Я всё это выдумал - Страница 4

Если подумать, то этот шаг стал первым осмысленным решением, принятым Кристи в жизни. Жаль, что он стал и последним.

Дочитав до конца, я почувствовал, что у меня свело горло судорогой. Картинка была слишком реальной, предельно приближенной к жизни. Или к смерти, что, по сути, не имело значения. Закрыв на несколько секунд глаза, чтобы восстановить дыхание и унять бешено колотящееся сердце, я снова взялся за карандаш и попытался исправить финал. Грифель тут же обломился у самого основания. Я наточил его – и терпеливо повторял эту операцию, пока от карандаша не остался жалкий обломок длиной всего в пару сантиметров. То же самое повторилось со вторым карандашом. Ручка, понятное дело, снова оказалась нежизнеспособной – когда я в десятый раз, по школьной привычке, подышал на нее, чтобы как-то разогреть чернила, внутри механизма что-то щелкнуло, и стержень вообще перестал показываться из корпуса. Не знаю, кто управлял процессом в тот момент, но я не был готов сдаваться – напротив, чем больше препятствий чинил мне этот неизвестный автор, тем сильнее я становился. Когда все письменные принадлежности вышли из строя, я схватил со стола вилку с двумя зубцами, которой недавно лениво цеплял нарезанные фрукты, и, уже ни о чем не думая, со всей дури вонзил ее себе в руку. Крови было много – возможно, я повредил какой-то сосуд. Но в тот момент меня это даже обрадовало: головная боль, предпринявшая было атаку на мой мозг, тут же отступила. Радуясь этой маленькой победе, я взял дрожащими пальцами огрызок карандаша и, макая его в кровь, как в чернила, принялся исправлять судьбу Кристи. Сначала это получалось плохо – буквы расплывались и сливались в какую-то чушь, но я был упорен, и мой противник, кем бы он ни был, наконец, сдался. Когда конец был расширен двумя корявыми абзацами, моя подруга лежала в больнице и размышляла о том, как безболезненно расстаться со своим парнем, который пришел к ней всего два раза, причем во время второго визита от него сильно пахло перегаром. На вопрос о причинах алкогольных возлияний мужчина ответил, что они с приятелями отмечали ее чудесное спасение, но чуточку увлеклись – и поэтому он не может долго находиться с ней рядом.

– Совсем чуть-чуть пива – и спать, – испуганно моргая красными глазами, пообещал он. – А завтра с самого утра у тебя буду.

Естественно, на следующий день он не только не появился, но даже не позвонил. Когда Кристи попыталась сама сделать это, телефон оказался отключенным. Понимая, что это конец, девушка удивилась своей реакции: она не испытывала ничего, кроме чувства огромного облегчения и даже была благодарна своему безответственному жениху за то, что он повел себя как свинья. Жизнь продолжалась.

Поставив точку, я выбросил в урну испачканный карандаш и поискал глазами что-нибудь, чем можно было бы перевязать рану. К счастью, я всегда возил с собой аптечку, так что в ней нашелся йод, а на бинты я пустил простынь, пообещав себе оплатить гостинице нанесенный ущерб. Телефон Кристи был мертв, и я понял, что не имею права находиться здесь. Садясь в такси уже в родном городе, я еще раз набрал номер подруги, и опять абонент оказался недоступен. Это было странно, поскольку я точно помнил: девушка уже звонила своему приятелю. Возможно, я слишком рано уверовал в свою уникальность, которая, по факту, была всего лишь совпадением. Поразительным, но совпадением. Пообещав водителю двойную плату, я попросил его ехать быстрее и, как только мы оказались возле больницы, бросился к регистрации.

Вероятно, у меня был такой взбудораженный вид, что даже опытная тетка за стойкой быстро стушевалась и, бормоча под нос какие-то ругательства, на несколько раз проверила списки пациентов.

– Нет у нас такой! – наконец, захлопнула она журнал. – И не было. Вы, мужчина, скорее всего, ошиблись.

– Невозможно! – упорствовав я, понимая, что, наверное, выгляжу как полный идиот. – Проверьте еще раз!

– Да я же только что при вас три раза все просмотрела, – возмутилась женщина. – И вообще, раз вы такой упертый, проверяйте сами. А меня другие пациенты ждут.

