Я буду жить до старости, до славы... - Страница 11
Изменить размер шрифта:
<1927>
«Айда, голубарь…»
Айда, голубарь[27],
пошевеливай, трогай,
Бродяга, — мой конь вороной!
Все люди —
как люди,
поедут дорогой,
А мы пронесем стороной.
Чтобы мать не любить
и красавицу тоже,
Мы, нашу судьбу не кляня,
Себя понесем,
словно нету дороже
На свете меня и коня.
Зеленые звезды,
любимое небо!
Озера, леса, хутора!
Не я ли у вас
будто был и не был
Вчера и позавчера.
Не я ли прошел —
не берег, не лелеял?
Не я ли махнул рукой
На то, что зари не нашел алее?
На то, что девчат не нашел милее?
И волости — вот такой?
А нынче почудилось:
конь, бездорожье,
Бревенчатый дом на реку, —
И нет ничего,
и не сыщешь дороже
Такому, как я, — дураку…
1927
Ожидание
Грудь слезами выпачкав,
Снова к вербе, к омуту
Ты уйдешь на цыпочках,
Покидая комнату.
Только хлопнут двери там,
Где кончалась комната, —
Ходит ветер берегом
К омуту от омута.
И приносит вести он,
И уйдет назад, —
На лице невестином
Полыхнет закат.
Руки сломит надвое,
Плача и любя,
Волны встанут, падая,
Прямо на тебя…
Никого в овинах нет, —
Может, тройка дикая
На поляну вымахнет,
Звякая и гикая.
Недолга у девушек
И тоска и жалоба.
Где она? Где уже?
Сам жених пожаловал.
Убаюкай, успокой,
С новою тревогой
Тихо ласковой рукой
Голову потрогай.
Высоко заря горит,
Скоро утро будет,
Ветер ходит, говорит
И тебя разбудит.
Никого в долинах нет,
И путями новыми
Вороной не вымахнет,
Стукая подковами.
Не дрожали у реки
Кони, колокольчики,
Где шумят березники,
Ельники игольчатые.
Не любили, не могли, —
Нива колосистая, —
Милый водит корабли,
Песенку насвистывая.
На веселый хоровод
У реки, у хутора
Милый больше не придет,
Уходя под утро.
Не твои картузы
И сапожки лаковые,
Не в последние разы
Глазыньки заплаканные.
1927
На Керженце
Мы идем.
И рука в руке,
И шумит молодая смородина.
Мы на Керженце[32], на реке,
Где моя непонятная родина,
Где растут вековые леса,
Где гуляют и лось и лиса
И на каждой лесной версте,
У любого кержачьего скита[33]
Русь, распятая на кресте,
На старинном,
На медном прибита.
Девки черные молятся здесь,
Старики умирают за делом
И не любят, что тракторы есть —
Жеребцы с металлическим телом.
Эта русская старина,
Вся замшенная, как стена,
Где водою сморена смородина,
Где реке незабвенность дана, —
Там корежит медведя она,
Желтобородая родина,
Там медведя корежит медведь.
Замолчи!
Нам про это не петь.
1927
Лирические строки
Опять заплакало в трубе
И стонет у окна, —
Метель, метель идет к тебе,
А ночь — темным-темна.
В лесу часами этими
Неслышные шаги, —
С волчатами, с медведями
Играют лешаки,
Дерутся, бьют копытами,
Одежду положа,
И песнями забытыми
Всю волость полошат.
И ты заплачешь в три ручья,
Глаза свои слепя, —
Ведь ты совсем-совсем ничья,
И я забыл тебя.
Я не продам перо, но вот
Спасение мое:
Он эти строки заберет,
Как всякое старье.