Яга и Горыныч. Дракон в деле - Страница 8

Горыныч, совершенно правильно расценив зверское выражение на моем лице, молниеносно подхватился и буквально вылетел в коридор, умудрившись захлопнуть дверь до того, как я рассвирепела окончательно. И это было очень правильное решение: если бы он промедлил хотя бы мгновение, то получил бы не только молнию в бок, но и сундуком по кумполу. Быть может, даже не один раз.

Правда, на его счастье, отходила я действительно быстро, поэтому к тому времени, как я успокоилась, оделась, заплела косу и вышла из комнаты, убивать мне уже никого не хотелось. А когда я увидела его за столом – все еще встрепанного и откровенно напуганного, то окончательно поняла, что напрасно вспылила. Горыныч, хоть и шалопай, на мою девичью честь точно не рискнул бы покуситься. Типаж не тот. Так что, похоже, он не солгал и в этот раз, а в моей комнате действительно просто спал. Почему – вопрос уже другой. Но теперь-то я ясно видела, что ему и самому было не по себе.

– Яга, прости, – виновато начал Горыныч, едва я вошла и хмуро оглядела не убранный с ночи стол. – Сам не знаю, что случилось, но вот притянуло что-то…

Я подняла руку, знаком велев ему умолкнуть.

Рубашку на этот раз змей не надел, бинты я вчера сама на нем размотала, поэтому сейчас мне было прекрасно видно, что за прошедшую ночь рана на его боку волшебным образом рассосалась. Ни синяка, ни царапины… даже мазать было уже нечего. Руку, правда, он все еще берег, лубки тоже снять на рискнул, да и ребра наверняка пару-тройку дней еще будут о себе напоминать.

– Яга, я… – снова попытался оправдаться змей.

– Помолчи.

– Но я же…

– Помолчи, кому сказала! И радуйся, что моя магия действует на тебя так ограниченно. Что ты почувствовал, когда проснулся?

У Горыныча на лбу вдруг выступила испарина.

– С-сам не понял. Я даже не помню, когда и зачем к тебе пришел.

– А как ночью со мной разговаривал, помнишь? – испытующе посмотрела на него я.

Он на мгновение задумался.

– Как скатерть доставал – помню. Как ел – тоже помню. А вот потом… потом ничего, – пролепетал он. – Яга, это очень плохо?!

– Пока не знаю. Если видений и бреда не было, то вряд ли это какая-то болезнь. Но надо за тобой понаблюдать повнимательнее.

– Наблюдай, – с невероятным облегчением выдохнул дракон. – Я согласен торчать у тебя на виду столько времени, сколько понадобится. Утром, днем и вечером. И вообще всегда. Кстати, а мы есть сегодня будем?

Я мысленно вздохнула.

– Будем. Но сперва подойди. Мне нужно тебя осмотреть.

Горыныч безропотно поднялся и подставил больной бок, который я осторожно изучила, а потом и ощупала. Змей в ответ на прикосновения то мычал, то сопел, то откровенно напрягался, особенно когда я нажала посильнее в попытке понять, насколько там все хорошо зажило. Однажды он даже дернулся, да так рьяно, что я едва не решила, будто поспешила с выводами. Но почти сразу оборотень подозрительно хрюкнул, заизвивался у меня под руками и наконец в голос взмолился:

– А-а… ы-ы-ы… Яга, ну хватит! Прекрати! Щекотно же!

Вот жук!

Я фыркнула и оставила его в покое.

Не нужна ему больше никакая мазь. Само зажило, как на… драконе.

– Теперь руку покажи!

– Не покажу! – неожиданно уперся Горыныч. – Она еще плохо двигается. Вот, видишь?

Он помахал у меня перед носом уложенным в лубки, подвешенным на тряпице предплечьем, демонстративно попытался скрутить из пальцев фигу, но тут же скривился и пожаловался:

– Бо-ольно.

Я еще немного подумала, однако решила лубки с него до завтра не снимать. Все же перелом был сложный, да в нескольких местах. Поэтому пусть еще немного походит. Но уж завтра он у меня точно не отвертится.

Оставив дракона в покое, я вернулась к столу и, свернув полупустую скатерть, снова ее развернула.

– Пожалуйста.

Самобранка мгновенно преобразилась, блюда, тарелки и котлы моментально наполнились до краев, а у Горыныча уже который раз при виде такого изобилия вырвался восхищенный вздох.

