Я сын батрака. Книга 1 - Страница 2

Хочу ещё раз вернуться к вопросу об исчезновения речки Кивсала. Из выше приведённого рассказа отца, не знаю что здесь вымысел, а что правда, но, судя по названию села Гашун, оно Тюркского происхождения.

Далее я хочу рассказать, как выглядел наш хутор Северный. Как я уже писал, местность у нас равнинная, поэтому хутор из-далека было видно, как на ладони. Особенно с западной стороны, то есть со стороны степи. На северной и восточной стороне и, частично, южной располагались пахотные земли, в ширину до трех километров, и подходили почти до самого хутора. Посевы были самые разные: пшеница, ячмень, просо, кукуруза, подсолнечник и другие культуры.

Сам хутор был, почему я пишу был, да потому что его давно нет. Такие посёлки, как наш хутор, были уничтожены по всей России из-за недальновидной политики Хрущева, в пятидесятых годах прошлого века, по постановлению правительства об объединении колхозов. Это было губительно для всех малых хуторов, сел и деревень, да, наверно, и аулов, и аилов. Они просто уничтожались, я другого слова не могу подобрать, так уничтожили и мою малую Родину и малые Родины других людей. Повторяю, уничтожались. А делалось это так. Сначала убирали финансирование, так как это был уже не колхоз, а бригада, а бригаде деньги не положены, потом отзывали интеллигенцию — агронома, зоотехника, часть учителей, так как школа стала не семилетка, а четырехлетка. Это особенно ударяло по родителям, так как детей надо было учить, а негде. Люди начинали постепенно съезжать с насиженных мест. Когда количество жителей хутора ощутимо уменьшалось, закрывали школу и магазин, и тогда все разъезжались в разные стороны. Так было по всей стране. Это была трагедия для жителей таких селений, особенно для стариков. Я это знаю не понаслышке и об этом еще напишу.

Но вернемся к нашей теме. Хутор был довольно большой, около ста двадцати хат и пятиста человек жителей. Дома у нас называли на украинский манер «хатами-мазанками». Потому что хаты строили из самана, а затем обмазывали глиной перемешанной с соломой. Крыши были в основном черепичные. Как осколок прошлого, две хаты были покрыты соломой. Они были на другой улице. У нас в хуторе было две улицы протяженностью около километра. Улица, где мы жили, называлась «Главной». Другая улица была поменьше и поэтому она называлась просто «Другой улицей». Улицам давали названия просто, без всяких изысков и придумок. В общем, в хуторе фактически жили русские люди, но говорили они на непонятном языке для русского человека. Взять, например, такие слова: велосипед — лисапет, карамель монпасье — лампасей, доливка, то есть глиняный пол, призьба — заваленка, горище — чердак, паляныця — булка, стеля — потолок, шо — что, балакать — говорить, ну и тому подобное. Я к чему вам об этом пишу, да потому что в дальнейшем будут попадаться такие неизвестные для вас слова. Кое-какие я буду переводить и помечать в скобках, а на остальные в конце книги сделаю справочник, где вы можете узнать значение того или иного слова. Я бы очень хотел, чтобы написанное мною было вам понятно и не требовало дополнительных усилий для расшифровки. Ну что условности соблюдены? Теперь пойдём дальше.

