Я буду просто наблюдать за тобой - Страница 1

Меган Коллинз стояла несколько в стороне от других журналистов, толпившихся в отделении скорой помощи больницы имени Рузвельта в Манхэттене. Несколько минут назад сюда был срочно доставлен бывший американский сенатор, подвергшийся нападению грабителей на Западной Центральной парковой улице.

И сейчас репортеры слонялись в ожидании сообщения о его состоянии.

Тяжелая сумка с радиотелефоном связи и многочисленными блокнотами для записей больно врезалась своим ремнем в плечо, и Меган, опустив ее на пол, прислонилась к стене, чтобы, прикрыв глаза, устроить себе маленькую передышку. Репортеры изрядно устали. Всю вторую половину дня они провели в суде, ожидая вынесения вердикта по делу о мошенничестве. В девять часов вечера, когда они уже покидали здание суда, стало известно о нападении, и их бросили на освещение его подробностей. Сейчас было уже почти одиннадцать. Прохладный октябрьский день превратился в промозглую ночь — недобрую предвестницу ранней зимы.

Ночь в больнице была горячей. Минуя регистратуру, в смотровую пронеслись молодые родители с истекающим кровью маленьким ребенком. В ожидании медицинской помощи утешали друг друга пострадавшие в автомобильной катастрофе пассажиры.

За дверями больницы к привычной какофонии нью-йоркского движения примешивалось постоянное завывание прибывающих и отъезжающих машин «скорой помощи».

Меган почувствовала прикосновение чьей-то руки.

— Как дела, адвокат?

Это был Джек Мэрфи с пятого канала. Его жена училась вместе с Меган на юридическом факультете нью-йоркского университета. И теперь, в отличие от Меган, Лиз занималась адвокатской практикой, тогда как доктор права Меган Коллинз, проработав в адвокатской фирме на Парк-авеню всего полгода, рассталась с этим поприщем и устроилась репортером Отдела новостей на радио Пи-си-ди. В этом качестве она провела уже три года, регулярно делая также репортажи для третьего телеканала Пи-си-ди.

— Полагаю, что все идет нормально, — сказала ему Меган в тот момент, когда раздался вызов.

— Нам надо пообедать как-нибудь вместе, — предложил Джек. — Мы уже давно не встречались. — Он поспешил к своему оператору, а она взялась за радиотелефон.

Звонил Кен Симон, дежурный редактор отдела новостей радио Пи-си-ди: «Мег, сканнер системы связи „скорой помощи“ отловил неотложку, направляющуюся в больницу Рузвельта с жертвой нападения, обнаруженной с ножевым ранением на Пятьдесят шестой улице. Займись ею».

Одновременно со зловещим завыванием приближающейся неотложки раздался топот спешащих ног. Группа санитаров направлялась к выходу. Мег прервала разговор, кинула телефон в сумку и бросилась вслед за пустой каталкой к подъездному проезду.

Машина с визгом остановилась у входа. Опытные руки быстро помогли перегрузить женщину на каталку. К ее лицу тут же была приложена кислородная маска. Простыня, покрывавшая хрупкое тело, была в пятнах крови. Спутанные каштановые волосы подчеркивали мертвенную бледность ее лица. Мег рванулась к дверце водителя.

— Какие-нибудь свидетели? — быстро спросила она.

— Никто не объявился. — От усталости на лице водителя залегли глубокие морщины, а голос звучал бесстрастно. — Там, возле Десятой, есть аллея между двумя многоквартирными домами для бедноты. Похоже, что кто-то подкрался к ней сзади, втолкнул в аллею и воткнул нож. Все это, вероятно, произошло мгновенно.

— Она плоха?

— Хуже не бывает.

— При ней обнаружены какие-нибудь документы?

— Никаких. Она была ограблена. Это, скорее всего, был какой-нибудь наркоман, нуждавшийся в очередной дозе.

Каталку повезли в отделение. Меган поспешила за ней.

Один из репортеров бросил в ее сторону:

— Сейчас будет сделано сообщение о состоянии сенатора.

