Эту танка сложил он же:
Асаку косо
Хито ва миру рамэ
Сэкикава-но
Таюру кокоро ва
Арадзи-то дзо омофу
Пусть неглубоким
Людям кажется,
Но, подобно реке Сэкикава,
Сердце мое — не иссякнет оно
Дама в ответ:
Сэкикава-но
Ивама-во кугуру
Мидзу асами
Таэну бэку номи
Миюру кокоро-во
Реки Сэкикава
Расщелины скал подмывающие
Воды мелки,
Подобно им, вот-вот иссякнет,
Кажется мне, твое сердце
[284].
Итак, эта дама ненадолго покидала столицу. Ходили о ней толки, и они совсем не встречались. Но однажды принц пришел к ней, когда луна светила очень ярко, и сложил:
Ёнаёна ни
Идзу-то мисикадо
Хаканакутэ
Ириниси цуки-то
Ихитэ яминаму
Каждую ночь,
Выйдя, показывается,
Но тут же, недолговечная,
Заходит луна, так и
Ты, поэтому порвем нашу связь
[285] —
так изволил он сказать. И вот как-то эта дама подобрала оброненный принцем веер, взглянула, а там рукой неизвестной женщины было начертано:
Васураруру
Ми ва вага кара-но
Аямати-ни
Наситэ дани косо
Кими-во урамимэ
Забыл
Меня — и пусть считаешь,
Что я пред тобой
Виновата, все же
Увидев, что было там написано, дама приписала рядом:
Ююсику мо
Омохоюру кана
Хитогото-ни
Утомарэникэру
Ё-ни косо арикэрэ
О, как прискорбно это,
Думается мне,
Каждая
Становится тебе постылой.
так написала. Потом эта же дама:
Васураруру
Токиха-но яма-мо
Нэ-во дзо наку
Акино-но муси-но
Ковэ-ни мидарэтэ
Позабыла [осень]
О горах с вечно зеленеющими деревьями, и те
Громко стонут,
Сливаясь голосами
С плачем осенних цикад
[288].
Ответом было:
Наку нарэдо
Обоцуканаку дзо
Омохоюру
Ковэ каку кото-но
Има ва накэрэба
Хоть и плачешь,
Но не очень-то
Верится мне.
Ведь голос не слышится
Мне сейчас.
И еще тот же принц:
Кумови-нитэ
Ё-во фуру коро ва
Самидарэ-но
Амэ-но сита-ни дзо
Икэру кахи наки
В колодце из облаков
Когда ночами льет,
В Поднебесье,
Залитом дождем пятой луны,
А в ответ:
Фурэба косо
Ковэ мо кумови ни
Кикоэкэмэ
Итодо харукэки
Кокоти номи ситэ
Только потому, что льет,
И голос в колодце из облаков
Слышится.
Все дальше и дальше [ты от меня] —
107
Тому же принцу другая дама:
Афу кото-но
Нэгафу бакари-ни
Наринурэба
Тада-ни кахэсиси
Токи дзо кохисики
О встрече с тобой
Прошу беспрестанно
Теперь.
И если, не встретив тебя, возвращаюсь домой,
И тогда с любовью думаю я о тебе.
108
Дама по имени Нанъин-но имагими[291] была дочерью Мунэюки, носившего звание укё-но ками[292]. Служила она у дочери главного министра, Окиотодо, которая была в чине найси-но кими[293], управительницы фрейлинами. И Хёэ-но каму-но кими, когда еще он звался Аягими[294], часто наведывался к ней. И вот когда он перестал бывать у нее, прикрепила она к засохшему цветку гвоздики и отправила ему такое послание:
Карисомэ-ни
Кими-га фусимиси
Токонацу-но
Нэ мо карэниси-во
Икадэ сакикэн
Ведь у того цветка гвоздики,
На который ты прилег
Столь ненадолго,
Даже корень увял.
Так отчего же он цвел?
[295] —
так гласило послание.
109
Та же дама как-то одолжила у Оки[296] упряжного быка, а потом одолжила еще раз и прислала сказать: «Бык, коего вы мне пожаловали, умер». В ответ он:
Вага нориси
Кото-во уси то я
Киэникэн
Куса-ни какарэру
Цую-но иноти ва
Тот, кто меня возил…
Как это грустно!
Он уж исчез.
Жизнь — как роса,
Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com