Язычники крещеной Руси. - Страница 7

А митрополит Иларион пишет о язычниках Игоре и Святославе – «не в худой и не в неведомой земле владычествовали, но в Русской, что ведома и слышима всеми четырьмя концами земли». О «племенах» так не пишут.

По устройству Русь времён Игоря не очень отличалась от франкской державы времён того же Людовика Благочестивого. Так же правили в своих владениях «племенные герцоги» (а у нас – «всякое княжье», что «под рукою великого князя").

Так же полгода колесил по стране король со всем двором, как наш князь на полюдье. Только у нас в полюдье уезжали на зиму, а короли кочевали по стране летом. По римским дорогам как раз летом лучше всего путешествовать; а у нас и ныне в иные края иначе, чем по речному льду, не доедешь.

Точно так же собирались на законодательные собрания «все франки» (а у нас подписывалась под договорами «вся русь»).

Наконец, саксы бунтовали против франков, как наши древляне и вятичи против русов, даже успешнее. Саксам всё же удалось усадить на престол восточных франков свою, Саксонскую династию. Древляне с вятичами ничего подобного не добились.

Собственно, сами рассуждения про «племена» – плод некоторого недоразумения.

В летописи такого слова нет. Древлянские послы говорят Ольге: «Послала нас к тебе Деревская земля» – отнюдь не «племя»!

Сами древляне – а также вятичи, дулебы и прочие первонасельники земель, на которых возведено было Русское государство, ставятся летописью в ряд с литвой, немцами, свеями-шведами, лютичами, поморянами.

Литва, немцы и шведы – вообще народы. Лютичи и поморяне – тоже не племена, а, выражаясь суконным языком этнографической науки, «союзы племён».

В состав лютичей входили, например, ратари, хижане, чрезпняне, доленчане и с полдюжины племён помельче. Так же, надо думать, обстояло и на Руси.

Вятичи, например, по данным археологии, включали в себя шесть племён. Только на Востоке Европы об отдельных племенах сведений не сохранилось.

Трудно сказать, что тому виною – меньшая ли дотошность наших летописцев по сравнению с немецкими хронистами или то, что наши «земли» – союзы племён – сложились раньше западнославянских и ко временам написания летописи отдельные племена успели в них бесследно раствориться.

Между тем, союз племён – это уже качественно новая ступень объединения людей, не родовая, а территориально-политическая.

Говоря попросту, племя объединяло людей по происхождению, «земля» – по общему месту проживания (собственно земле) и политическим интересам – совместной обороне от чужаков, контролю над торговыми путями и так далее.

А это уже маленькое государство, недаром «Повесть временных лет» упоминает в этих союзах племён и «княжение свое» и законы (именно законы, а не обычаи, тут же упомянутые особо) «отцов своих».

А византийский император Константин Рождённый в Пурпуре – чаще его несколько невнятно зовут Багрянородным – говоря о славянских данниках русов, древлянах-«дервианах», дреговичах-«друтувитах», кривичах-«кривитеинах» и прочих, называет их «Славиниями».

Это слово исследовал на известиях о балканских славянах Г.Г. Литаврин. И пришёл к вполне ясному выводу, что обозначался им не народ, не племя – тогда бы просто писали «славины», – а маленькая держава.

Никто не называл, скажем, племена печенегов-«пацинаков» «Пацинакиями». Окончание «ия» появлялось, когда говорили о земле, о государстве – Шранкия, Болгария, Хазария.

И отношения между маленькими державами Восточной Европы – впрочем, такими ли уж маленькими? те же самые древляне занимали территорию, не уступавшую королевству англов тех времён – не сводились к пресловутой «вражде» не только до крещения, но и до Рюрика: «жили мирно поляне, древляне, северяне, радимичи, вятичи и хорваты».

Это слова не из «Велесовой книги», не из сочинений «неоязыческих идеологов», а из «Повести временных лет» «святого преподобного» Нестора.

Так что историки очень неудачно применили к летописным «землям» этнографический штамп «племена», что многие из них, кстати, и признают, но уже – сложилось, устоялось, стало привычным.

