Я по прежнему твой (СИ) - Страница 44

— Вам обоим повезло со мной, а еще повезло, что моя тетка психолог и я это дерьмо ложками в подростковом возрасте хавала. — Проворчала с улыбкой подруга.

— А я уж думала, что ты от природы такая умная. — Рассмеялись мы обе. Посидели какое-то время обнявшись.

— А вот твои отношения с Итаном мне совершенно не понятны, — Произнесла тихонько подруга, словно ожидая от меня возмущения.

— Если бы я сама хоть что-то понимала, теперь все так запуталось, что я вообще даже боюсь что-то прояснять. — я поморщилась и положила голову на плечо девушки. С ней было комфортно, даже обсуждать Итана.

— Ты ведь знаешь, что он все представляется, как твой жених? Что твоей маме он сказал, что вы теперь вместе? И еще я слышала, что он расстался с Ребеккой. Но эту тему быстро свернул и запретил родителям говорить об этом кому-либо. Он вроде как всю неделю решает свои вопросы: уволился из фирмы ее отца, снял новое жилье, нашел новую работу. Что-то такое я отрывочно слышу из его разговоров с родителями. Кайл ничего не хочет знать и постоянно хмурится, стоит мне заговорить о вас, но, подруга, по мне так Итан всерьез собрался быть с тобой. Что думаешь? — Она слегка отстранила меня.

— Что поверю в это только, если Итан сам скажет мне об этом. Громко и при свидетелях, желательно человек двести и в микрофон. — Криво усмехнулась я. — Знаешь, Лекси, я устала тешить себя ложными надеждами. Всегда кажется, что вот оно то самое, вот сейчас я сделаю шаг и схвачу желаемое, но всегда упираюсь в стену. Надоело. И сейчас я просто морально не готова тратить на это душевные силы. Они сейчас нужны самому важному человеку в моей жизни — моему папе.

— Понимаю. А теперь нам обоим пора идти спать. Кайл уже зол на меня, а его родителя спать ушли минут десять назад.

— Согласна, нужно еще проверить спит ли мама. — Я поднялась и пошла к двери. — Спокойно ночи, Лекси.

Всю ночь меня мучали разные сны, в которых я то ссорилась с Кайлом, то целовалась с Итаном, то убегала от гнавшегося за мной Дэна. То декан с позором вышвыривал меня из кампуса. К утру я была вымотана, но приготовила завтрак для мамы и проводила в рассветных сумерках друзей до самолета. Попрощавшись с ними со слезами на глазах, я дольше необходимого обнимала друга, он так же не мог выпустить меня из рук.

— Кайл, я справлюсь, мы справимся, — Поправила я. Он покачал головой и чмокнул меня в макушку.

— Никогда еще не расставался с тобой надолго. — Проворчал он.

— Мы с мамой позаботимся о ней, — Майкл похлопал сына по плечу и приобнял меня.

— Что в самом деле трагедию разводим, не на войне же я остаюсь. — Усмехнулась и вытерла мокрые щеки. — Все будет хорошо. Езжайте уже. Долгие проводы — лишние слезы.

Я отвернулась и вошла в дом, начиная готовить. Хотелось поскорее уехать в больницу, но я понимала, что сейчас меня не пустят. Потом я решила почитать, но ни слова не понимала из прочитанного, буквы просто не складывались в слова. Разговор с Лекси никак не желал выходить у меня из головы. Я поднялась наверх и порылась в своем рюкзаке, нашла распечатанное письмо Алекса и перечитывала его снова и снова. Не находя утешения и вдохновения, как раньше. Можно ли считать, что я проверила свои чувства к его племяннику и поняла, что это не просто детская влюбленность, а именно любовь. Пусть и первая, но я по-моему однолюб. Ведь при взгяде на него у меня замирает сердце. Я по прежнему ищу его взглядом в комнате, где полно народу, любуюсь поворотом его головы. От его объятий и даже мимолетных прикосновений моя кожа покрывается мурашками. Его глаза самые невероятные в мире. От любого его слова я срываюсь в бездну эмоций, которые не позволяют остаться деланно равнодушной. Любое его замечание и недовольство выводит меня из состояния равновесия. Любой жест заставляет двигаться. Он словно мое солнце, вокруг которого я неизменно год за годом кружу, как маленькая планета. Только его лучи обогревают меня. Даже когда я была уверена, что он скоро женится на другой, мне было все равно лишь бы находится с ним в одном городе, дышать одним воздухом. Ни в этом ли мое большое стремление устроиться в Нью-Йорке? Я неосознанно стремлюсь на свою орбиту возле него. Может это не любовь, а болезнь? Раненое самолюбие. Он для меня первый во всем, но станет ли единственным?

