Я люблю свою работу? - Страница 4

Витя – отец большого семейства. Его прекрасная жена, Алена, так увлеклась деторождением пятнадцать лет назад, что до сих пор не может остановиться – она и сейчас беременна, уже четвертым ребенком. Рябиновы живут в большом доме в двадцати километрах от Москвы. Между прочим, по Новорижскому шоссе, потому что Вите нравится только это направление и никакое иное. Его мама, Алевтина Николаевна, живет с ними и помогает Алене по хозяйству. Что примечательно, свекровь с невесткой – лучшие подружки. Они не только вместе возятся с детьми и ведут семейный быт, но также ходят по магазинам, салонам красоты, выставкам, театрам, ресторанам, и даже частенько вдвоем выбираются отдыхать! Никогда такого не видела! В это время дети изводят няню, домработницу и водителя. А Витя крутится, как белка в колесе, зарабатывая на все это великолепие. И надо заметить, что количеству оборотов в минуту, прокручиваемых им в этом колесе, позавидует даже самая бойкая белка. Хотя внешне он совсем не похож на белку. Скорее, на коалу: невысокий и крепко сложенный, круглое лицо, маленькие глаза и широкий нос.

– Привет. Пока ты ехала, я успел обойти весь этаж, – он улыбается.

– Была на маникюре, – демонстрирую левую руку. – У нас встреча в «Оушен», не забыл?

– Черт! – он хлопает себя ладонью по лбу. – Скажу Насте, чтобы отменила совещание!

Конечно, он забыл, что не удивительно: хорошая память – явно не конек Рябинова. Секретарше даже приходится напоминать о приближающихся днях рождения его близких родственников.

Быстрым шагом он удаляется, а Лидочка с Олей снова поворачиваются друг к другу.

– Маш, ты удручающе действуешь на Виктора, – произносит Лидочка. – Он все утро травил нам анекдоты, а как только увидел тебя, сразу же убежал, – она разочарованно вздыхает, но, встретившись со мной взглядами, сразу же замолкает и снова утыкается в монитор.

Если бы Ландышева не была всеобщей любимицей, я бы давно ее уволила! В число ее обожателей, к моему сожалению, входит и Рябинов: на новогоднем корпоративе они целый час отплясывали под Gipsy Kings, после чего Лидочка зажала его в гардеробной, намекнув, что ради начальника готова на все. Не знаю, чем бы это закончилось, не будь меня там. Впрочем, в тот вечер Лидочку не смутило мое присутствие: у меня на глазах она чмокнула пьяного Рябинова в щеку и, недвусмысленно виляя бедрами, удалилась. Он хотел было последовать за ней, но я напомнила о трех детях и прекрасной супруге, ожидающей его дома. Подействовало безотказно – он собрал-таки волю в кулак, и мы уехали с места проведения шабаша.

На следующее утро Лидочка поняла, что дала маху, позвонила мне и принялась списывать свое неадекватное поведение на действие «волшебных пузырьков». Если бы я тогда выступила с инициативой на тему ее увольнения, гонимый чувством вины Рябинов не стал бы возражать. Но теперь момент был упущен, ведь хорошая память – явно не его конек.

– Ландышева еще жива? – интересуется Аня, продолжая стучать по клавиатуре. – Стало подозрительно тихо…

– Очень смешно, – Лидочка обиженно надувает губы.

Я зловеще улыбаюсь: всегда приятно осадить эту фифу. И дело вовсе не в четвертом размере ее груди! Просто она слишком вызывающе себя ведет – вот и все… Тщеславие довольно жмурится и хлопает в ладоши: поделом ей досталось! Будет знать, как с нами связываться! Здесь наша территория, и пусть Ландышева не пытается расчистить себе дорогу огромным бюстом – в этой неравной схватке ей не победить. Она, определенно, меня раздражает и, без сомнения, это взаимно. Хотя, если подумать, Лидочка не такая уж и плохая – просто мне претят ее манеры. Сначала я думала, что привыкну, но прошло уже два года, а иммунитет к ее беспардонности так и не выработался. Быть может, не все еще потеряно и когда-нибудь я даже не обращу внимания на очередную выходку Ландышевой?

– Маш, ты весь день в офисе? – раздается рядом голос Рязанова.

– Петя, привет, – лилейным голосочком произносит Лидочка и поправляет складки оранжевой плиссированной юбки.

