Я - обычный - Страница 70

Накаркал старик, ой как накаркал. Неспроста база на связь не выходила. Каждые два часа все выездные группы должны были связываться с основной базой. Так и спокойнее было, и обстановку на местах можно было контролировать без труда, но как не пытался боец на рации докричаться до Гнезда, на поверку выходило шипение эфира, да тишина.

По ходу продвижения нашего транспорта к базе, напряжение внутри все нарастало. Хмурые бойцы ерзали на месте, то и дело косясь на связиста, который, как заправский попугай все выдавал и выдавал в эфир запросы, не получая на них ответа. Наконец показалась знакомая улица, а за ней и переулок и Горин скомандовал.

— Малый ход. Близко не подходим.

— Думаешь, случилось что? — Робко поинтересовался я, в душе надеясь, что Тимур, по своему обыкновению махнет рукой и развеет в прах все мои черные мысли, но капитан мрачно кивнул.

— Случилось. Не могло не случиться. В принципе, если было еще одно нападение, то сообщить в эфир тревогу дежурный был обязан, да и в безопасности он, ни диверсант просто так не пройдет, ни шальная пуля в голову не пролетит.

Остановив транспорт метров за двести от здания, под прикрытием перевернутой фуры, бойцы Горина разбежались по периметру, отстреливая бешеных и готовя выход гражданским, то бишь нам.

— Свет не горит, — сообщил Тимур, оглядывая здание в бинокль, — и движений никаких нет, будто пустое. Выбитые окна уже успели забить, так что ничего не ясно, но подсветка на входе на воротах включается в девять вечера вне зависимости от освещения и погоды, а лампочка не запитана.

— Генератор накрылся? — Предложил я следующую спасительную версию.

— У нас генераторов, что у дурака фантиков, — напомнил капитан. — На вот, подивись.

Тяжелый армейский биноколь с чертовой уймой кратности перекочевал в мои руки, и немного отрегулировав его, я начал с пристрастием осматривать наше убежище.

Самое паршивое, что я заметил в первый момент, так это открытые ворота. В наши дни это даже не нарушение караульной службы. Преступление это. В ворота может пробраться мертвяк, заезжие бандиты или другая оказия, способная привести к человеческим жертвам, так что любой засов, любая калитка выходящая наружу, даже если зона, где она находится, трижды простреливалась, всегда заперта на засов. Наши же ворота были открыты нараспашку.

Пулеметчика в конце гейта тоже не оказалось, а свет в помещениях действительно не горел. Как будто вымерло все разом.

— Бред какой-то, — поморщился я, возвращая бинокль владельцу. — Такое впечатление создается, что база просто брошена. Электричества нет, воротины настежь, движения ноль.

— А я о чем? — Тимур в сердцах хлопнул по бедру ладонью. — Бесовщина. Заметь, трупов вокруг тоже не прибавилось, да и новых повреждений на здании не заметно. Нет, я, конечно, допускаю, что на таком расстоянии, вечером, замыленным взглядом да через оптику не мудрено спутать старое пулевое отверстие с новым, но был бы бой, увидели сразу. Я тебе, это, голуба, гарантирую.

— Тогда что произошло? — Сморщился я.

Дело было дрянь. Ясно как божий день. Нет, скорее кто-то взял длинное полотнище, два на десять и на белом фоне старательно вывел черной краской «Дело дрянь», а после разместил по периметру кирпичного бастиона.

— Выяснять будем, — вздохнул капитан, не отнимая от глаз бинокль. — Петренко, связь появилась?

— Никак нет, товарищ капитан, — отозвался связист. — Запрос раз в две минуты, эфир молчит.

— Сам эфир на сторонние переговоры сканировал?

— Так точно, пусто.

— Продолжай в том же духе. При малейших изменениях сейчас же докладывать мне.

— Есть, товарищ капитан.

— Может фонариком помигать, — предложила Женя, до этого осматривающая здание сквозь прицел винтовки, и видно, все с тем же результатом. — Ну, как на манер сос. Три длинных, три коротких, три длинных.

— Да знаю я азбуку Морзе, — отмахнулся Горин. — Толку с этого. Ну, посветим мы.

— За спрос денег не берут, помигай. — Кивнул я.