Все устремились к стойке регистратуры. Меган не знала, что удержало ее возле каталки. Она увидела, как врач, собравшийся сделать инъекцию, снял кислородную маску и приподнял веки жертвы.

— Она скончалась, — сказал он.

Меган выглянула из-за плеча санитара и уставилась в невидящие голубые глаза мертвой молодой женщины. Дыхание у нее перехватило, когда она вгляделась в эти глаза, широкий лоб, выгнутые дугой брови, широкие скулы, прямой нос, пухлые губы. Она как будто смотрела в зеркало, ибо видела перед собой свое собственное лицо.

До своей квартиры в Баттери Парк Сити в самом центре Манхэттена Меган добиралась на такси. Дорога стоила недешево, но уже было поздно, и она устала. Когда такси подкатило к дому, отупляющий шок от увиденного зрелища умершей женщины не только не отступил, а скорее усилился. Жертве был нанесен удар в грудь где-то за четыре-пять часов до того, как ее обнаружили. На ней были джинсы, хлопчатобумажный жакет в полоску, кроссовки и носки. Мотивом нападения, очевидно, было ограбление. Женщина была загорелой. Светлые полоски кожи на запястье и нескольких пальцах говорили о том, что с них были сняты часы и кольца. Карманы были пусты. Никакой сумочки при ней не обнаружено.

Меган включила свет в прихожей и бросила взгляд в комнату. Из ее окон были видны остров Эллис и статуя Свободы. Она могла наблюдать, как крупные теплоходы швартуются на Гудзоне. Ей нравилась деловая часть Нью-Йорка с ее узкими улочками, размашистым величием «Мирового торгового центра», суматохой финансового района.

Квартира представляла собой просторную студию со спальным альковом и закутком для кухни. Меган обставила ее тем, что оказалось ненужным матери, надеясь, в конце концов, перебраться в более подходящее место и постепенно оборудовать его по своему вкусу. Но за три года, которые она проработала на Пи-си-ди, этого не случилось.

Сбросив куртку на спинку стула, она прошла в ванную и переоделась в пижаму и халат. В квартире было довольно тепло, но ее бил болезненный озноб. В сознании мелькнуло, что она старается не смотреть в туалетное зеркало. Пересилив себя, Меган обернулась и внимательно разглядела свое отражение, пока ее рука тянулась за очищающим кремом.

Лицо было белым как мел. Во взгляде застыл испуг. Руки у нее дрожали, когда она распускала волосы, забранные в узел, которые теперь рассыпались вокруг шеи, не доставая до плеч.

В недоверчивом оцепенении Меган старалась обнаружить разницу между собой и обликом погибшей женщины. В памяти всплыло, что лицо жертвы было немного полнее, а глаза скорее округлыми, чем овальными, подбородок — менее тяжелым. А вот оттенок кожи и цвет волос и больших невидящих глаз ничем не отличались от ее.

Она знала, где теперь находится жертва. В морге судмедэкспертизы, где ее фотографировали и снимали отпечатки пальцев.

А затем вскрытие.

Ощутив бьющую ее дрожь, Меган быстро прошла на кухню, открыла холодильник и достала пакет молока. Горячий шоколад. Может быть, он поможет унять дрожь.

С дымящейся чашкой она устроилась на диване, подобрав под себя ноги. Зазвонил телефон. Это, скорее всего, была мать, поэтому, отвечая, она постаралась, чтобы голос ее звучал ровно.

— Мег, надеюсь, ты еще не спала.

— Нет, я только что пришла. Как у тебя дела, мама?

— Думаю, все в порядке. Сегодня звонили из страховой компании. Завтра они придут опять. Только бы они не задавали больше вопросов об этом займе, который отец взял под свой страховой полис. Им, похоже, невдомек, что я и понятия не имею, что он сделал с этими деньгами.

В конце января отец Меган возвращался на своем автомобиле в Коннектикут из аэропорта Ньюарк. Весь день шел снег с дождем. В семь тридцать Эдвин Коллинз позвонил из автомобиля своему подчиненному Виктору Орзини и назначил с ним встречу на следующее утро. При этом он сказал Орзини, что подъезжает к мосту Таппан-Зи.