Я жизнью жил пьянящей и прекрасной - Страница 4

Ваш

Эрих Ремарк.

Я прошу вернуть это письмо с обратной почтой.

Карлу Хенкелю

Оснабрюк, 27.03.1919 (четверг)

Дорогой господин Хенкель!

Из мучений, заблуждений и радостей я наконец выныриваю на какой-то момент. Мир бурлит, и моя юность бурлит вместе с ним. Я снова более-менее здоров и чувствую пьянящую полноту моих двадцати лет. Это слишком! Я бы хотел непрерывно расправлять руки и грудь навстречу дыханию жизни! Придите, чудесная жизнь, все муки, страдания и воздух, в это сердце! Весь блеск в этих глазах, чтобы их ослепило от избытка внутреннего света, чтобы лопнул сосуд от всех потоков, чтобы мои берега затопило этим приливом, так, чтобы я умер от избытка жизни и снова воскрес, потому что я не могу умереть от полноты и молодости, потому что я сам поток, прилив и жизнь, поток потоков, прилив приливов, жизнь жизни и блаженнейшая юность юности! Юность – это жизнь, и смерть, и вселенная, и Бог! Вечная юность! Божественная юность! Натиск против старости и мудрости! Золотое дурачество! Натиск против практического, разумного! О, эти ограниченные! Всеведущие! Нет! Все силы напрягать стараться ради цели, даже признавая, что она невозможна или напрасна; или: именно потому, что она невозможна! В этом молодость и величие!

Вы улыбаетесь, господин Хенкель! Да, но Вы не насмехаетесь! Это так! Ибо Вы тоже в нашем числе, годы не в счет, только сердце. И так как Вы среди нас, Вы воскресаете в каждом мае, Ваше сердце бьется в такт с нашими. Пусть это будет радостный привет Вашему острову с нашего пестрого корабля и привет и призыв к отваге: не отказывайтесь от борьбы! Новые силы прибывают, юность идет на штурм, Ваше дело – это наше дело, Ваша борьба – это наша борьба, Ваша победа это наша победа! Это знак того, что жизнь и творчество велики и подлинны были и будут, если это вдохновляет юность! И Ваш труд тоже наш, господин Хенкель, мы храним верность Вам, мы, грядущие, молодые!

Эрих Ремарк.

Дешану Бранду

Оснабрюк, 28.08.1920 (воскресенье)

Господин Дешан Бранд!

1. К выплаченной Вами сумме Вы забыли причислить квартирные деньги.

2. Согласно указу министерства, представителям (что также касается участников войны) может быть выплачено полное жалованье. Я рассчитал сумму, и Вы ее выплатили. Как председатель школьного правления Вы должны знать, что Вы обязаны его выплатить. Кроме того, Вы должны выплачивать жалованье ежемесячно, чего Вы не сделали.

3. Выплаченное Вами жалованье выплачивается в большинстве общин, да, в некоторых значительно большее, на том основании, что после 01.04.1920-го выплаченное общиной государственное жалованье при последующем вычете авансов и вследствие нового регулирования содержания общин снова погашается государством. Вы получаете все представительские деньги, начисленные государством, в земельных училищных кассах. Мое жалованье составляет ежемесячно 550 марок, из которых в настоящее время выплачено 420 марок. Остаток выплачивается позже. При этой доплате вычитаются деньги, выплаченные общиной. Выплаченная Вами сумма будет при последующем расчете снова вычтена государством; если Вы заплатили мне 300 марок, у меня будет вычтено только 300 марок, таким образом, у меня будет вычтена сумма, за которую я расписался. Выплаченная мне сумма остается той же, с той разницей, что я имею сейчас только незначительную ее часть и поэтому при расчете получу меньше. И Вы в любом случае получите Ваши деньги в соответствующем пересчете.

4. Я эти деньги уже потратил и не могу их вернуть обратно. Вы же можете сообщить в окружное управление сумму выплаты, которая будет Вам возвращена при конечном расчете.

