Япония сверхестественная и мистическая: духи, призраки и паранормальные явления - Страница 26

В этой истории, известной также как «Хасихимэ», жена Ямадазаэмона по имени Кунитоки сошла с ума из‑за того, что у мужа была любовница. Хотя жена много раз просила мужа оставить эту женщину, он не отвечал на ее просьбы, и бедная женщина решила отомстить. Рядом с ее домом был храм, который люди посещали в час быка (между первым и третьим часом ночи по традиционным японским часам), испрашивая благосклонность богов. Семь последующих дней она молилась каждый день в одно и то же время, чтобы стать живым демоном.

На седьмую ночь она осталась в храме, и священнику пригрезилось, что боги согласились даровать женщине то, о чем она так искренне просила. Но сначала она должна была надеть красное кимоно, выкрасить волосы в красный цвет и разделить их так, чтоб получились рога, а на голову надеть железную корону с тремя зубцами, и в каждом зубце надлежало зажечь огонь. После этого она должна была сидеть в реке Удзигава двадцать один день. Только так она могла стать живым демоном.

Тем временем у ее мужа было несколько ужасных ночных кошмаров, и он попросил придворного астролога по имени Абэ–но Сэймэй объяснить их. Астролог предупредил Ямадазаэмона, что он может потерять жизнь в результате женской мести, тогда мужчина признался, что заставил свою жену страшно ревновать к любовнице. Астролог дал мужу точные указания, как защитить себя в том случае, если живой демон его бывшей жены ворвется в спальню ночью или встанет рядом с подушкой.

Каждую ночь, так и не сумев отомстить, женщина–демон кралась но улицам Киото, устрашая горожан. Когда она встречала мужчину, то превращалась в красивую девушку, перед которой невозможно было устоять. Когда встречала женщину, то превращалась в красивого юношу. В любом случае она убивала беспомощную жертву, которую ловко околдовывала. В конце концов никто не осмеливался ночью выходить на улицу, и император приказал Минамото–но Райко найти и уничтожить женщину–демона. Райко отправил за ней двух учеников, которые после долгой погони загнали ее в угол. Сдавшись, женщина–демон дала клятву прекратить злые деяния и попросила оплакивать ее после смерти, обещав стать покровительницей. Затем она прыгнула в реку Удзигава и утонула. Когда императору рассказали обо всем, он организовал тщательно продуманную церемонию похорон, на которых сто монахов читали сутры. Вскоре женщина–демон явилась во сне к слуге императора, прося, чтобы построили храм в ее честь у реки Удзигава. Император исполнил просьбу и построил храм, назвав несчастную женщину Принцессой Хаси из Удзигавы.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Сказки периода Эдо

К концу XVIII — началу XIX века Эдо встал в ряд с самыми большими городам мира, численность его населения превысила один миллион. Для сравнения: в самом большом европейском городе того времени — Лондоне — проживало менее одного миллиона человек.

Энергичный и динамичный Эдо был центром народной культуры, которая дала рождение таким истинно японским видам искусств, как, например, театр Кабуки и гравюра на дереве. Это была культурная столица, и здесь истории о привидениях получили новое развитие.

Следующая история о сверхъестественной любви, отдельные элементы которой заимствованы из Китая, основана на реальном случае, произошедшем в период Эдо.

Энтё, известный рассказчик, изложил свою версию, очаровав читателей времен периода Мэйдзи. Предлагаем вам переработанный заново вариант этой печальной и трогательной истории.

Примерно двести лет назад в Токио, в районе Усигомэ, жил самурай по имени Иидзима Хэйдзаэмон. После внезапной смерти жены он остался один с дочерью Оцую, но вскоре женился снова, в этот раз на бывшей служанке Окуни. Когда Оцую достигла брачного возраста и была готова начать самостоятельную жизнь, Окуни влюбилась в слугу Гэндзиро, и они задумали отравить Хэйдзаэмона. Того количества яда, которое они положили в его еду, оказалось недостаточно: Хэйдзаэмон остался жив, но разум его помутился. Пока коварный замысел не раскрылся, Окуни и Гэндзиро сбежали.