Историки, даже лучшие из них, склонны иногда забывать о том, что за пределами их кафедр и аудиторий живет ещё пара-другая миллиардов человек, лишённая специального исторического образования.

Безобидный этнографический термин может отозваться в их ушах совсем не безобидным образом.

Вот пример – когда И.Я. Фроянов доказывал, что Киевская Русь не была феодальным государством, он применял термины «общинный строй» и «варварское общество».

При этом Игорь Яковлевич, увы, не учёл, что в глазах многих и многих эти слова были не описанием, а оценкой; «общинный» воспринималось, как «первобытно-общинный» и вызывало в памяти картинки из школьных учебников с изображениями охоты на мамонта. Про «варварский» можно и вовсе не упоминать.

У неспециалистов – а многие из них, при всей своей простоте, сидели в весьма высоких кабинетах – сложилось впечатление, что Фроянов «принижает» Русь, чем не замедлили воспользоваться противники Игоря Яковлевича; в результате теория Фроянова, весьма обоснованная, была жестоко раскритикована в научной печати и тем более не дошла до просто любящих свою историю людей.

Я намеренно упомянул здесь Игоря Яковлевича Фроянова, чей патриотизм вне сомнений – он поплатился за него положением главы факультета в престижнейшем ВУЗе «культурной столицы России» и, увы, верностью многих своих учеников.

К сожалению, сегодня такие люди в среде академических учёных скорее исключение, нежели правило.

И сейчас, после отставки И.Я. Фроянова, смерти его оппонента Б.А. Рыбакова и других учёных-патриотов, В.В. Седова, И.П. Русановой, О.М. Рапова и А.Г. Кузьмина, тон в науке о Древней Руси задают совсем другие люди. От них ещё меньше можно ожидать внимательного отношения к словам.

И эту невнимательность охотно используют, причём, не только православствующие публицисты, но и откровенные недоброжелатели русского народа, вообще славянства.

«Племена» – значит, дикари, значит, шкуры и каменные топоры. Так показаны славяне-«вендели» в голливудском фильме «Тринадцатый воин», славяне-«кубраты» в романе «Возвышение Криспа» американского фантаста, историка по профессии Гарри Тертлдава.

Но мы вспомним слова великого русского историка и патриота С.А. Гедеонова: «из… дикарей никакое призвание (варягов; добавим – и никакое крещение. – Л.П.) не сделает Руси времён Ярослава Мудрого».

И скажем спасибо православным летописцам, при всей неприязни к язычеству, честно донёсшим до нас правду о языческой Державе.

В этой державе отношения между малыми державами-«землями» и покорившей их «русью» строились отнюдь не на голой военной силе, грабеже и принуждении, как пытаются сейчас показать некоторые авторы.

Призывая Рюрика, князя ругов-русов с острова Рюген, славяне обращались к нему: «судить и володеть нами по праву».

Русы X века, захватившие закавказский (да-да, закавказский… вот так далеко простирались походы некрещёных «дикарей», тогда как князь-христианин XII века Игорь Святославич чувствовал себя «далече залетевшим» в донских степях!) городок Бердаа, обратились, по словам арабского автора Ибн Мискавейха, к его жителям со следующими словами:

«На вас лежит обязанность хорошо повиноваться нам, а на нас – хорошо относиться к вам».

Многие современные «демократические» правители не имеют столь ясного понятия об обязанностях правителя по отношению к подданным, как «захватчики»-русы!

Ибн Мискавейх свидетельствует, что обещание своё русы держали, хотя в городе продолжались бунты одержимой исламским фанатизмом черни.

И даже после убийства нескольких русов толпою фанатиков, язычники всего лишь захватили жителей в плен и предложили выкупать себя, причем уплатившему выкуп выдавалась печать (!) на глине, дабы никто не потребовал с него этого выкупа вторично.

Константин Багрянородный называет подчинённых «россам» славян «пактиотами», то есть заключившими с ними «пакт», «ряд» по-древнерусски (любопытно, не отсюда ли пошло слово «рядович» из «Русской Правды», чей смысл для учёных не до конца ясен).