Я хотел бы еще раз заметить, что Вы как председатель школьного правления должны знать сумму выплат и небольшой размер выплаченого мне жалованья, но только законную максимальную сумму, которая должна быть выплачена и является официальной.

На Ваше замечание, могу ли я сейчас разобрать Ваш почерк, должен Вам с похвалой сообщить, что Вы его значительно улучшили, если Вы и дальше будете прилежно упражняться, то сможете достичь замечательных успехов.

Эрих Ремарк, учитель.

Окружному школьному советнику Хоргебе. Окружное управление. Отдел школьного образования

12.09.1920 (воскресенье)

В Окружное управление. Отдел школьного образования

Через господина окружного школьного советника Хоргебе

11.09.1920 г. господином окружным школьным советником Хоргебе мне было зачитано письмо господина пастора Бранда из мон. Берссена, в котором он извещает окружное управление о способе выплаты жалованья. Об этом я могу сообщить следующее.

Данные господина пастора Бранда не соответствуют действительности! Выплата происходила так: в моем личном письме в окр. отд. школьного образования я спрашивал, будет ли община после 01.04.1920 г. вообще платить деньги. Я упомянул, что я за три с половиной месяца, с 15.04.1920 г. по 31.07.1920 г., получил надбавку к жалованью. Мне ответили, что я якобы потребовал жалованье за этот период. Так как председатель школьного правления ни в конце мая, ни в конце июня (как положено в конце каждого месяца) мне ничего не выплатил, я написал ему за несколько дней до начала летних каникул письмо, в котором сообщал, что окружное управление осуществляет выплату жалованья через общину, и последнее составляет, и по моему разумению состоит из содержания и квартирных денег, в точности (по данным господина пастора Бранда мне эта сумма более не положена) 472,45 марки. Я попросил его как предс. школьного правления выплатить мне эту сумму. Я особо обратил его внимание на то, что я господину пастору Бранду никаких квитанций не посылал, это было бы глупо с моей стороны, поскольку квитанция все-таки предоставляется только после выплаты. Я далее предположил, что господин пастор, как обычно, должен был дать распоряжение к выплате главному школьному бухгалтеру, господину учителю Нибергу (с которым у него были довольно натянутые отношения), и говорил с ним об этом. К нашему обоюдному удивлению, он этого не сделал, напротив, дал распоряжение управляющему. События, которые я могу клятвенно подтвердить, происходили так:

Я пришел в хозяйство управляющего. Он был на месте и сказал мне: «Господин Дешан сообщил, что я должен выплатить Вам жалованье». Я заметил с удивлением: «Это же, собственно, должен сделать господин Ниберг, он же главный школьный бухгалтер». Управляющий (со смущенной улыбкой): «В школьной кассе, скорее всего, не хватает денег. Я был сегодня у господина Дешана, он и сказал мне, что я должен выплатить Вам жалованье. Сколько Вы получаете?» Я: «Я точно уже не помню. Я об этом написал господину Дешану». Управляющий: «Дешан мне тоже написал. Пойду проверю». Он прошел в свою комнату, вернулся, назвал сумму и выплатил ее мне. Затем попросил меня заполнить квитанцию. Он дал мне формуляр. Я его заполнил и спросил, достаточно ли этого. Он подтвердил и взял квитанцию. Я ушел и рассказал об этом господину учителю Нибергу. Вот так все точно и было. Заявления господина почетного декана и пастора не соответствуют действительности! Вследствие этого я должен сохранить это письмо! Мои личные заметки в данном письме – лишь реакция на высказывания указанного госп. в его письмах ко мне.

Поскольку господин Дешан имеет обыкновение сообщать даже такие частные дела в окружное управление, что мне совсем не нравится, я считаю, что надо иметь достаточно мужества для самостоятельного решения частных проблем вместо того, чтобы прятаться за инстанциями и коварно клеветать (это выражение я употребляю с полной ответственностью), потому вкратце объясняю следующее.