Я разве похож на аристократа? Том 3 (СИ) - Страница 1

— Кто ты? — спросил Арлекин, смотря на фигуру в балахоне.

— Ты не узнаешь меня, мой Всадник? — ещё шире улыбнулся тот, кто казался незнакомцем и перехватил свой посох, позволяя Арлекину увидеть на его руках острые чёрные ногти. — Я создал тебя. Ты часть меня, как и твои братья. Разве может создание, не узнать своего творца?

«Владыка…» — вновь прозвучал голос в голове Арлекина… А затем пришла боль, заставившая его упасть на плиточный пол и, схватившись за волосы, закричать во весь голос.

— Ты поглотил жизни смертных, но так и не вернул свою память. — покачал головой Владыка. — Бережёшь душу, что приняла тебя? Почему?

Арлекин не мог ответить. Всё его естество плавилось от невыносимой боли, а в голове проносились образы… Вот он, широкоплечий воин в серебряных доспехах, вооружённый двуручным мечом, чьё лицо пересекал уродливый ожог, а на правом глазу была чёрная повязка…

— Мортарион Эскаладос… — услышал воин своё имя и обернулся, чтобы увидеть лишь темноту.

Боль стала нарастать, а Арлекин увидел новый образ. Рота облачённых в высокотехнологичную броню солдат, что идут в центре песчаной бури. Их командир, которого выделяют белые и золотые регалии на массивной броне, нёс в одной руке знамя — Золотой двуглавый орёл на чёрном фоне, а в другой держал меч, исходящий молниями.

— Командор! — послышался крик за спиной командира отряда. — Командор, Искарион Азари! Мы не сможем долго идти в этой буре!

— Таков приказ императора! Таков приказ Владыки! — сурово ответил Искарион и посмотрел на говорившего, чтобы увидеть лишь два зелёных визора, а дальше была лишь тьма…

Корчившись в агонии, Арлекин ощущал, что дверь его памяти, которая всё это время была закрыта для него, со скрипом стала открываться. Каждый образ, что проносился в его голове, помогал этой двери открыться всё шире и шире.

— Ты щадишь эту душу, дитя моё. — заинтересованно проговорил Владыка, смотря на пребывающего в агонии Арлекина.

Вновь перехватив свой посох, он с кряхтением поднялся на ноги и, медленно опираясь на свою "Палку", двинулся к юноше. Именно в этом образе сейчас Арлекин предстал перед ним.

Подойдя к нему, он остановился и погладил свой подбородок, любопытно смотря на агонию юнца.

— Ты погубил столько миров, первый среди братьев. И сейчас ты решил пощадить ничтожную душу? — покачал он головой и стал ходить вокруг Арлекина. — Ты расстраиваешь меня, моё создание.

«То, что дорого сердцу… Шанс, что был упущен… Шанс, что выпал и не должен быть утрачен… » — вновь прозвучал в голове Арлекина голос, заставивший дверь памяти приостановиться.

Резко остановившись, Владыка покрепче сжал посох, заставив тот заскрипеть и, наклонившись к корчившемуся от боли Арлекину, зло прошипел:

— Лишь из-за желания этой напыщенной дуры всех спасти и чтобы все жили вечно, ты смог вырвать из Порога ту никчёмную душу смертной. Она не твой шанс и никогда им не станет! Ты никогда не обретёшь свободу, как и твои братья! Вы мои!

Услышав очередной вопль юнца, Владыка поморщился и щёлкнул пальцами.

— Вагх… — тяжело дыша, Арлекин ощущал, как боль уходит и попытался встать на четвереньки. Его руки дрожали, а всё естество будто вывернули наизнанку.

Приподняв голову, он ощутил, как мокрые от холодного пота волосы коснулись его лба. И стоило ему только сделать подобное, как он увидел перед своим лицом чёрный провал балахона и потрескавшиеся губы, на которых в близи было отчётливо видно чёрные струпья.

— Что ж, почему бы и нет? Это будет интересно. — выпрямился Владыка и, смотря на Арлекина сверху-вниз, спокойно проговорил. — Адам Фрост. Душа, отмеченная мной при рождении, как и многие другие. Душа, что была выбрана сосудом.

С трудом найдя в себе силы, Арлекин на трясущихся ногах поднялся с пола и, смотря на Владыку, хрипло спросил:

— О-о чём ты говоришь?

Не став отвечать на вопрос, Владыка вновь щёлкнул пальцами и за мгновенье оказался на своём стуле. В его руках был кубок с красной жидкостью, а посох исчез.

