Я убил Бессмертного. Том 4 (СИ) - Страница 2

Крейн глубоко вздохнул. Если рассуждать с такой точки зрения… то уж лучше этот золотоволосый верзила, чем Готфрид.

— Кажется, мы нашли идеального кандидата для Герды, — заключил Жюль. — Для начала — пора наконец познакомить их, не так ли?

— Меня зовут?..

— Аротуру Готофуриду! — произнёс дружный, слаженный хор из семи голосов.

— Ударение на?..

— «А»!

— Отлично, — хлопнул я в ладоши. — Заучили хорошо, теперь главное — не путаться и не забывать о конспирации. Выкиньте из головы моё настоящее имя на всё время, пока мы тут, в славном городе Тансоне. Аротуру Готофуриду — и точка!

Почему я взял в качестве «псевдонима» версию своего имени, произнесённую с японским акцентом?.. Ну, это показалось мне забавным. И более таинственным для местных, что ли.

Меньше всего проблем получилось там, где их ожидалось больше всего: с Юнджи. Я ждал, что она начнёт спорить, когда я скажу, что ей тоже придётся путешествовать инкогнито, но девушка даже обрадовалась. Видимо, доля дочери наместника не так уж и привлекательна, а?..

Её телохранитель в наши разговоры вообще не вмешивался. За всё время нашего пути — трое суток, как и обещал барон Убин — он произнёс всего с два десятка слов, и те были обращены либо к Юнджи, либо к персоналу постоялых дворов. Следил он за мной постоянно, но только в те моменты, когда его подопечная была рядом, и меня это вполне устраивало — нормальное поведение нормального профессионала.

Выехав с постоялого двора на рассвете, мы собирались прибыть в Тансон уже сегодня к полудню. Оставался только один пункт, о котором я не то, чтобы забыл, но беспечно оставил на самый конец путешествия.

Маскировка.

На самом деле, сложного в этом ничего не было, потому я и не заморачивался с маскировкой раньше времени. Плащ из лёгкой ткани, шляпа с полями или какой-нибудь её аналог, шарф на лицо — и всё. Плюс, что-то подобное ещё и для Юнджи.

Кто бы мог подумать, что в поисках пары тряпок мы наткнёмся на… это.

***

Ино Сонним оглядела городские ворота Тансона с лёгким равнодушием в глазах.

Этот городок ничем не мог её впечатлить, как не могла впечатлить её и эта страна в целом — мелкий вассал Империи. Но, по крайней мере, за спиной осталась долгая, утомительная дорога, и теперь она сможет нормально отдохнуть и выспаться в нормальной кровати, рассчитанной на людей её уровня, а не узкой крестьянской койке.

Верным признаком крупного города была давка. Шумная толпа напирала; там, за городскими стенами, крутились все подряд. Торговцы делали куш на этой толкотне, продавая мыслимые и немыслимые товары, от уличной еды до экзотических животных. Всевозможные мастера и отпрыски знатных родов, решившие, что именно они достойны, гарцевали на конях и сидели в каретах, с нетерпением ожидая начала боёв. Зеваки-горожане глазели на приезжих, ожидая найти в ком-нибудь из них откровение или увидеть чудо. Стражники пытались соблюсти хоть какое-то подобие порядка и законности…

— Госпожа, — как и было положено по этикету, капитан сопровождавшего её отряда говорил, встав на одно колено и опустив глаза вниз. — Мы обо всём позаботились.

Наконец-то.

— Тогда идём, — спокойно отозвалась Ино. — Мне надоела дорога.

Разумеется, дом местного князя, что «с радостью предоставит высокой госпоже все гостевые комнаты», тоже не сравнится с домом. Но нельзя требовать от жизни всего. В конце концов, если бы в этой поездке не было смысла, она бы не приехала сюда.

Когда ты — первая среди прочих (ну, ладно, вторая после собственной матери, но не будем о грустном), и даже сам Император стоит ниже тебя по иерархической лестнице, довольно трудно воспринимать что-то как должное. Все возвышают тебя, все воздают тебе хвалу, и постепенно, шаг за шагом, и ты сама начинаешь думать в таком же ключе.