На нашей улице росли три высокие вербы, они находились у ограды Беленковых, это немного наискось от нашего двора. Деревья были большие, и они украшали нашу улицу. Мальчишками мы постоянно соревновались, кто выше залезет. Были и неприятности, кто-то падал, и я не исключение. А вот рядом с вербами рос широколистный тополь с белыми листьями, и поэтому его называли Белолистка, он находился у хаты Паки. Это дерево было очень высокое, что лазить на него мы не решались. Этот тополь был тем и знаменит, что деревьев, выше него у нас на хуторе не было. И когда наш хутор уничтожали, были уничтожены и все деревья. По рассказу Алексея Ивановича Лаврова, варвары никак не могли справиться с тополем. Тогда они экскаватором пень от дерева выдрали с корнем. Но тополь оказался настолько живуч, что через некоторое время ожил, и у него появились новые побеги и начали уверенно развиваться. Характерная черта нашего хутора — ямы, которые были накопаны по всей длине улицы, на которой мы жили. Одни довольно большие и глубокие, но были и небольшие. Только одна была, по нашим меркам, очень глубокая. Глубина её была, наверное, метра три или четыре, а может и больше, точно её никто не мерил. Она находилась напротив хаты Рукавицыных с одной стороны и Гаркушиных с другой. Когда она заполнялась водой, то мы в ней боялись купаться, а только ходили вокруг неё и смотрели. А взрослые парни прыгали в неё и купались. Я сидел на берегу и думал: «Вот я вырасту и буду таким же большим как Мыкола Стаценко, и тоже буду с разгона прыгать в эту глубину». Главное то, что хоть посреди улицы были накопаны довольно объёмные ямы, но они, ни в коем случае, не мешали движению по нашей улице. Правда и движение было не ахти какое, но всё же. Думаю, всё это благодаря устроителям. Они заложили в проект (если он был, конечно) широкие улицы, метров по 50 не менее. Улицы были настолько широкие, что было, где разгуляться. Молодёжь на них играла в лапту, догонялки, водили хороводы, а позже когда подросло наше, более продвинутое поколение, то мы уже играли в футбол на этой же улице. А на дороге было столько пыли, что наши босые ноги скрывались по щиколотку. В дождливую погоду на ней было столько грязи, что невозможно было проехать. Дядьки едут на бричках ругают эту грязь, а мы мальчишки используем её как лёд. Разгоняемся и с хода скользим на своих босых ногах. Дядьки нас ругают, а нам хотя бы хны, веселимся до упаду. А о фруктовых деревьях, которые росли во дворах нашего хутора, мне, наверное, и писать не надо, каждый знает, что на юге нашей страны везде растут сады. А еще, на нашей Главной улице находились такие социально важные здания как школа, клуб, правление колхоза, а позже бригады, магазин, кузница. Кузница сначала находилась между дворами Звады и Беловола, а затем её перенесли к правлению бригады. А ещё раньше, во время моего раннего детства, в этом здании находилась конюшня, где стояли и лошади моего отца, пара гнедых. Лошадей кормили овсом, а, как известно, овёс все любят, не только лошади и дети, но даже и англичане. Помните, «Овсянка, сэр», в фильме про Шерлока Холмса, ещё овёс любят и грызуны. Для информации хочу сказать что, на юге России все села, хутора, станицы были похожи друг на друга, потому что строили люди выходцы из одних и тех же мест. Я побывал во многих селениях юга России и видел, что они очень похожи на наш хутор Северный. Если смотреть на него издалека — то посреди выезженной солнцем травы (это в августе- сентябре месяце) он виден как зеленый оазис. Все его хаты утопали в зелени садов, которых в хуторе было большое множество. И только кое-где виднелась красная черепица крыш. На восточной торцевой части хутора находился колхозный огород, лакомое место для нас голодных босоногих мальчишек. Там росли арбузы, дыни, огурцы, помидоры, виноград. Все посадки, созревали, в основном, в конце августа, и в это время он особенно привлекал нас. Конечно, огороды были в каждом дворе, но за ними нужен хороший уход, поливать, пропалывать, а делать это было некому. Родители от зари до зари были на колхозном поле, а за огородом смотрели мы, ребятня восьми-двенадцати лет, а дети, которые были постарше, те тоже работали в колхозе, но без оплаты, по той причине, что они были несовершеннолетние. Чтобы хорошо поливать растения в огороде надо было много воды, а нам было не под силу её таскать из колодца, который находился на улице, метрах в сорока от нашего двора. Вот потому и поливали, ни как надо, а как получится. На колхозном же огороде было всё совсем по-другому. Там работали взрослые дяди и тёти, знающие технологию выращивания растений, воды там было достаточно — прямо посреди огорода был вырыт колодец. Для накопления воды там стояли большие чаны, в них вода на солнце прогревалась, а затем ею поливали растения. Вот потому там растения росли и кустились, прямо как в настоящем райском уголке. Вот туда мальчишек и тянуло так, что сил не было сопротивляться. После удачного набега на огород, мы с добытыми трофеями бежали к своему огороду, и там, в канаве, наслаждались своим успехом. Но это было не часто, так что огород от наших набегов сильно не страдал. Ну ладно, я отвлёкся от темы, вернёмся к ней. Так вот, хутор состоял из двух улиц, их пересекали три переулка. Главный переулок находился посредине хутора, на нём были все достопримечательности нашего хутора Северного. Такие, как здание правления колхоза, колхозный двор, на котором стояли скирды сена и соломы, клуб, Ласуновский колодец, ну и всё, наверное. Дорога проходила по этому переулку и пролегала до МТФ, а далее до посёлка Чунус, который находился от нашего хутора в семи километрах. На третьем переулке были зернохранилище и старая кузница. А вот на первом переулке находилось то, что было мило нашему детскому сердцу, это огород, о котором я уже писал, и Дерина яма. Её так называли, потому что рядом с ней раньше жил дед Дера, но когда мы туда ходили купаться, то деда Деры уже не было. Ранней весной или когда пройдут дожди, мы плескались в Дериной яме, именно в это время, но это было редко, так как очень редко шли дожди. Когда же это случалось, для нас наступал настоящий праздник. Правда, несмотря на то, что вода в ней была грязная настолько, что похожа была на нефть, нас это не останавливало, мы с радостью плюхались туда. Черноту воде придавал наш чернозём, он тогда был такой жирный, что старики о нём говорили так: «Бери на нож и намазывай на хлеб вместо масла». Вот потому вода и была похожей на нефть. В эти счастливые дни ребятня собиралась со всей округи — и мальчишки, и девчонки, но девчонки не купались по той причине, что они были без трусиков, в то время в нашей хуторской местности их просто не существовало, и поэтому их не носили. Но и они принимали непосредственное участие в процессе, кричали, визжали, подбадривали нас, мальчишек, и смеялись над нами, когда мы выныривали из этой жижи все неузнаваемо одинаково грязные и чёрные, словно негритята. Зато мальчишкам была лафа, голышом купались до одури, не обращая внимания на девчонок и даже бравируя перед ними. Загорали тут же у ямы правда загара как такового не получалось по той причине что кожа была покрыта грязью, и она лучи солнца не пропускала, но нас это не беспокоило — немного согрелись и снова в воду, то есть в грязную жижу. Как только солнце покатилось к закату, у нас начинаются проблемы, где обмыться. Домой в таком виде идти нельзя от мамы попадёт по первое число, значит надо найти где помыться. Самый лучший вариант был искупаться в чанах, в которых пастухи запасали воду, чтобы вечером напоить скот. Но в последнее время этот вариант стал нам не доступен. Пастухи на чаны сделали крышки и закрыли их на замок, чтобы не дать нам возможности в них обмываться. Видите ли, после нашего обмывания в чанах, животные из них эту воду не пьют. А как было хорошо, чаны большие, воды в них много, она чистая, плюхаешься в ней с наслаждением, но теперь всё, запрет, надо было искать выход и мы его нашли.