Я один вижу подсказки (СИ) - Страница 78

Её больше не устраивала больничная роба – она чувствовала себя незащищённой и хотела надеть свою защитную кирасу.

– Ты дура, – бросила она Айгуль. – Алексей поступил правильно. Благородно, как и должен поступать аристократ. Вместо того чтобы говорить такие грубые вещи, лучше бы поблагодарила его.

Я ожидал, что она уйдёт в ванную, чтобы переодеться, но нет – она начала надевать кожаную броню прямо здесь, в комнате.

С каждой секундой Дая менялась на глазах. Исчезала ранимая девушка, какой она была всего несколько мгновений назад.

Когда она закончила, полностью облачившись в кирасу, взяв щит и меч, от слабой девушки не осталось и следа – передо мной стоял воин.

– Но ты, Айгуль… ты предала меня, – сказала Да. Она хотела сказать «нас», но меня никто не предавал. У Даи же была внутренняя обида на «подругу».

Айгуль совсем поникла. Было очевидно, что никто здесь ей не рад. А участь таких людей всегда одинакова. Предвидя мои слова, она вздрогнула.

– Тебе здесь не место, – спокойно сказал я. – Ты сама знаешь, насколько опасно держать рядом человека, который предал.

Я пытался объяснить свою точку зрения.

– Ты, наверное, думаешь, что это несправедливо? Но наоборот, это и есть справедливость.

Лицо Айгуль потемнело. В её глазах мелькнуло что-то похожее на стыд, но страх всё ещё преобладал.

– Не бойся. Никто не причинит тебе вреда.

Я хотел дать ей понять, что с ней не произойдёт то же, что и с Артёмом. Всё же нужно уметь удерживать эту тонкую грань.

– Но и рядом я тебя оставить не могу, – добавил я, указав пальцем на открытую дверь. – Выход там. Ты можешь спокойно уйти.

На мой взгляд, это было действительно справедливо. Наше испытание не сошлось клином на ней. Пусть сама о себе позаботится – это тоже часть испытания, так пусть она проверит себя.

Сначала Айгуль выглядела обрадованной. Она резко встала, но тут же остановилась.

Тёмный коридор пугал её ещё больше. В её голове словно шла внутренняя борьба: страх перед неизвестностью снаружи сталкивался со страхом передо мной.

Её интуиция кричала, что самостоятельно ей не выжить оставшиеся два дня.

– Я... я не могу уйти, – внезапно сказала она, передумав.

– Почему?

– Если уйду, то умру. Это всё равно что посылать меня на смерть. Без вас мне не выжить...

– И что с того?

– Можно мне остаться?

Не дожидаясь ответа, она начала отчаянно доказывать свою ценность:

– Я всё сделаю... всё что угодно... буду полезной, больше не буду предавать... только позвольте мне остаться...

Я думал, что она встанет на колени, но говорила она довольно рассудительно, словно на переговорах. Вот только с кем она собралась договариваться? Нужна ли она мне?

Ха… и ещё раз ха… Нет, конечно.

И тут я осознал свою ошибку. У меня ведь есть особый свиток, лежащий в кармане, словно ждущий своего часа.

Раньше мне и в голову не пришло применить его – я просто убил Артёма. Вот же чёрт... Надо было использовать контракт на нём. Он мог бы стать моим «контрабандистом»... из него вышел бы отличный раб...

И зачем я его убил?

Эти мысли вызывали у меня раздражение. Надо ли было принимать такое быстрое решение? Или хотя бы потратить две минуты на раздумья?

Иногда стоит подумать головой.

Но ведь есть ещё второй кандидат.

Я внимательно осмотрел девушку с ног до головы. Да, она аристократка, пусть и низкого сословия. Использовать рабский контракт на ней было рискованно, но…

Сложно… очень сложно...

– Послушай… вообще, есть один способ, – сказал я. – Но в нём есть проблема.

– Какая?

– Он может тебе не понравиться.

Я не ответил прямо. Достал свиток и показал его ей. Она сразу поняла, что это такое. Её глаза расширились, и на лице появилось выражение отвращения.

– Это же рабский контракт?

И предвидя мой вопрос, ответила:

– НИ ЗА ЧТО!

Хм… это было предсказуемо. Никто в здравом уме не согласится стать рабом.