Тебе кажется, что все вокруг гнусны, что ты достойна большего, и только несовершенство мира — причина тому, что ты упёрлась в собственный потолок. Тем не менее, мир не меняется по щелчку твоего пальца (как бы этого ни хотелось), и в нём приходится жить.

Мать считает, что здесь она может найти жениха. Или мать просто хочет побыстрее сплавить её замуж.

Многие девицы Империи и её вассалов выходят замуж уже в 15–16 лет и довольны жизнью. В свои 20 Ино не была замужем, но она могла себе это позволить. Медленно объезжать подобные турниры то в одной, то в другой части Империи, приглядываться к сильнейшим из сильнейших, чтобы отыскать того, кто будет её достоин.

Наконец, ворота распахнулись, и процессия тронулась. Стража выстроилась по две стороны от неё, создавая дорогу. Ино хмыкнула. Мастера, аристократы… да её стражники могли положить на обе лопатки две трети тех, кто приехал на Гранд-Турнир.

Что ж, возможно, в оставшейся трети найдётся кто-то интересный.

***

В деревню мы въехали часам к десяти утра, но то, что с ней что-то не так, стало очевидно немного раньше, ещё на подступах. Слишком… тихо. Не было не только людских голосов, но и мычания скота, лая собак, кудахтанья кур — в общем, обычных деревенских звуков.

Разгадка, разумеется, была проста и содержалась в самом вопросе. Куда может деться население деревушки в мире боевого гуро?

Ну, вот мы и ответили на вопрос.

— Великие Мастера, — Хёнсо Мо даже привстал на козлах, — кто это…

— Кто-то просто тренировался, Хён, — хмыкнул Джиан. Впрочем, от меня не укрылось, что даже его слегка мутит от запаха бойни, витающего над деревенькой.

Трупы валялись повсюду. Большинство их них были убиты одним-единственным ударом, и разрез был настолько точен, что крови вытек самый минимум. Никаких кишек, развешанных по стенам — довольно экзотично для мира, где сила черпается из страданий.

— Хреновая тренировка, — заметил я, выглядывая из кареты. — Очень хреновая. Ну, кто мне скажет, почему именно?

Ученики запереглядывались.

— Они убиты слишком стремительно? — попытался Джунсо. — Нормальный мастер сделал бы всё медленнее…

— Ответ на троечку из десяти, — щёлкнул я пальцами. — Может, где-то внизу списка причин есть и такой пункт, и всё-таки основная причина состоит совсем в другом. Ну же!

— Тренировка… предполагает сильного противника, — неожиданно заговорила Юнджи, глядя на меня как-то странно, только краем. — Или, по крайней мере, равного. Убивая тех, кто заведомо и намного слабее его, воин не получает никакого опыта и никакой пользы.

— Кроме чистого удовольствия! — Дайе хлопнула по плечу Чон, и обе девушки рассмеялись.

— Какое уж тут удовольствие, — фыркнул Джиан. — Раз — и всё, никакого азарта, веселья — ноль.

Врёте, мелкие гадёныши. Каждый из вас, глядя на эту бойню, пытался скрыть за показным весельем страх и смятение. Несмотря на то, что вы выросли в мире боевого гуро, такого вы в своём сонном городишке ещё не видели, и зрелище было не для слабонервных. Барон Убин точно отправил нас туда, где его чаду и остальным будет безопасно?..

Я кивнул Юнджи — единственной среди учеников, кто не пытался сделать вид, будто ему весело.

— Блестящий ответ. Тренировка — это преодоление собственных слабостей, попытка сделать то, чего ты до сих пор сделать не мог. Перешагнуть через себя, поднять собственный потолок. Когда же человек делает что-то лёгкое…

Я обвёл руками валяющиеся трупы. Да уж, тому, кто это сделал, явно было легко — зато позабавился он от души.

— …то это что угодно, но только не рост вверх, — завершил я.

Юнджи, конечно, тоже была плотью от плоти этого людоедского мира, и всё-таки она казалась мне… честнее, что ли? По крайней мере, она осознавала всё происходящее и не стеснялась говорить о вещах так, как хотела.

Единственным, кто не выказал при виде трупов никакого волнения — искренне, а не напоказ — это, разумеется, Юн, телохранитель нашей принцессы. Он обозревал поле бойни ровным взглядом и, видимо, не найдя живых, остался полностью удовлетворён обнаруженным