Ни для кого не секрет, что она положила на него глаз. Ума не приложу, что же в более чем заурядном Пете так зацепило Ландышеву, но после его недавнего развода она проявляла небывалую активность. Вот только все было зря – очевидно, в раннем детстве Рязанову вкололи вакцину против большого бюста, а, быть может, он все еще тосковал по жене, которая оставила семью и укатила в Мурманск с каким-то пограничником.

– Маша уезжает на переговоры, – отвечает Аня, не оборачиваясь.

– Вернешься в четыре? У меня встреча с крупным клиентом из Омска, хотел, чтобы ты поприсутствовала.

Рязанов смотрит на меня тем самым щенячьим взглядом, после которого ответить отказом приравнивается к смертному греху. Тщеславие довольно потирает ручонки и надувает щеки от важности: Петя в параллельной должности со мной, но всегда просит помощи в сложных вопросах. Разве это не признак моей сверхкомпетенции, и сверхдружелюбия, и сверхготовности помочь? И разве все эти сверхчерты не свидетельствуют о том, что только я могу претендовать на должность директора департамента страхования корпоративного бизнеса? Когда уже, наконец, Рябинов это поймет?

– Хорошо, вышли мне на почту всю информацию – посмотрю в пути.

– Спасибо, Маш, – Рязанов улыбается. – С меня обед.

Боковым зрением замечаю, как Лидочка недовольно дует губы. Пусть знает, что не всегда достаточно четвертого размера для достижения заветной цели! И что она все-таки нашла в Пете?

Мобильный телефон начинает ерзать по столу: Рябинов напоминает, что пора отправляться в «Оушен». Эта встреча должна стать финальным аккордом на пути к новой должности. Если он не сделает соответствующие выводы и немедленно не повысит меня, то устрою скандал с шантажом – я уже решила. В конце концов, мне должно воздаться по заслугам!

Витя стоит возле стойки ресепшена и о чем-то увлеченно беседует с секретаршей – брюнеткой с непропорционально большими губами (думаю, здесь не обошлось без помощи косметолога). Секретарша хихикает: заместитель генерального директора снизошел до непринужденного общения с ней. Догадываюсь, о чем она сейчас думает: побольше оскал, поглубже декольте, покороче юбка – и дни за стойкой будут сочтены, ибо Рябинов пристроит на тепленькое местечко, где она будет посиживать и получать зарплату, не особо утруждая себя выполнением должностных обязанностей. Завидев меня, она замолкает и опускает глаза: ни для кого в компании не секрет, что я состою в приятельских отношениях с его женой.

– На ком поедем? – спрашиваю я, подойдя к стойке и смерив секретаршу негодующим взглядом.

– Конечно же, на мне! Не собираюсь ловить все кочки. Купила бы себе взрослую тачку, а не эту игрушку.

И чем не угодил мой новенький Mercedes SLK? Смотрится в разы лучше его BMW X5! Тщеславие сразу же рассыпается в проклятьях: у нас – самая лучшая в мире машина, как он посмел поставить сей факт под сомнение?!

– И места в ней маловато, – добавляет он, когда мы ждем лифт.

Ах да, чуть не забыла: на размерах у Рябинова пунктик! Начальник любит все большое – большая машина, большой дом, большая семья, большой кабинет, большой письменный стол, большая зарплата…

– Виктор, потрясный костюм, – загадочно произносит мимо проходящая Лидочка, премило улыбаясь.

Ну да, конечно: и большая женская грудь! Неужели он действительно взял Ландышеву на работу только из-за ее внушительных форм?!

Офис «Оушен» выглядит впечатляюще: двенадцать этажей из темно-зеленого стекла, главный вход, украшенный по бокам высокими кипарисами. В этом здании, расположенном в центре Москвы, даже есть трехэтажная подземная парковка, куда Алексей Константинович заказывал пропуск на мою машину. Я предупредила начальника, но он лишь отмахнулся и пообещал, что «мы прорвемся». Желание прорваться у него отпало после того, как охранник вежливо сообщил, что черный BMW с такими номерами здесь не ждут.

Рябинов, чертыхаясь, паркуется где-то во дворах: теперь нам придется идти пешком до роскошного офиса «Оушен». На этом наши приключения не заканчиваются: вывалившись из машины, он умудряется наступить в фекалии, всплывшие чуть раньше положенного мартовского срока.