Хрустальный лабиринт - Страница 55

Итак, я вошла в домик. И поняла, что тут живут. Вернее, совсем недавно жили. В углу было звериное ложе из полусгнивших листьев. Рядом – груды разноцветных раковин. И в центре стоял большой металлический кувшин. Я спешно выскочила назад. Меня охватил страх. В таких условиях человек или другое разумное существо жить не может. Только… какое-нибудь полудикое чудовище.

Я остановилась. В просвет между деревьями виднелся золотой лоскут пляжа. К месту нашей посадки спускался самый обычный четырехместный глайдер. Раскраска у него зеленая с белым. Бросив собранные цветы, я кинулась бежать по тропинке. Ног я не чувствовала. Мне казалось, что при каждом шаге, я отталкиваюсь от тропинки и лечу… Через пять или шесть таких летящих шагов споткнулась и полетела вниз.

Идиотка! Зачем я забралась на эту кручу?!

Катилась вниз и кричала.

– Подождите меня, подождите меня! Я здесь!

А потом обо что-то ударилась, и мой стремительный спуск закончился. Но во время удара я не почувствовала боли. Только очень сильно закружилась голова. Будто кто-то вывернул сознание, как винтик, из моей пустой головы.

Очнулась я в комнатке, похожей на ту, в которую забралась самовольно. Но только в этом домике имелась крыша, да и все было как-то аккуратнее, приличнее, что ли. Хотя тоже – бедно и убого. Стены из каменных блоков и те же узкие окна. Я лежала на полу на охапке сухих листьев, рядом со мной стояла раковина, наполненная водой. И чуть подальше на подставке из какого-то красноватого металла вечная лампа с тусклым зеленоватым светильником внутри. Развалины, запах гниения, колкие листья под боком. И эта вечная лампа, о шар которой билась огромная фиолетовая бабочка.

Попыталась встать, но голова закружилась, и я опрокинулась на листья.

– Кто здесь? – крикнула я. И только закричав, смертельно испугалась.

Поняла вдруг, что уже стемнело, и значит – прошло немало времени. Глянула на сервисный браслет. Так и есть – продрыхла пять часов… Где же спасатели?

И почти сразу услышала тихое тарахтенье. Вход был широк и прикрыт циновкой. Тогда я впервые увидела эгейца. Уже потом я узнала, что этот отличался от остальных во всем – и внешностью тоже. Во-первых, кожа оливкового цвета – у эгейцев она гораздо темнее, во-вторых, у него росли волосы на голове. У аборигенов это атавизм. Руки его были в функциональных перчатках, стареньких, в заплатах. Нашлепки клея громоздились одна на другую. Тело закрывал черный бронежилет устаревшего образца, а ноги… Ног у эгейца не было. Вместо ног я увидела хвост, заканчивающийся раздвоенным плавником. При желании (правда, очень большом) он мог ползти или даже прыгать, поднявшись вертикально. Но лишь по песку, а по камням такое передвижение практически невозможно. Зато в воде эгейцы чувствовали себя великолепно.

Но я опять забегаю вперед…

– Как ты? В голове боль? – спросил он на вполне приличном космолингве. Хотя отчетливо произносил, в основном, согласные, а гласные зачастую перевирал. Но я его понимала. Страх сразу прошел.

– Болит… – призналась я. – Но есть хочется.

Он принес мне на пластиковой тарелке (с трещиной и порыжевшей от времени) кусок нежного мяса, обсыпанного какой-то зеленью. Потом выяснилось, мясо – это местный моллюск, а приправа из водорослей. Я вмиг проглотила все, не спрашивая, что ем. Эгеец тоже ужинал – правда, ел не с тарелки, а из раковины. Второй пластиковой тарелки у него не нашлось.

– Меня зовут Кира. А тебя? – Я решила, что должна проявить массу дружелюбия. Нас так учили в академии. Был такой предмет: космопсихология…

– Крто… – представился он. И у него задергался нос. Я сразу догадалась, без подсказки, что это признак смущения.

– А где остальные? Где все?

Крто молчал, только нос дергался все сильнее.

– Остальные где? Где?!.. – Я начала кричать, мне показалось: он не понимает, что я говорю. Но он все прекрасно понимал и без крика.

– Их отбытие случилось на глайдере два часа назад, – наконец прошептал он.

– Куда?

– Наверное, в Столицу.

– А как же я?

– Отдых здесь…

– Наш. корабль потерпел крушение. Ты знаешь. Нам нужна помощь. Мне нужна помощь… Мне плохо…

– Отдых здесь, – повторил он, но смотрел не на меня, а в пол. И нос у него опять дергался.