Исследовав каждый страницу за последние три дня, я тоже ничего не обнаружил. В какой-то момент у меня появилась мысль, что Кристи могли попросту не внести в списки, но собеседница так искренне возмутилась, услышав такое предположение, что я поспешил ретироваться. Услышав вслед себе несколько нелицеприятных отзывов, я кивнул, признавая их справедливость, и направился прямиком к дому, в котором жила моя подруга. Стоя перед металлической дверью, я отчаянно трусил – прежде мне приходилось бывать здесь всего пару раз, да и то очень давно. Когда я прыгал по ступеням, у меня была единственная цель: как можно скорее убедиться в том, что Кристи жива. Но как только я ступил на нужную лестничную площадку, то ощутил такую слабость во всем теле, что был вынужден опереться о стену. Что, если я опоздал – и она мертва? Или, возможно, не было ничего, а если и было, то только в моей голове?

То ли я слишком громко думал, то ли хозяевам квартиры надоело слушать, как снаружи кто-то пыхтит, но очень скоро я услышал звук поворачиваемого в замке ключа – и дверь открылась. Наверное, на моем лице было дебильное выражение, потому что Кристи, увидев меня, прыснула со смеху вместо того чтобы обрадоваться или хотя бы удивиться.

– О, боже… – наконец, она успокоилась и с улыбкой посмотрела на меня. – С тобой, похоже, сделали что-то противоестественное во время поездки. Что, не получилось ничего?

– Что?

Я не сразу понял, о чем шла речь, потому что пристально разглядывал подругу, пытаясь обнаружить хоть какие-то следы предполагаемого ДТП.

– Ну, с подругой твоей – не срослось? Почему так рано вернулся?

– А, ты об этом, – я с трудом взял себя в руки и изобразил на лице что-то неопределенное. – Да, мы не сошлись характерами. Ерунда, меня это нисколько не беспокоит. А ты как? Ничего не случилось за время моего отсутствия?

– Странно, что ты об этом спрашиваешь, – девушка отступила в сторону, приглашая меня войти. – Не разувайся, полы не самые чистые. Да, произошло кое-что. Тебе какую новость сначала: хорошую – или плохую?

– Любую.

– Хорошо. Изольда рассталась со своим Тристаном и нисколько об этом не сожалеет. И пусть я не принцесса, так и он оказался ни разу не воином. Так что не будем об этом, хорошо?

Было видно, что девушка только делает вид, будто ей все равно – я сразу заметил, что она находится в глубокой депрессии. И дело было не только в ее подчеркнутой веселости. Даже когда парень Кристи жил с ней и всячески старался распространять вокруг себя бардак, она умудрялась поддерживать относительный порядок, которого сейчас не наблюдалось и в помине. Картину запустения завершала наполовину пустая бутылка Мартеля, которую моя подруга, судя по всему, забыла убрать с журнального столика.

– Вот черт, спалилась, – она смущенно хмыкнула, заметив свою промашку, и развела руками. – Ну, да, я немного расстроилась, но не поэтому ведь ты прискакал? Или мой успел тебе позвонить и нажаловаться?

– Никто мне не звонил, не говори глупостей, – я решил, что Кристи не нужно показушное сочувствие, и поэтому сделал вид, будто вообще ничего не произошло, и, не спросив разрешения, взял из серванта бокал. – Тебе налить?

– Не откажусь, – подумав секунду, отозвалась девушка. – И с каких это пор ты пьешь? Если мне не изменяет память, тебе нельзя мешать алкоголь с лекарствами.

– Иногда можно, – я протянул бокал подруге и, как только она его приняла, плюхнулся в кресло. – Я устал… Безумно устал, мне нужно расслабиться.

– Выходит, у нас обоих отдых не задался, да? – Кристи грустно усмехнулась и сделала большой глоток. – Черт бы их подрал, этих баб, м?

– И не говори.

Теперь, находясь рядом с лучшим другом, я почувствовал себя на своем месте. Впервые за долгое время, кстати. Никогда прежде у меня не было такого ощущения сопричастности. Стоило ли мне озвучить свои мысли? Наверное. Но я промолчал – не знаю, почему.