– Очень жаль. Но я могу оставить тебя только при условии, что мы заключим контракт. Сразу оговорюсь: я не принуждаю и не уговариваю, – хотя, возможно, я и приврал, пытаясь уговорить её. – Это ужасная вещь. Если ты согласишься, я даже не смогу освободить тебя. Просто нет способа. Точнее, он есть – магия и снятие проклятий, но это очень дорого...

И, как вишенка на торте, я добавил:

– Ты, скорее всего, останешься слугой рода Некрасовых до конца жизни.

Казалось бы, после такой «рекламы» трудно согласиться.

Обычно стоило бы причесать, что всё это ненадолго, что всё не так уж страшно, а не говорить правду. Но мне это было не нужно.

Этот договор – всего лишь гарантия того, что меня не предадут. Вот и всё. Да и, честно говоря, мне было бы жаль, если она погибнет.

Что касается рабства?

Люди у нас живут так годами: рабы, крепостные, простые жители, перебивающиеся от зарплаты до зарплаты. Никого это не смущает.

Я и сам в какой-то степени раб своих желаний и эмоций. О какой свободе в мыслях и действиях может идти речь?

Но Айгуль обратила внимание на совсем другие слова – на мою фамилию:

– Некрасов? Ты из рода Некрасовых?

Чёрт возьми. Язык мой – враг мой. Захотелось ударить себя по губам, но я сдержался и просто кивнул.

– Да, всё верно. Меня зовут Алексей Некрасов. Я следующий наследник рода.

Это меняло всё. Абсолютно всё.

Это была связь между аристократами. Одно дело – договариваться среди простолюдинов: кто-то не выполнит обещание, кто-то предаст, а затем затеряется на просторах Российской Империи, и ищи его потом.

Но Некрасовых многие знают. Особенно Юмагуловы.

– Мы же на одной стороне! И мы, и вы – проводники! – с воодушевлением воскликнула Айгуль.

Она даже добавила, что мы живём в одном городе, что наши отцы знакомы и эта связь что-то да значит.

А я не люблю все эти светские выходы. Они кажутся мне бесполезными. Лучше провести время за тренировкой или учёбой.

Да и живу я сейчас далеко от города. Поездка туда занимает пару часов тряски. Тем более сейчас идёт вторая промышленная революция, и всё вокруг меняется довольно сложно и хаотично.

– Нет, Айгуль. Я тебе уже всё объяснил. Нет доверия – нет деловых отношений. Выбор за тобой. Я и так даю тебе шанс.

Посмотрел на неё пристально:

– Ты не подумай. Я не принуждаю. И, честно говоря, если бы ты была мужчиной или наследницей своей семьи, я бы даже не предложил. Но, учитывая обстоятельства...

Я оставил фразу повисшей в воздухе, давая ей время обдумать мой ответ.

Хотя какие у неё обстоятельства?

Девушка, которая в течение суток может умереть, и у неё вообще нет выбора. Единственное, что её утешало – род Некрасовых.

Пару дней терпеть это так называемое «рабство», а дальше отец договорится. По крайней мере должен. Он быстро решит эту проблему.

Айгуль долго молчала, обдумывая всё. Я видел, как в её глазах борются страх, гордость и желание выжить. Наконец, она подняла на меня взгляд.

– Хорошо… Я принимаю контракт.

Как и ожидалось, она согласилась. Но я всё же решил предупредить:

– Дороги назад нет…

Хотя я и лукавил. Если её семья захочет заплатить за освобождение, я только рад. Перенесу вещи через неё, и ещё деньги получу. Капитал потихоньку растёт, а как тут не радоваться?

Единственной, кому было не до смеха, оставалась Дая. Она ничего не сказала, и это было даже хуже. Я чувствовал, что её обида ещё сидит глубоко внутри.

Знал: не будь меня здесь, она бы схватила предательницу за волосы и вырвала бы пару клочьев. Но сейчас она сдерживалась и лишь сухо спросила:

– Ты уверен, что это хорошая идея, Алексей?

– Идея так себе, но выбора нет. Я как бы и жизнь спасаю, и пытаюсь заработать. Это непросто.

Я понимал, что это решение будет иметь долгие последствия. Но я не хочу жалеть о том, что однажды не протянул руку помощи.

По сути, рабыня мне не нужна. Отец меня сразу осудит, и мать тоже. Сестра тоже будет недовольна. Но мне плевать, кто и что там думает. Если кто-то считает, что в моей ситуации можно было бы найти более правильное решение, то он глупец.