Я расплакалась. Опять не повезло! Всех-всех повезли в Столицу, с ними встретится кто-то из главных, Эрп вылезет вперед, наверняка даст интернетчикам интервью, капитан представит экипаж. Их голограммы будут мелькать на сайтах интернета… Им наверняка будут показывать местные красоты, а я… Я тут. В какой-то мерзкой, воняющей рыбой хижинке, на подстилке из листьев и водорослей.

– Позови кого-нибудь. Сообщи, что я здесь. Сейчас! Немедленно!

– Кому?

– Капитану Эклскону… – и вдруг я осеклась. Представила реакцию капитана. Когда ему доложат о том, что я потерялась, и… Он вежливо поставит меня на место. Спросит: «Куда же ты отправилась, девочка?» Какой позор! Я стиснула зубы. И решила: нет уж, сама выберусь. Пусть Эрп дает интервью. Чего мне тревожиться? Наверняка за нашей «Еленой Прекрасной» через пару дней явятся спасатели, все острова вокруг наводнят интернетчики, будут плавать по морю на катамаранах, блюдце информсети повиснет в небе платиновым несияющим солнцем. И тогда я тоже дам интервью…

Утром узнала, что теперь я – пленница. Двери в доме не было – только циновка над входом – и запереть меня Крто не мог. Зато приковал массивной металлической цепью к подпирающему потолок каменному квадратному столбу. Проснувшись, я обнаружила эту цепь. Она давала мне возможность ползать по полу вокруг столба. На раковине рядом мой тюремщик оставил кусок какой-то жратвы. Я не стала ее рассматривать – поддала ногой и все опрокинула в песок. Раковина разбилась. Я ругалась. Кричала. Никто не отзывался. Если не считать криков каких-то животных в лесу. Потом пели какие-то твари, потом гудели… Самого Крто не было, он вернулся лишь к полудню, освободил меня и сказал:

– Я не зло для тебя. Но для твоей безопасности тебе лучше так. И молчание. И быть тихо… – Его космолингв в те дни был далек от совершенства.

– Что мне угрожает? Или кто? – Он не ответил. Нос у него дергался. – Свяжись со Столицей и сообщи, что я здесь. Немедленно… – Я даже топнула ногой. Цепь меня взбесила.

Крто провел рукой горизонтальную черту. Нетрудно догадаться, что это жест означает «нет», причем, «нет» – категоричное.

– Рыба вкусная, – сказал он и выкинул испорченный обед за дверь вместе с осколками раковины.

– Почему ты меня держишь здесь? – Я чуть-чуть не вцепилась в его жесткие волосы на макушке. Очень хотелось.

– Из-за Слокса. – Он сказал об этом Слоксе странным тоном. И шепотом. Будто опасался, что Слокс может его услышать. Не обязательно заканчивать факультет инопланетной психологии, чтобы догадаться, что этого Слокса Крто смертельно боится.

– Кто такой Слокс?

Крто долго молчал. А потом выдохнул:

– Веселист…

– Кто?

– Веселист. Он веселист Императора… – голос Крто леденел от ужаса.

Я расхохоталась. Страх Крто казался мне забавным.

– Ну и что из того?

– Твои друзья на веселье у Императора.

– А потом? – я почувствовала смутную тревогу.

– Потом они – назад, сюда.

– Когда?

– Скоро…

– Значит, я их увижу?

–Да.

– Но я не увижу Столицу! Ты был в Столице?

– Нет.

Я обиделась и легла на охапку сухих водорослей лицом к стене.

Будь я чуть поумнее, я бы догадалась… Хотя, впрочем, все мои догадки не имели значения. На Эгеиде все равно: знаешь ли ты. много или не знаешь ничего. Умен ты или глуп. Ты одинаково беспомощен. Все решает твоя близость к начальству. Но об этом потом…

Утром Крто сел в свое тарахтящее кресло, усадил меня на колени и вдвоем мы понеслись вниз с горы, не разбирая дороги, сквозь заросли. Ветви хлестали нам в лицо. Надо отдать должное Крто – он прикрывал мою голову, оберегая от ветвей и лиан. С разгону мы ухнули в море. Крто избавился от кресла и поплыл – одной рукой держа свой стульчак, другой – меня. Тогда-то я увидела его руки без перчаток – пучки гибких и сильных щупальцев, похожие на веревки жгуты… Мне стало не по себе. Сразу представилось, как он меня душит… Я попыталась оглядеться. Вокруг никого. Море, волны – совсем небольшие. Вода теплая… Крто нырнул, увлекая меня за собой. Под водой Он плыл очень быстро. И все же у меня в легких кончился воздух, невыносимо хотелось вздохнуть… Воздуха! И тут мы вынырнули под низким зеленым сводом грота. Откуда-то сверху сочился призрачный свет. Блики играли на камнях. Лицо Крто из оливкового сделалось зеленым. Он буквально вытащил меня из воды на камни.