Я папу по ладошке узнаю (СИ) - Страница 11

— Когда была бы уверена, что она тебе нужна. — Бл*ть, серьезно? И когда же я дал повод думать обо мне так херово? Сам не заметил, как срываюсь с места и направляюсь в ее сторону.

— Была бы уверенна? Ты серьезно, Ле-ра? — сжимаю руку в кулак и резко бью в стену около ее лица. Я зол. Зол на нее, на себя. На то, что был таким мудаком семь лет назад.

— Я искала тебя… — тихий еле слышный шепот приводит меня в сознание.

— Искала? — Счастье ли это? Да.

— Да, искала…я искала тебя… — смотрю на нее и еле успеваю словить, еще немного и она бы ударилась головой о тумбочку. Бл*ть, только этого еще не хватало. Беру свою маленькую девочку, потерявшую сознания явно от перенесенного стресса, на руки и отношу на кровать, снова злясь на себя. Убираю прядь волос с заплаканного лица, сжимаю губы в тонкую линию, чтоб не трепануть, чего ни будь лишнего. Тянусь к кнопке вызова персонала, я завис, любуясь ею настолько, что не заметил прибывшего врача в палату.

Отойдя к окну, с настороженностью наблюдал за происходящим с нотками зависти и злости одновременно. Я не могу к ней прикасаться, она не подпустит, пока на горизонте маячит чертова свадьба. Лера не та девушка, которую устроит роль любовницы, пусть и на всем готовом. Ей нужна семья и верный любящий муж. А я что? Я готов вступить в законные узы брака, если она меня примет снова.

Думая обо всем этом не сразу почувствовал, как в груди почему-то стало тепле, прежний холод исчез. Айсберг, что годами был всегда со мной, начал превращаться маленькую льдинку. Она тает постепенно и когда окончательно превращается в воду, поджигает внутренности. Вопреки всем законам логики и физики жжёт то, что я так долго прятал. Постепенно чувства возвращаются, приходит осознания того, что я все еще жив.

— Что с ней? — голос звучит взволновано, я переживаю за нее, чувствуя ответственность за девушку, которая смогла меня снова воскресить.

— Переутомление. Слишком много эмоций, ей надо отдохнуть. Мы дали ей успокоительное, она поспит несколько часов. — монотонный голос доктора звучит как-то доверительно, заставляя немного расслабиться.

Сажусь в кресло, стоящее рядом с окном, за стеклами которого хорошо виден закат. По возможности я часто любуюсь им, когда ночую в квартире или задерживаюсь в офисе. С высоты птичьего полета закаты по-особенному прекрасны, нравится наблюдать, когда солнце прячется за крыши высоток и на город опускаются сумерки. Сейчас же оно освещает небо, деревья, крыши домов и то, что видно из окна палаты. Оно медленно спускается к горизонту и уже не такое яркое и обжигающее, как было днем. Облака становятся розовато-лиловыми, и солнечный диск уже почти скрылся из виду.

Помню, Лера полюбила закаты в Сантандер, каждый день — новая фотография. За время, проведенное вместе, я узнал о ней многое и не забыл ничего. Ей бы понравился сегодняшний закат и те цвета, в которые он окрасил небо.

Улыбаюсь, вспоминая закаты в Сантандер. Яхта, плавно покачивающаяся на волнах, носовая часть яхты, оборудованная встроенными лежаками, мы и солнце, постепенно уходящие за горизонт.

«— А ты знаешь, что каждый новый закат говорит нам о любви? О настоящей любви? Когда солнце, такое близкое, большое, багряно-красное, безумно красивое, прощаясь с летним днем, ласково дарит последние теплые лучи. И это самое романтичное время суток, которое рождает легенды, обладающие притягивающим волшебством. Эти легенды передаются из поколения в поколение, потому что люди хотят верить в них. Легенда о море и солнце, о красивом закате солнца показывает нам святость любви, ее верность, ее красоту.

Знаешь, когда-то давным-давно жили юноша и девушка, которые так сильно, нежно, преданно любили друг друга, что невольно вызывали зависть у людей. Но людская злоба и зависть стали преследовать их, и не в силах противостоять злым козням влюбленные ушли от людей. Юноша стал синим морем, а девушка — красным солнцем. И лишь на закате море и солнце соприкасаются друг с другом. Юноша ласково поет своей любимой песни волн, а девушка нежно обнимает его своими лучами.

