Я, гангстер - Страница 2

— Несомненно, — согласился я. — Попробую угадать. Вам нужен зверь. Вы выродились в такое лощеное стадо, что вынуждены нанимать гангстера, чтобы наживить свой крючок. Ну, я попал?

— Очень близко к десятке, — подтвердил он.

— Что ж, продолжаю с интересом слушать.

— Нам нужен признанный талант. Вроде тебя. Кто-то, кто может на равных иметь дело с... противоположной стороной. Кто-то, чьи криминальные способности можно направить в нужное нам русло.

— То есть зверь, — подсказал я, — но не крупный и благородный, а так, вроде шакала. Чтобы бегал по джунглям вместе с крупными, но они бы его не съели.

— Ну что ж, можно сказать и так.

— Но это еще не все. Главное, что если его... ну, съедят, то не жалко, никто этого даже не заметит.

Подумав немного, он ответил:

— Это то, что ты называешь “доступным языком”?

— Но ведь я попал в точку?

— В общем-то в точку, — печально подтвердил он.

Я медленно покачал головой. Потом отодвинулся от стола и выпрямился во весь рост.

— Ты, приятель, слегка ошибся в терминологии. Тут есть не психологический, а философский фактор. А вот обращение ко мне и впрямь является задачей для психолога. Зданьице-то не из легких.

— М-да... Но я думаю, что вряд ли имеет смысл апеллировать к патриотизму.

— Это ты правильно угадал. Государственный флаг и прочий хлам временно можно не вытаскивать.

— Так что ж тогда может тебя привлечь?

— Ну, во-первых, конечно, моя собственная любознательность, но есть и еще кое-что. Деньги.

— Сколько?

Тут уж я улыбнулся во весь рот:

— Десять штук. Чистыми. Без, знаете ли, налогов и удержаний. Мелкими бумажками, и не новыми.

— А ты понимаешь, что я от тебя хочу? Теперь уж я все выложил начистоту:

— Ты уже сам раскрылся. Патриотизм не существует в городском масштабе. Так что мы выходим на международную арену. И я вижу три сферы, где дубинноголовые легавые могут меня использовать: наркотики, идущие через Италию, Мексику или Китай, контрабанда золота и красные.

Тощий молчал.

— Ну, так сколько? — переспросил я.

— Ты получишь свои десять штук.

— Только не забудь: без вычетов и мелкими банкнотами...

— Все, как ты сказал.

— Еще один пунктик.

— Спрашивай, — разрешил он.

— Почему вы решили, что я за это возьмусь?

— Потому что ты ненавидишь легавых и политиков, а тут получишь возможность вдоволь над ними поиздеваться.

Я прищурился:

— Что-то ты, дружище, недоговариваешь.

— Ты, Ирландец, прав. Хорошо соображаешь. Деньги — важный мотиватор, но голыми руками никого не возьмешь. Ты получишь и яд, и противоядие. Итак? Согласен?

Я кивнул:

— Да. А чего вы от меня ждали?

— Да ничего иного и не ждали. — Он вытащил бумажку из кармана и развернул ее настолько, чтобы я увидел нижнюю часть листа с его подписью. Затем он протянул мне ручку: — Подписывай.

Я невольно рассмеялся. Он даже не предложил мне прочитать. Для меня моя собственная подпись не значила ровно ничего, и мне было гораздо интереснее сперва подписать, а потом прочитать. Я подписал.

— В чем смысл этой бумаженции? — поинтересовался все же я.

— Ничего особенного. На случай отдаленных последствий она должна подтвердить, что ты обладаешь определенными полномочиями.

— Какого рода?

— Такого рода, как если б ты сам был легавым, — пояснил он.

Тут уж я высказался напрямую, и говорил медленно и четко, чтобы он не упустил ни единого словечка. Когда я наконец остановился, он слегка побледнел и крепко сжал губы.

— Ты все, сказал? — спросил он.

— Это все, что я могу сказать “доступным языком”.

— Честно говоря, мне наша сделка тоже не очень нравится. И если бы мы могли обойтись своими силами, я бы никогда на это не пошел. Но теперь ты с нами.

— Предположим, я выйду из игры?

— Этого ты не сделаешь.

— Ну, ладно. Это я так спросил. Ну и что теперь? Я, наверное, получу ценные указания?