С тяжелым сердцем бросаю письмо старинного друга на кровать и ухожу в душ.

Когда я спускаюсь вниз, мама с Итаном уже пьют кофе. Оба сдержано приветствуют меня. Я удивлена, но стараюсь не показывать своего смятения. Я не знаю, как себя вести с ним.

— Как попьешь кофе, сразу поедем к Стивену. — Сообщает мне мама. Киваю. — Итан отвезет нас, он хочет поговорить с докторами. Да и вообще давно не видел твоего папу. — Она напевает что-то. Словно присутствие Итана придало ей сил и уверенности. Я благодарна ему за это. — Поторопись.

— Хорошо. — Почти давлюсь я горячей жидкостью.

— Я могу сходить за твоей сумкой, пока ты ешь. — Он хмуро смотрит на кофе и кладет передо мной булочку. Я только киваю и откусываю от предложенного угощения. Когда мужчина уходит я с удивлением понимаю, что и мне молчаливое присутствие Итана придает какое-то ощущение уверенности, надежности. Так было с папой, его присутствие вселяло в меня уверенность и спокойствие. Удивленно качаю головой. Флоренс права — Итан очень похож на папу.

Допиваю кофе, когда моя сумочка ложится на стол. Смотрю на хмурого Итана с удивлением, когда он поднимался в мою комнату, то был спокоен, теперь у него нерадостные мысли.

— Что случилось? — Спрашиваю с недоумением.

— Ничего. Ты поела? Может еще одну булочку? — спрашивает он. Качаю головой и убираю кружку в посудомойку. — Тогда пойдем, Флоренс уже в машине.

— Я же вижу что что-то тебя огорчило. Что? — спрашиваю я настойчиво. Он поджимает губы и упрямо качает головой. Иду следом за ним.

Так в молчании мы и ехали всю дорогу, я смотрела на его руки, которые стискивали руль и не понимала что происходит. Когда мама скрылась в палате, я схватила за руку мужчину. Он вопросительно посмотрел на меня.

— Если тебе нужно уйти, то просто скажи. Мы справимся сами — Я киваю на маму, которая уже принялась ворковать. Он непонимающе приподнимает брови. — Ты такой напряженный, словно у тебя какие-то дела, которые мы мешаем тебе сделать. — Я нахмурилась.

— Что за глупости, ты никогда мне не мешаешь, котенок. — Он взъерошил волосы. — Просто нам нужно о многом поговорить, но не сейчас. Пойдем? — Он сильнее тянет меня в палату. Мне не нравится его ответ, но я соглашаюсь на него. Потом все так завертелось, несколько дней Итан постоянно таскал меня к разным врачам и консультантам, которые предлагали альтернативные варианты лечения. Наши дни начинались одинаково: утром мы втроем завтракали, затем завозили маму к папе в больницу, какое-то время были там, увозили маму обедать, а сами отправлялись к очередному специалисту или закрывались в кабинете по скайпу обсуждая текущие дела, тысячи раз просматривали анализы, мне казалось, что Итан успел обзвонить всех специалистов мира. Пусть ни одного вдохновляющего заключения мы не получили, но само это действие давало ощущение борьбы и не позволяло опустить руки. Затем измученные мы ужинали все семьей, чаще всего у нас дома. Мама очень вдохновлялась нашими рассказами о беседе с новым специалистом, хотя ничего путнего мы так и не предложили.

Кайл неизменно звонил нам в конце своей смены, они с Леки так же искали варианты, многих специалистов предлагали именно они. Я частенько засыпала с ноутбуком в обнимку, просматривая очередную статью или ролик.

К концу второй недели, мои нервы были не к черту. Я не видела перспектив и после очередного разговора с доктором из Израиля, просто разрыдалась.

— Иди сюда, Кэт, — О раскрыл свои объятия, в которые я с облегчением упала, так вместе мы и сидели в большом кресле, пока я тихонько всхлипывала. В комнату вошла Джейн и принесла нам кофе, она не стала ничего спрашивать, просто вышла и прикрыла за собой дверь. Я с апатией заметила, что наши объятия нисколько не удивили наши объятия.