— Помигаем, — согласился капитан, — обязательно помигаем, вот только осталось узнать кому. Может там засада нас ждет, дожидается, а мы им такой сюрприз.

— Сам же сказал, что боя не было, — погрустнел я. — Откуда там тогда засада?

— Да не знаю я, — Горин с раздражением ударил кулаком по колесу. — Знал бы прикуп, жил бы в Сочи. Море там, фрукты, а мы где? Климат гнилой, погода через тридцать минут новая, лето один день в году, да и то мы работаем.

Четверо бойцов, стелясь по стенам домов, где ползком, где перебежками, начали подбираться к базе, и через десять минут рация на поясе капитана резюмировала.

— Командир. База пустая.

— Пустая?

— Гарантированно. Точнее сказать можно, только в здание входить.

— Все назад и грузится.

Обернувшись ко мне, Тимур с минуту молчал, что-то прокручивая в уме, но, так и не решившись сказать, махнул рукой в сторону люка.

— Грузимся.

— Неужели внутрь?

— Да.

— А засада?

— Нет там засады. Можешь своим фонариком помигать.

— И помигаю, — с вызовом бросил я. Предыдущая фраза командира была сказана таким тоном, будто бы во всех мистических событиях виноват был не иначе как Константин, и ни кто другой. Вытащив из-за пояса фонарик, я вышел на открытое пространство и, подняв его над головой, вдавил кнопку. Фонарик мигнул раз, другой, третий, но пустые окна нашей штаб-квартиры молчали, не выдавая ничего похожего на ответный сигнал.

— Ну что, — ехидно поинтересовался капитан, уже из люка. — Разведке моей не поверил?

— Иди ты в жопу, Горин, — зло бросил я. — И так нервы в непорядке, так мне еще с тобой препираться.

— Извини, — послышалось уже изнутри бронемашины. — У самого крыша едет. Грузитесь и поехали что ли. Как заедем внутрь, сразу все поймем.

Восьмидесятку впрочем, загонять во двор не стали, а пустили двух ОМОН-овцев, которые, воспользовавшись пожарной лестницей, споро забрались на крышу и исчезли на чердаке.

— Сейчас глянут что во дворе. — Пояснил Тимур. — Если что не так, или не дай бог, пальба начнется, тапку в пол и устраиваем танцы с саблями. Стрелок готов?

— Готов, — подтвердил сидящий впереди сержант.

— Ждем, — одними губами произнес капитан, спустив подчиненному неуставную форму доклада.

— Во дворе пусто, командир, — снова возвестила рация. — Вся техника на местах. Активности не наблюдается.

— Спускайтесь на третий этаж, — скомандовал Тимур. — Огневого контакта избегать, при возможном столкновении отступать.

— Вас понял. Спускаемся. Коридор третьего этажа пуст.

— Дальше.

— Активность нулевая, тишина. Командир, в здании нет никого.

— Поехали, — это уже бойцу, сидящему за баранкой.

Вновь замолотил многосильный движок, трогая тяжелый бронетранспорт с места, и мы двинулись в сторону болтающихся на петлях воротин, гоняемых из стороны в сторону порывами теплого ветра. Спустившаяся с крыши разведка вскоре показалась внизу и, придерживая воротины, пропустила нас внутрь. Приехали.

— Ничего не понимаю, — Горин в замешательстве вышагивал по внутреннему двору, — куда могло подеваться столько народа? Ни гильз, ни грабежа, все вещи и стволы на месте. Запасы провизии и то целы, целехоньки, а уж их-то нападающие почти наверняка должны были прихватить, хотя бы из соображения жадности.

— Патроны те же, — включился я. — Да ладно, не напрягай мозг. Парни сейчас перелопатят все помещения, и если что подозрительное найдут, сразу притащат пред светлы очи.

Обыск шел с размахом. Все, даже инженер Маликов, Марк и Женя были брошены на поиски любых улик, способных объяснить ситуацию. Основные ворота заперли. На посту вновь появился пулеметчик и генератор снова, утробно урча двигателем, прилежно вырабатывал электричество. В пику обстоятельствам светомаскировка была послана к черту, и все без исключения лампочки, из тех, что были ввинчены или вообще работали, освещали здание как изнутри, так и снаружи, а вестей о пропавших людях все не было.