— Ничего подобного. Ты получишь только одно имя. Надо найти этого человека. А что для этого потребуется сделать... ты сделаешь.

— Черт подери, нельзя ли все-таки объяснить, что к чему?

Улыбка снова появилась на его лице.

— Вот ты как раз и объяснишь, что к чему. Это твоя работа. Шаг за шагом все прояснится. Сам поймешь, что надо делать.

— Конечно. Это вы грандиозно придумали. Так кто же?

— Его имя — Лодо.

— И это все?

— Все. Его надо найти. Сам поймешь, что надо делать.

— И все деньги тогда?

— Да. Куча денег. Больше, чем ты имел за всю свою жизнь.

— Сколько у меня есть времени?

— Время не ограничивается.

Я весело рассмеялся. Глядя на меня, он снова весь напрягся.

— Ну и еще один вопрос напоследок, потом уже будет не до того. Кто вас на меня навел?

— Некто по имени Биллингз. Генри Биллингз. Слыхал?

Смешок застрял у меня в горле.

— Да, я его знаю.

"Знаю ли я его? Этот жалкий подонок в сорок пятом донес военной полиции, что я нашел десять тысяч золотом, припрятанных каким-то фрицем. И пока патруль искал у меня по карманам меченые монеты, сам скрылся со всей добычей. День нашей встречи станет для него последним днем его жизни”.

Немного успокоившись, я спросил:

— А где я мог бы его найти?

— В Бруклине... на кладбище.

Мне хотелось кусать стену. Не для того я так долго мечтал об этой мести, чтобы он от меня ускользнул. Я ждал двадцать лет.

— А что с ним случилось?

— Его застрелили.

— Хм...

— Он не менял своего имени.

— Хм... — снова сказал я.

— А перед смертью он рекомендовал нам тебя. Сказал, что единственный человек, который еще больший негодяй, чем он сам, — это ты.

— Это он приврал.

— Так ты по-прежнему согласен?

— Безусловно.

«Теперь-то я ни за что не откажусь. Когда-то Биллингз купил что-то на эти десять штук, а это по праву принадлежало мне. Какая мне разница, у кого я это отберу?»

— С чего начинать?

— С телефонного номера. Он был найден у Биллингза.

— Чей номер?

— Вот это ты и выясни. Нам не удалось.

И снова он полез в карман. Достал оттуда блокнот и записал номер телефона откуда-то из Мюррей-Хилл. Показал его мне, затем разорвал и поджег спичкой.

Выйдя на улицу, я поймал такси и стал тщательно обдумывать ситуацию, в которой невольно оказался. По многим признакам она напоминала ловушку, но все же я решил рискнуть. Я — Ирландец из Бруклина, старик Райен, буду биться за обещанный мне приз.

"Черт возьми, — думал я, — я ведь не новичок в этом деле. Я давно уже плаваю в этих водах и научился без труда лавировать между рифами. Даже грозные рыбы из крупных стай оставляют меня в покое”.

Угол Сорок девятой улицы и Шестой авеню. Я расплатился с шефом и направился к заведению Джо Ди Нуццио. Я пошел сразу в дальнюю комнату, где ожидал встретить Арта Шея, и подсел к нему.

Арт — странный малый. Он пишет сценарии для какого-то объединения, хотя мог бы быть первоклассным телерепортером, если в не испортил отношения на телевидении еще в сорок пятом. Сейчас он все время сует свой нос в крутые дела и явно из кожи вон лезет, чтобы угодить под пулю.

Он считывал какие-то гранки, но тем не менее посмотрел на меня с явным интересом.

— Ну, над чем работаем?

— Со мной приключилась забавная история, — усмехнулся я.

— Насколько я понимаю, не впервые. Кто на этот раз включил тебя в список жертв?

— Арт, — сказал я, — расскажи мне кое-что. Тебе приходилось слышать о том, чтобы такого, как я, использовали для чего-то иного, кроме наушничества?

Уголки его глаз сузились.

— Пожалуй, нет. А что случилось?

— Ничего особенного. Просто меня кое-что интересует.

— Что-нибудь занятное?

— Возможно.

— Хочешь поговорить?

— Пока нет. Ситуация еще не прояснилась. Может, там и для тебя место найдется. Слышал когда-нибудь о некоем Биллингзе?