Я залезу выше крыши - Страница 6

Мирабелла не придала особого значения этим словам, у нее никогда не жили кошки, и она не знала, что ей предстоит. По ее представлениям, кошка – маленькое животное и уж как-нибудь с ней можно справиться! Котик Барсик оказался пренеприятнейшим животным, с совершенно обычной наружностью дворового кота, со злыми, противными желтыми глазами и жутким голосом.

Он горланил с таким чувством, что было совершенно понятно – он матерится самыми грязными словами на своем кошачьем языке. Дрянной кот был каких-то гигантских, явно не кошачьих размеров, скорее с хорошую собаку. Шерсть жесткая, пыльная, что не очень-то характерно для кошек. По всей видимости, он ни разу не дал себя искупать, да и личной гигиеной явно пренебрегал. Тут-то Мирабелла и разгадала жесткий план Зинаиды. Бабка кормила ее своими байками добрых два часа, чтобы усыпить бдительность, чтобы Белла уже никуда не делась, как загнанная лошадь. У охотников есть такой прием – измотать жертву. Физически и психологически сломленная Мирабелла именно жертвой себя и ощущала. И вот тут-то и открывается страшная тайна, что питомец Барсик – сущий зверь! В прямом и переносном смысле этого слова! Больше всего Мирабелле «понравились» слова Зины о том, что они сейчас вместе будут загонять животное в корзинку. Кончилось это, конечно, тем, что вся физическая работа легла на ее хрупкие плечи. Что могла сделать с котом сухонькая старушка? Зверь же, почувствовав, что с ним явно хотят что-то сотворить, чего он не планировал в сегодняшнем распорядке дня, совсем разошелся. Кот сопротивлялся так, словно спасал свою жизнь, и кто бы его осудил? Мирабелла вошла в раж и, чтобы наконец покинуть бабкину квартиру, она, обмотав руки полотенцами, все-таки запихнула кота в пластмассовую корзину. То, что у него во рту два ряда острых, как иголки, зубов, а на четырех лапах – острые изогнутые когти, Мирабелла почувствовала всей своей кожей – буквально.

Даже оказавшись в корзине, Барсик не успокоился и продолжал орать жутким голосом. Корзина ходила ходуном, скрипя по всем швам.

– Зверь! – выдохнула Мирабелла, вытирая пот со лба.

– Кто? – спросила Зинаида.

– Кот ваш!

– Зверь и есть. Не человек же!

– Нет, но он настолько агрессивный, просто жуть! Я и не предполагала, что кот может быть таким.

– В последнее время он чувствует себя плохо, да и чужих не любит. Не привык он к ним. Ко мне никто не ходит, – пожаловалась Зинаида.

– Ладно, пойду я, пока у меня силы остались, – встрепенулась Белла.

– Ты бы сначала в ванную комнату зашла, – сказала соседка.

– Зачем?

– Ну, чтобы привести себя в порядок, – несколько туманно ответила Зинаида, и Мирабелла послушалась ее.

Увидев свое отражение в небольшом зеркале, она пришла в ужас. Хуже она уже давно не выглядела. Бледное измученное лицо с безумными глазами. На лбу красовалась огромная яркая сине-бордовая шишка. Мама пощадила ее, не сказала, насколько она гнусно выглядит. А сейчас, в довершение образа, ее лоб и левую щеку украсили свежие кровавые царапины. Они покрывали и ее руки. Кофта была в жутких затяжках от когтей кота, а это была дорогая, одна из лучших ее кофт! Она же думала, что сразу после ветеринарки поедет встречать знакомого сестры на вокзал. Мирабелла хотела выглядеть на «пять с плюсом». И вот теперь она вообще никак не выглядела! Стирать кровь с лица было трудно, царапины распухли. Она кое-как припудрила лицо. Впрочем, никакого эффекта это не возымело. Мирабелла взяла корзинку с котом и наконец-то вырвалась из бабкиной квартиры. Корзинка оказалась неподъемной. Кот пытался лапой зацепить ее руку. Мирабелла настолько вымоталась, что у нее фактически не осталось никаких сил.

Она доковыляла до шоссе и принялась голосовать. Одинокая женщина обычно не вызывает подозрения у автовладельцев, поэтому машину она поймала быстро и уселась на заднем сиденье. За рулем сидел мужчина лет сорока пяти.

– Куда едем, красавица?