Оцую была очень расстроена такой неожиданной бедой, но понимала, что никто, кроме нее, не сможет позаботиться об отце. Она умоляла его переехать в более тихое место, где, как она надеялась, он отдохнет и, возможно, его рассудок восстановится. Хэйдзаэмон согласился, и они вдвоем переехали в Янагисима Иокогава. После переезда Хэйдзаэмон проводил время, ухаживая за садом и пытаясь успокоить свое расстроенное сердце. Иногда он вдруг вспоминал, что с ним сотворили Окуни и Гэндзиро. В таких случаях он становился сам не свой, метался в гневе по дому или саду, размахивая мечом, и клялся убить Окуни. Иногда он даже пытался убить Оцую, по ошибке принимая многострадальную дочь за свою неверную вторую жену. Но каждый раз Оцую сдерживала сумасшедшие приступы отца, ласково с ним разговаривала, просила вспомнить, кто она. Хэйдзаэмон еще какое‑то время размахивал мечом, а потом погружался в задумчивое молчание. Это тоже расстраивало Оцую, и она опять нежно уговаривала отца: «Пожалуйста, отец, стань таким, каким ты был когда‑то. Стань отцом, которого я так хорошо знала и любила». Потом она брала свой кото, на котором особенно хорошо играла, чтобы утешить встревоженного отца.

Недалеко от тихой обители, где жили Хэйдзаэмон и Оцую, был широкий ров с водой. Однажды молодой самурай Хагивара Синдзабуро, живший в Нэдзу, приехал сюда порыбачить вместе со своим другом доктором Сидзё. Они арендовали лодку и только спустили ее на воду, как Синдзабуро услышал звуки кото, доносившиеся из дома на дальнем конце рва. «Какой приятный звук», — подумал Синдзабуро мечтательно и весь погрузился в печальную мелодию. Так, не замечая ничего вокруг, он вышел из лодки и остановился у черного входа в дом. Дверь отворилась, и служанка Ионэ предложила Синдзабуро войти. Она отвела его в комнату, где сидела Оцую и играла на кото.

С первого взгляда Синдзабуро и Оцую понравились друг другу. И они без всякого притворства и стеснения начали подробно рассказывать друг другу о себе. «Я Хагивара Синдзабуро из Нэдзу, — рассказал молодой самурай, — мои родители умерли, и я один в целом мире, но с этого момента я надеюсь на наши близкие отношения с тобой». Оцую, в свою очередь, поведала историю своей семьи и сказала, что она тоже рада найти такого юношу, как Синд–забуро. Так они разговаривали часами. Во время паузы в беседе Оцую достала маленькую курильницу для ладана с изящно выгравированным рисунком осенней травы и сказала: «Это дала мне моя мать перед тем, как умерла. Теперь я хочу, чтобы ты хранил ее как талисман нашей глубокой и долгой дружбы».

В тот самый момент, когда она протянула подарок Синдзабуро, в комнату ворвался Хэйдзаэмон с обнаженным мечом. Грубым, злым голосом он закричал: «Попался наконец, злодей!» Оцую в ужасе вскочила, закрывая своим телом Синдзабуро, но меч Хэйдзаэмона был быстрее. Сверкнув, он опустился на Оцую и убил ее. Синдзабуро выбежал в сад, преследуемый взбешенным Хэйдзаэмоном. Не найдя выхода, Синдзабуро оказался в ловушке. Глаза Хэйдзаэмона горели дьявольской радостью, когда он приблизился. «Так вам и надо, Окуни, жена моя, и Гэндзиро, мой слуга. Теперь вы получите свой урок». Меч сверкнул на солнце и с одного удара убил Синдзабуро. Затем Хэйдзаэмон направил меч в свою сторону и покончил с собой.

Синдзабуро вскрикнул как в кошмарном сне и открыл глаза, ощутив себя живым и здоровым. Ущипнув себя, он огляделся вокруг и понял, что все еще сидит в лодке. Очевидно, это был просто страшный сон. Синдзабуро только собрался рассказать все доктору Сидзё, который тихо сидел рядом и ловил рыбу, как вдруг услышал звуки кото, доносившиеся из дома на дальнем конце рва. Но было еще кое‑что. Засунув руку в кимоно, он вытащил маленькую курильницу с изящно выгравированным рисунком осенней травы — ту самую курильницу, которую он во сне взял с благодарностью у Оцую. Теперь он не был уверен, что же произошло на самом деле. Видя замешательство друга, доктор Сидзё осведомился, в чем дело. Но Синдзабуро спросил в ответ, чей это дом на дальнем конце рва, из которого был слышен звук кото. Доктор Сидзё поднял глаза: