Язык в зеркале художественного текста. Метаязыковая рефлексия в произведениях русской прозы - Страница 17
Комплексное описание метаязыка, который представляет собой «чрезвычайно богатое, многоообразное, многомерное, разнообразное, разнородное, гибкое, комплексное, системное и активное явление» [Там же], пока не осуществлено, лингвистика находится на этапе накопления и описания материала: отдельных единиц метаязыка [напр.: Лосева 2004; Одекова 2007; 2008 а; 2008 б; 2009 б], метаязыковых особенностей отдельных текстов [Фрикке 2007] и типов текстов [Шаймиев 1998; Валитова 2001; Иванищева 2008; Батюкова 2009 и др.]. Представляется актуальным описание системы метаязыковых средств, используемых в художественной прозе.
Подобно тому как язык воплощается в речи, метаязык реализуется в виде метаречи. Единицей функционирования метаречи служит рефлексив. В рамках данной монографии рефлексив рассматривается как единица дискурса, выделяемая на основе семантики и обладающая типовой семантической структурой (которая соотносится с метаязыковой функцией рефлексива) и определенным репертуаром способов формального воплощения. Рефлексив может представлять собой самостоятельный текст, но может (что бывает гораздо чаще) входить в состав дискурса как отдельный речевой шаг на пути к достижению коммуникативной цели.
Охарактеризуем рефлексив с точки зрения его семантических особенностей. Анализ разнообразных по структуре рефлексивов позволяет выявить общие семантические признаки, которые в той или иной мере присущи всем рефлексивам и образуют типовую семантическую структуру[39].
Семантическая структура рефлексива включает обязательные и факультативные компоненты. К обязательным относятся 1) объект рефлексии, 2) статусный квалификатор, 3) субъект метаязыковой оценки и 4) метаязыковая характеристика.
1. Объектом рефлексии является оцениваемый факт языка / речи: единица языка в автонимном употреблении, жанр речи, особенности речевого поведения и т. д. Ср.:
Нынче поутру зашел ко мне доктор; его имя Вернер, но он русский. Что тут удивительного? Я знал одного Иванова, который был немец (М. Лермонтов. Княжна Мери); <…> уже негде было разложить парчовое слово: измена <…> (В. Набоков. Весна в Фиальте).
2. Квалификатор, описывающий статус языкового / речевого факта, – это лексические единицы слово, выражение, обращение, манера поведения, полемический прием и т. д. (в приведенных выше примерах это существительные имя, слово). Наименование оцениваемого объекта часто занимает место аппозитива при квалификаторе.
3. Субъект метаязыковой оценки – это языковая личность или группа носителей языка, для которых данная оценка является истинной. Ср.:
(1) Остротою (der Witz) называю я способность говорить острые слова, в каждом предмете без труда находить смешную сторону и т. п. (А. Погорельский. Двойник); (2) Антагонизм – ад кромешный (слово это перевел содержатель табачной лавочки, человек ученый, так как служил вахтером в кадетском корпусе) (Н. Лейкин. Из записной книжки отставного приказчика Касьяна Яманова).
В первом примере субъектом оценки выступает сам говорящий; во втором – субъектом, присваивающим слову значение, является «затекстовый» персонаж. В обоих случаях наличие субъекта оценки выражено лексическими средствами.
Информация о субъекте метаязыковой оценки может содержаться не непосредственно в рефлексиве, а в предтексте – когда субъектом оценки выступает непосредственно повествователь или персонаж, речь которого передается автором. Ср.:
(1) А «моей души предел желаний» – предел, это что-то твердое, каменное, очень прочное, наверное, его любимый камень, на котором он всегда сидел (М. Цветаева. Мой Пушкин); (2) Родился у нас свой жаргон: борт – самолет, броник – бронежилет, зеленка – кусты и заросли камыша, вертушка – вертолет, глюки видел – галлюцинации после наркотика, подпрыгнул на мине – подорвался, заменщики – кто домой уезжает (С. Алексиевич. Цинковые мальчики).
В первом примере субъект оценки не обозначен вербально, однако в эссе М. Цветаевой «Мой Пушкин» речь идет о восприятии пушкинской поэзии ребенком (самой М. Цветаевой в детстве), и из контекста ясно, что метаязыковой комментарий осуществляется с позиции ребенка. Во втором примере субъект метаязыкового комментирования обозначен при помощи личного местоимения (у нас), а его содержание ясно из предшествующего текста, в котором речь идет о войне в Афганистане.
Семантика субъекта метаязыкового суждения обязательно реализована в рефлексиве: а) при помощи лексических показателей, б) в виде пресуппозиций, формируемых предыдущей частью текста или в) отсутствием каких-либо показателей субъекта. В последнем случае «нулевая форма» выражения субъекта оценки указывает на то, что такая оценка является общепринятой («так думают все»); ср.:
Степь, то есть безлесная и волнообразная бесконечная равнина, окружала нас со всех сторон <…> (С. Аксаков. Детские годы Багрова-внука.); Пирамиды суть здания пирамидальной формы, которые воздвигались фараонами для своего прославления (Н. Тэффи. Древняя история).
Субъект «все, всякий» имплицитно присутствует в метаязыковых суждениях сентенционного характера: в пословицах, поговорках, крылатых словах, афоризмах.
4. Характеристика объекта может иметь разнообразное содержание: присвоение объекту значения (1), в том числе – установление тождества между двумя именами (2), или признака (указание на маркированность единицы с точки зрения нормативной, функциональной, стилистической, социолингвистической, исторической и т. д.) (3), субъективно-эмоциональная оценка объекта с позиции говорящего или другого мыслящего субъекта (4) и другие:
(1) Кулаком называется по-русски прижимистый бесчестный сельский переторговщик, который богатеет не своим трудом, а чужим, через ростовщичество и посредничество в торговле (А.Солженицын. Архипелаг ГУЛаг); (2) – И при вас я пройдусь по рукописи. / – Что значит «пройдусь»? – спросил я. – «Пройтись» — это значит выправить (К. Паустовский. Случай в магазине Альшванга); (3) …очень большой вопрос – удастся ли мне отстоять ее? Да и как мне отстоять ее? Как понимать это величественное слово? (М. Булгаков. Пропавший глаз); (4) Вдова раздиралась надвое между ним и старушонкой. Гирькин ей был мил, но непонятен, как, например, новые слова: мосрайрабкооп или госпромцветмет. От этих слов у нее щемила душа, хотелось прилечь на кровать, обмотать голову шалью (А. Н. Толстой. Сожитель).
В ряде случаев объект может получать характеристику по нескольким признакам, например, описание признака плюс субъективная оценка:
Барон. Но послушайте, дорогой мой!../ Пиджаков. Я вам не дорогой. Если у меня нет знаменитого имени, как вот у этого академического тупицы, так это не дает вам права называть меня «дорогой»! (Л. Андреев. Монумент).
В этом случае обращению дорогой дается скульптором Пиджаковым несколько характеристик: а) такое обращение носит унижающий характер (семантико-стилистическая информация); б) это обращение не подходит для данного обозначаемого (рекомендация по употреблению); в) у говорящего использование данного слова вызывает негативные эмоции.
В семантике рефлексива могут присутствовать факультативные элементы с функцией квалификаторов, указывающие на условия проявления признака или причину оценки. Так, один из рассказов М. Веллера (цикл «Легенды Невского проспекта») называется «Бросай крючья». Начало рассказа содержит метаязыковой комментарий:
Бросай крючья (а)
Была некогда (г) такая команда (б) на флотах (г), когда крючья с тросами летели в такелаж и фальшборт вражеского корабля и, вцепляясь, подтягивали его вплотную для абордажной добычи (в).