Хозяйка - Страница 13

– Они над нами, – резко остановила атлантка неконтролируемый поток его мыслей, – Им нет до нас никакого дела, у них свои задачи.

– А что из этого? – ехидно вопросил ее Ноэль, – Уже сейчас мы, хоть и непроизвольно, но все же взываем к ним. "Боже мой", "Черт тебя побери", "Слава Богу", – мало, добавить еще? Чем высший Бог отличается от Агуса, а дьявол от Рина?

– Они станут обыкновенными богами только в том случае, если им начнут приносить жертвы, молитвы, доверять надежды, – объяснила Дриана и неуверенно добавила, – Но этого не случится никогда. Люди достаточно натерпелись от религии, чтобы пытаться воссоздать ее вновь.

– Даже так? – Ноэль немного помолчал, собираясь с духом, – На людей упала чересчур большая ответственность. Столько свободы вдруг свалилось на их плечи. Некого винить за собственные ошибки, кроме себя, некому сотворить чудо в безвыходной ситуации. Ардалион со своей теорией непротивления злу придется как нельзя кстати, а прототипы будущих идолов рядом – в самих понятиях Бог и дьявол. Столетие, другое – и вот, встречайте, новый спаситель и новый искуситель, но на этот раз не над, а в народе, искушая и спасая не абстрактное человечество, а конкретных личностей.

– К чему этот спор? Дриана с любопытством заглянула в обиженные глазенки маленького совенка.

– Потому что я понял, кто ты, – Ноэль покачал головой, – И я знаю, кто победит в предстоящей схватке. Абсолютная власть – тяжелая ноша для хрупких плечей одинокой женщины.

– Ты обо мне или о Нерене? – грустно поинтересовалась Дриана, впрочем, имея горький по неизбежности ответ.

Ноэль промолчал, следя в небе за чем-то, только ему видимом.

– Думаю, теперь ты можешь позволить своему другу явиться, – многозначительно кивнул он в сторону небольшой тучки, подозрительно точно следовавшей за кораблем.

– Все-таки ты догадался о нем, – признала поражение Дриана, легким жестом подзывая к себе перекидыша. Золотой дракон, жаром чешуи могучих крыльев озаривший ночь, материализовался над главной мачтой. Атлантка при всем своем желании не смогла бы превратить его в волка. Всей ее силы хватало лишь на мысленные разговоры с оборотнем, и то пальма первенства принадлежала ему, который попросту прочитывал приказы в ее мозгу. Сам того не подозревая, Ноэль спас ее от сокрушительного признания своей слабости, щелчком перекинув дракона в преданного хозяйке зверя.

– А ведь он старше всех нас вместе взятых, учитывая реинкарнации, – мальчик задумчиво запустил пальцы в густую серую шерсть загривка волка, – Его роль неизменна с сотворения мира – верой и правдой служить Хозяину. Видите, Дриана, ларчик-то просто открывался. Не от великой любви переметнулся он на вашу сторону, а от осознания, что вы преемница.

Перекидыш не огрызался на дерзкого малыша, разгадавшего его сущность. Жалобно заскулив, он поджал хвост и подполз на брюхе к императрице, вымаливая прощение преданными жемчужными глазами.

– Мечтаешь поссорить меня с ним? – с легкостью раскусила его замысел женщина, – Не выйдет. Мне плевать на причины, главное – он мой друг.

– А как же Луна? – Ноэль безжалостно дотронулся до едва зажившей раны в душе императрицы, – Кобылица, не раз спасавшая вас, рискуя собственной шкурой? Где она?

– Не знаю, – атлантка тихо оправдывалась сама перед собой, – Леон сказал, что она затерялась в сутолоке гражданской войны, скинув с себя русалку, принявшую мой облик. Часто я просыпалась от ее призывного ржания, но не находила ее, как ни старалась.

– А так ли вы были настойчивы, как в первый раз? – задал Ноэль каверзный вопрос и холодно заключив свой допрос, – На самом деле, у вас нет друзей, вы одиноки, как и Нерена.

– А как же Эрик, Леон? – выкрикнула она в его соболезнующее лицо.

– С Леоном, поверьте, вам скоро придется проститься, – уверил ее Ноэль и принялся медленно отступать во мглу, – Поспешите, иначе вы рискуете не застать Эрика в живых.

– О чем ты? – с ужасом спросила Дриана.

– Иди, – приказал ей голос из темноты, – Иди.