Мирабелла назвала адрес ветклиники и отвернулась к окну, давая понять, что она не склонна к разговорам.

– Это недалеко. Быстро домчимся! – пообещал мужчина.

Кот затих и притворился мертвым, осмысливая ситуацию. «Ну и хорошо! А то от его криков голова уже болит!» – решила Мирабелла.

– Почему такая грустная? – покосился на нее водитель, который явно ее посадил в машину не ради заработка, а желая поговорить.

А Мирабелла как раз этого и не хотела, ей хватило болтовни соседки.

– Я не грустная, я устала.

– Мешки таскала? Или вагоны разгружала? Что-то и с лицом у тебя… Не укротительницей тигров работаешь?

– Можно побыстрее ехать и не обсуждать мою внешность? – очень мягко спросила она.

Мужчина замолчал и громко чихнул.

– Будьте здоровы, – сказала она ему.

– Спасибо.

Машина понеслась по дороге значительно быстрее, водитель продолжал чихать.

– Что же это такое?! Ой! Ай! Прямо разобрало меня… Я вдохнуть не могу… Ой, больно-о…

Из его горла вырвался хрип.

Мирабелла очень испугалась, водителю явно было очень плохо. Он побагровел, схватился за горло и бросил руль.

– Что? Что с вами?! – запаниковала Мирабелла. – Держите руль! Остановитесь!

Она протянула к нему руки, но не достала до руля…

Мужчина продолжал задыхаться, словно ему в горло попал посторонний предмет. Машина вылетела за ограждение и стремительно помчалась к ларьку. Свет померк в глазах Мирабеллы даже прежде, чем она ощутила боль или даже услышала звук от удара. Произошло все очень быстро…

Она смутно слышала голоса, над ее закрытыми веками ощущалось какое-то движение… Суета, шум, мелькание огоньков…

Мирабелла пришла в себя. Открыла глаза – и ослепла от солнечного света. Солнце висело над ней, почему-то заключенное в пластиковую оболочку, и било лучом в глаза. Она не сразу поняла, что это всего лишь капельница.

– Очнулись? Просыпайтесь, пора уже! – донесся до Мирабеллы чей-то приветливый голос.

Она повернула голову и увидела молоденькую девчонку в белом медицинском халатике.

– Где я?..

– В больнице, в травматологическом отделении, – охотно пояснила девушка. – Вас сюда доставили после автомобильной аварии.

Мирабелла заметила, что ее мысли путаются.

– Вчера? – испугалась Мирабелла. – Со мной всё совсем плохо?

– Как раз, на удивление, ничего страшного – несколько ссадин, порезов и ушибов. То есть внешне все выглядело не очень хорошо, а на самом деле кости целы и органы тоже. Конечно, сотрясение мозга у вас сильное, – задумалась девушка.

– Поэтому у меня так голова гудит? – Мирабелла подняла руку к голове. – Меня что, побрили наголо?!

– Успокойся! На голове бинт, ушибли вы ее, вот и всё! Целы ваши волосы.

– Слава богу! – выдохнула Белла.

– Женщины почему-то боятся, что их постригут налысо. А вот мужчинам всё равно, – хихикнула медсестра. – Хотя, начиная лысеть, они паникуют.

– А почему я ничего не помню? – вновь забеспокоилась Мирабелла.

– Вас накололи и обезболивающими, и снотворными, чтобы не возник болевой шок. Затем рентген сделали и МРТ. А вы всё спали, спящая царевна. Оказалось – ничего страшного…

– Мутит, – поморщилась Белла.

– Тошнить долго может после аварии… Сотрясение мозга к тому же…

– Я еще посплю? – зевнула Мирабелла.

– Конечно, отдыхайте, я зайду позже, капельницу сниму. Я сделаю всё очень аккуратно, вы даже не почувствуете…

– Спасибо, вы очень милая, – сказала Мирабелла, засыпая.

… – Как вы можете лечить людей? – спросил у Беллы высокий мужчина в темном пиджаке, почему-то с размытым лицом.

– Я их лечу уже лет шестнадцать, и претензий не было! – ответила она.

– Вы хоть на себя посмотрите! – строго сказал мужчина.

– Что? Что со мной не так?! – забеспокоилась она, чувствуя, что не может пошевелить ни рукой, ни ногой.

– Сколько килограммов кариеса вы высверлили из их зубов?

– Что-о? – Она не ожидала такого дикого вопроса.