Однако на этот раз я не стала смотреть, как он жадно поглощает пищу, а вместо этого просто развернулась и вышла – у меня и без него хватало дел. Пока Горыныч ел, я успела умыться-причесаться, перекусить орехами и ягодами, которые принесли поутру птицы, накормить Базилевса и даже проведать сушильню, где доходили до нужной кондиции собранные несколько дней назад травы. Затем наведалась к колодцу, набрав ведро свежей воды. А когда развернулась, то чуть не выронила его от неожиданности – на меня в упор смотрел неслышно подкравшийся Горыныч.

– С добрым утром, Яга!

– Тьфу на тебя! – в сердцах ругнулась я, с трудом успокоив бешено колотящееся сердце. – Напугал, демон желтоглазый!

– Вот уж не знал, что ты такая пугливая, – усмехнулся оборотень, даже не подумав извиниться.

– В следующий раз в жабу тебя превращу, – пригрозила я. – Будешь знать, как доводить бедную девушку до паники!

– Как же ты меня обратишь? Твоя магия на меня не действует.

– Почти не действует, – поправила змея я. – И я не советовала бы тебе проверять, в чем именно она по-прежнему эффективна.

Обойдя его по дуге, я сердито протопала обратно к сараю – старые травы надо было собрать, а новые промыть и повесить сушиться. Вот только на этот раз спокойно поработать мне не удалось, потому что Горыныч зачем-то увязался следом и то и дело меня отвлекал.

– А это что?

– А вон то тебе зачем?

– А почему ты связала вот те травы пучком, а эти – косичкой?..

Честное слово, я сперва решила, что он надо мной издевается, поэтому поначалу только отмахивалась.

Ну зачем, скажите на милость, дракону знать про мои травы и снадобья? Да еще в таких подробностях?!

Однако Горыныч не отставал и на протяжении нескольких часов настойчиво интересовался всем подряд, а когда я без особой охоты начала рассказывать, он на удивление внимательно меня выслушал, чему-то покивал, а потом принялся задавать новые вопросы.

– А вот эту травку я знаю! – неожиданно воскликнул он, когда я достала из темного угла очередной невзрачный на вид засушенный цветок. – Это цвет папоротника! Очень редкий вид. Он раны излечивает, но собирать его можно только в первую неделю после полнолуния, иначе силу потеряет!

Я с интересом покосилась на дракона.

Не ожидала от него таких познаний. Белый папоротник даже в наших краях – огромная редкость, а уж в горах его тем более не сыскать. Да и в руки он дается далеко не каждому.

Интересно, откуда Горыныч про него узнал?

– Слушай, Яга, а давай сегодня ночью сходим и поищем? – вдруг азартно сверкнул глазами Горыныч. – Полнолуние было два дня назад. Сроки еще позволяют. Давай, а?

Я хмыкнула.

– Ну я-то по-любому пойду. Цвет папоротника можно собирать всего одну неделю в году, а у меня запасы как раз подошли к концу. Но тебе-то он зачем?

– Как это зачем? – возмутился Горыныч. – А если меня снова ранят? А если я крыло сломаю? Говорят, цвет папоротника творит настоящие чудеса. И на нас, драконов, действует лучше всего.

Это точно. Я на тебя почти весь его и извела. Только один цветочек остался.

– Яга, ну пойдем, – заныл змей. – Это же такое приключение! Я в жизни цветущий папоротник не видел. Ну возьми меня с собой! Ну пожа-а-алуйста!

– Ладно, уговорил, – усмехнулась я. – Как начнет смеркаться, так и пойдем. Только чур уговор – меня во всем слушаться и без разрешения никуда не лезть.

– Я сделаю все, что скажешь, – клятвенно пообещал Горыныч. И тут же стрельнул глазами в сторону избушки. – А мы обедать скоро будем?

– Ты же только что ел!

– Да когда это было? – отмахнулся змей. – И вообще, к дороге надо готовиться заранее, а для этого перво-наперво нужно как следует подкрепиться.

Искать папоротников цвет мы отправились сразу, как только солнце начало клониться к горизонту. И само собой, все время до вечера Горыныч старательно готовился.

В смысле ел. Причем так активно, что какой-то момент Базилевс снова впал в ступор, а я всерьез заопасалась, что наш необычный гость или с лавки не поднимется, или же истощит заряд уникального артефакта.