Это прекрасное зрелище, волнующее и вдохновляющее одновременно. Длится оно недолго, но запомнить его хочется навсегда. Унести в памяти красоту неба на закате, которое дарит нам чарующую сказку. Закат словно открывает перед нами дверь в летнюю ночь. Такую тихую, по-летнему теплую и невероятно прекрасную ночь в сопровождении успокаивающего шума волн. Сколько бы я ни смотрела на воду — она никогда не надоест. А сочетание заката и воды каждый раз разное, новое, невиданное…»

Вспоминал слова, сказанные ею тогда, помнил, как смотрел на нее зачарованным взглядом, пытался уловить каждое слово, сказанное ей, но отвлекался на ее губы, глаза, лицо. Именно тогда она поселилась в моем сердце, возвела ледяные стены, будто берегла для себя.

Шестым чувством почувствовал, что она украдкой наблюдает за мной из-под опущенных пушистых ресниц. Все так же улыбаясь, медленно поворачиваюсь лицом к ней, хочу видеть ее глаза цвета неба, когда-то наполненные безграничным счастьем. Сейчас они пустые, в них видна только боль и переживания, все эти чувства я готов разделить с ней пополам, а лучше забрать себе. Она должна улыбаться и сеять, как тысячи мелких осколков самого дорого бриллианта.

Не спеша, поднимаюсь и направляюсь в сторону кровати, расположенной по центру комнаты. Она лежит, свернувшись в комок под ворсистым покрывалом. Лера следит за моими передвижениями, никак не реагируя. Бл*ть, мне совсем не нравится картинка, что складывается. В ее глазах я выгляжу придурком, если не хуже.

Ложусь рядом с ней и притягиваю ее в свои объятия, зарываюсь носом в волосы, вдыхая дивный аромат лаванды. Ее любимый. Чувствую ее дыхание, щекочущее мне шею и напряженное тело.

— Расслабься. — после вылетевших слов мысленно бью себе подзатыльник. Придурок, тоже мне додумался сказать.

— Прости, я должна была… сразу… сказать о ней, — моя девочка шмыгает носом, глотая соленые слезы, пытается объяснить свой поступок, только мне это уже не надо.

— Не должна. — да, она ничего мне не должна. Семь лет она одна растила нашу дочь. Была и за маму, и за папу. Дед всегда мне говорил, что я вспыльчивый и мне следует умереть пыл. Сегодня спустя много лет я не сдержался. Обнимаю Леру крепче, хочу чувствовать тепло ее тела, хоть и через блузку и плед, плевать.

— Стас, не надо, — ладошками упирается мне в грудь, пытаясь оттолкнуть, взгляд прячет под опущенными ресницами и растрепанными волосами. Прижимаю ее к себе крепче, понимая причину ее поведения. Только она не хрена не знает, а я не скажу, пока не буду уверен. Вместо преждевременных выяснений отношений перевожу тему.

— Спасибо. — она поднимает заплаканные глаза, наблюдаю как в них медленно, но четко проявляются нотки любопытства.

— За что? — она смотрит, слегка приподняв вопросительно бровь, выглядит она в этот момент до жути мило и комически.

— За имя, — щечки ее покрываются легким румянцев, на лице появляется еле заметная улыбка. Легким поцелуем целую ее в губы и обнимаю, крепко прижимая к себе. Постепенно она расслабляется в моих объятиях и засыпает вновь.

А я вспоминаю деда…

«— Смотри, сколько рыбы поймали, — вываливает всю рыбу из ведра на лужайку, некоторые из их еще активно бьют хвостом своих соседей. — Сейчас почистим и пожарим, а потом бабушку пригласим на ужин.

— А разве бабушка не будет жарить? — помню, как тогда я удивился, не понимая, почему дед так поступил.

— А зачем? Мы что сами не справимся? — его седые брови взлетели вверх вопрошая.

— Ну, просто обычно мама готовит дома, значит, по логике должна готовить бабушка, ведь так? — мне важно было знать, что скажет дедушка. Так получилось, что к его словам и советам я прислушивался больше всего.

— Правильно. Только вот твой папа всегда на работе и у него нет времени на готовку, а я на пенсии. И что мне прикажешь делать? Пролеживать бока на диване да таращиться в этот дурацкий ящик? Оно мне надо? Я лучше сделаю приятно женщине, с которой прожил немало лет, успел разделить и горе, и счастье, вырастил троих детей. Женщине, которая меня всегда поддерживала, даже когда опускал руки, и мы были на мели. Это все появилось не сразу, постепенно, по кирпичику строилась компания. Поверь, твоя бабушка даже сейчас заслуживает того, чтобы за ней ухаживали.