Сам же Арлекин пытался устоять на ногах. Его глаза застилал текущий со лба пот, а во рту ощущался вкус крови. В своих муках он прокусил язык.

«Почему я ощущаю боль?…Если это сон.» — проговорил он про себя, сделав очередной вздох и поморщившись от боли в горящей груди.

— Потому что спишь ты только в физическом плане. — высокомерно ответил Владыка и сделал неуклюжий глоток из кубка, от чего по краям его потрескавшихся губ потекла багровая жидкость, пачкающая балахон и сразу же испаряющаяся с него.

— Но… Как такое возможно? — пытался юноша осознать, что происходит.

— Как бы так тебе сказать. — покрутил Владыка кубок и, пожевав губами, ответил. — Представь себе, что сознание может находиться в нескольких местах одновременно. Так вот, твоё сознание сейчас находится здесь, а тело там, где ты уснул.

— Но разве я должен чувствовать боль?

— Нет. — улыбнулся Владыка, а услышавший его Арлекин впал в недоумение. — Но я хотел, чтобы ты её чувствовал.

— Мудак… — тихо пробормотал юнец, надеясь, что его не услышат…

— Ха-ха-ха! — рассмеялся Владыка и, хрюкнув, вновь сделал глоток из кубка. Поставив его на стол, он вытер морщинистыми руками свои губы и, ухмыльнувшись, произнёс. — Ты боишься, Адам Фрост, но всё равно дерзишь. Не зря я выбрал тебя сосудом для моего Всадника.

— Не понимаю. — убрал Арлекин мокрые волосы рукой со своего лба, продолжая смотреть на сидящего Владыку. — Лавр сказал…

— Нашёл кого слушать! Ха-ха! — рассмеялся Владыка перебивая. — Эти монахи сидят в своих пещерах голым задом на холодных камнях. Откуда они могут знать о делах, что недоступны смертным?

В очередной раз щёлкнув пальцами, Владыка материализовал в них деревянную курительная трубку с вырезанным на ней черепом. А затем достал из балахона небольшой мешочек и, положив его на стол, развязал.

— Прямо с Сумрачных Островов. — стал он забивать свою трубку. Закончив, он сделал затяжку и, откинувшись на спинку стула, выдохнул дым, принявший образ деревянного корабля. — Забойная хрень! — повеселевшим голосом произнёс он и, посмотрев на стоящего в шоке Арлекина, слегка прокашлялся. — Дунешь? — протянул он трубку.

— А-а? — недоуменно спросил юнец и хотел было продолжить, но осёкся.

Звук прекрасного женского пения раздался в ушах Арлекина, а его нос почувствовал запах роз и жасмина. Переведя взгляд с Владыки на белую часть зала, он увидел, что в одной из стен появилась розовая арка, украшенная цветами. Центр же этой арки сиял лазурным сиянием.

—Тц-ц, явилась, курва. Весь кайф испортила. — цыкнув, Владыка стал шустро выбивать из своей деревянной трубки остатки табака, а затем он убрал её в свой балахон. Посмотрев на Арлекина, он наклонил голову и проговорил. — Я бы на твоём месте сваливал. Сейчас эта дура придёт и поимеет тебя. — увидев, как у юнца вытянулось лицо, он добавил. — Поимеет во всех смыслах.

Подобное общение буквально вводило Арлекина в ступор. Буквально считанные минуты назад он корчился от боли и страха перед этим созданием, а теперь даже не знает, что и думать!

— В общем и целом, что было дальше… — пробормотал Владыка, а затем опомнился и серьёзным голосом обратился к Арлекину. — Наш разговор не закончен, Адам Фрост. Придёт время "Часа Презрения" и настанет пора делать выбор. — в бездонной тьме балахона зажглись красные провалы глаз. — Знай, что так или иначе Всадник возьмёт верх. Хоть он и пытается отсрочить момент слияния, это неизбежно.

— А если я не желаю этого? — задал вопрос Арлекин, ощущая, как звук пения и запах становятся сильнее.

— Глупый смертный. — улыбнулся Владыка. — Твоё желание не играет роли. Но, раз тебе нужен стимул, — задумался он и стал перечислять. — Стань сильнее. Воплоти цели. Получай удовольствие. Забирай жизни…

— Зачем, если я всё равно исчезну? — задал он ещё один вопрос, скосив взгляд на арку, что сияла всё ярче и ярче.