И Дриана подчинилась. Безмолвно, готовая к самому худшему, поспешила она в каюту Эрика, сопровождаемая тенью перекидыша.

В комнате друга царил приятный сумрак. Нескольким свечкам совместными действиями удалось победить засилие мглы, но это не пошло во благо островитянину. Безжалостный свет выставлял напоказ все необратимые изменения, который постигли несчастного за последние дни. Желтая кожа подобно высохшему пергаменту туго обтягивала скулы Эрика, подчеркивая некогда волевые, а теперь просто измученные черты старика. Его покрывала тонкая сеть многочисленных паутинок, будто смерть накинула на него свою ловчую сеть. Леон, приютившийся на краешке постели, подвинулся, уступая место Дриане. Женщина села и с жалостью устремила взор на некогда всесильного жреца Рина, а теперь жалкое подобие человека.

– Неприглядное зрелище, не правда ли? – глухо проскрипел его голос. Черные непостаревшие глаза живо глядели из-под пелены седых волос, – пришел и мой черед платить за грехи.

– Тебе вредно разговаривать, – сделала Дриана попытку успокоить Эрика.

– Мне вредно жить, – рассмеялся в ответ старик. Мучительно раскашлявшись, он с усилием схватил руку женщины, – Слушай меня внимательно, детка. Знай, я благодарен судьбе за встречу с тобой. Помни об этом, когда придет твой час отчета пред ней. Не плачь над моим трупом. Я жил так, как считал нужным. Да, я делал ошибки, но это было мои ошибки! Моя дорога навсегда останется моей, и я счастлив, что прошел ее от начала до конца, ведомый светом моей путеводной звезды. А ей в последние десятилетие являлась твоя улыбка. Спасибо за то, что дала мне шанс почувствовать себя человеком. Я верю, ты победишь. Нет, не плачь, – скривился, как от непереносимой боли, Эрик при виде слез, падающих из глаз Дрианы, – Я славно пожил и изведал силу любви и ненависти. Живите, а мне осталась последняя радость, ведь каждый из нас был прав.

– Я не забуду тебя, – прошептала она, наблюдая, как истекает по капле его жизнь, – Прости.

– Прощай, – откликнулись его холодеющие губы. Эрик вытянулся на постели, в последний раз глубоко вздохнул и успокоился навсегда со светлой улыбкой на устах. Мятежные черты его лица наконец-то разгладились, уступая место детскому, немного удивленному выражению, будто кто-то выдал ему страшную тайну перед смертью. Дриана не плакала, ее просто трясло мелкой прерывистой дрожью. Она не могла отвести взгляда от как-то враз съежившейся фигуры островитянина, боясь, что он в тот же миг исчезнет. Леон не делал попыток увести ее из каюты, он гладил ее по голове, точно маленькую девочку, впервые столкнувшуюся с потерей близких. Она стремилась запечатлеть, вобрать в себя портрет Эрика до мельчайших черточек. Убедившись, что забытье больше не грозит лику Эрика, атлантка резко отшатнулась и прикрыла измученные глаза ладонью.

– Все, Леон, все, – простонала она, – Я готова.

Леон молча прижал ее к себе. Впереди была долгая ночь похорон. Тело Эрика облачили в белый саван и бережно уложили в лодку. Взмах топора, перерубившего веревку, и та медленно соскользнула на гладь океана. Попутчики, собравшиеся на палубе, следили, как постепенно терялся челнок в сумраке темных вод. Пространство заполнил едва слышный звон рвущихся струн – это прошлое окончательно прощалось с настоящим. С Эриком в даль океана уплывала целая эпоха приключений в жестоком, но справедливом мире, где можно было всего достичь собственными силами, полагаясь лишь на верную руку друга, надежную сталь проверенного в боях меча и веря в счастливую звезду, горящую над головой странника.

Лодка давно растворилась, уйдя за горизонт, куда-то делись и Индигерта с Ноэлем. На пустынной палубе осталась только Дриана и ее муж, бережно обнимающий атлантку за талию, да перекидыш вытянулся на досках неподалеку.

– О чем ты думаешь? – мягко поинтересовался Леон, зарываясь лицом в волны ее волос.

– Что готовит нам будущее, – ответила Дриана и задумчиво повела плечами, – Я знаю, я одержу победу. Иначе быть не может. И Нерена знает это. Так зачем она устраивала дикий по трагической несовместимости спектакль.