. Даже немного завидую Кэтрин Уильямс, жене сенатора и, по совместительству, моей лучшей подруге, которая если и вспоминает Элиота, ее первого мужа, то только когда поздравляет их совместную дочь с праздниками. Я осуждаю ее за то, что она так просто отказалась от единственной дочери и моей крестницы. Уже несколько лет я не могу контактировать с малышкой так часто, как привыкла и хотела бы. Лана не заслуживает такую мать, она замечательная девочка. Я действительно надеюсь, что в этот раз Элиот женился не на сучке, и его новая спутница смогла заменить ребенку мать. Хотя бы частично.

Звоню своей подруге Еве, которая живет буквально в соседней квартире, на два этажа выше нас, и прошу присмотреть за Софи. Ее муж - владелец огромной индустрии развлечений, который порой просто сгорает на работе, что сильно отражается на его здоровье, все-таки, почти пятьдесят два, а вот она старше меня на два года, и после первого ребенка посвятила себя детям, своему фонду и дому. Но она не типичная домохозяйка, а действительно интересная личность, даже не смотря на четверых детей. У нас с ней и ее мужем Гейбом есть тайные общие интересы, и… это как зависимость. Это не измена. Проклятье, порой становилось стыдно, но, все-таки, никаких физических контактов не было… а если и были - всего однажды. Мы были пьяны. И они об этом не помнят. А если и помнят – делают вид, как и я, что ничего не было.

- А куда ты? - Ева забирает дочь с моих рук, успокаивая ее. Я могла бы вызвать домработницу, но Софи плачет в ее компании, а вот Еве она доверяет, и я уверена, что подруга только рада поиграть с моей малышкой. С нашей малышкой… - Ты всегда берешь ее в клуб, Ана.

- Что-то случилось с Тедди, позвонил врач, я потом все расскажу! - я целую ее на прощание в щеку, сжимаю ручку дочери и быстро удаляюсь, чтобы не расстраиваться и еще больше не накручивать себя.

Я тоже доверилась Еве в первый же день, как мы переехали в эту квартиру. Ее дочка была ровесницей Теодору, так мы и подружились. Ева и Камилла познакомили нас с Нью-Йорком, посоветовали хорошую школу и, самое главное, рассказали про шикарную булочную, которая была буквально за углом, но про нее было известно только избранным.

У Камиллы, как и у Евы, были роскошные блондинистые волосы, обе были невысокого роста и с шикарными формами, но Камилла унаследовала ярко-синие глаза отца, в отличие от остальных детей, которые унаследовали черные волосы Гейба и серебристые глаза Евы. Как по мне, Ева и ее дочь были истинными красавицами. Да и не только по мне, Теодору тоже нравилось. И я даже не совсем уверена, Камилла или же ее мать. Подросткам нравятся женщины постарше. Даже мне в любви признавались два или три друга Тедди.

С тех пор я не пекла им печенье.

Майкл уже скинул адрес водителю, и ожидает меня на комфортном сидении. Он спокоен. Я поражаюсь ему, этот человек никогда не паникует и ни о чем не переживает.