Холодная тьма (ЛП) - Страница 50

Мою руку? Для чего ей была нужна моя рука? Почему её внимание было направлено не на моё сердце?

Престон вынудил меня поднять руку вверх, пока она не была открыто вытянута передо мной. Вивиан воткнула нож и сделала глубокий порез в мою правую ладонь.

Я, шипя, втянула воздух сквозь зубы, потому что было очень больно, но Вивиан резала всё глубже и глубже, пока у меня не появилось такое чувство, будто она хочет разрубить руку на две части. Я подавила крик и пыталась сделать так, чтобы меня не вырвало.

Кровь хлынула из моей ладони и покрыла кинжал липкой глазурью. Несколько секунд ничего не происходило. Но потом в глазообразном рубине на ручке кинжала проснулась красная искра - горячий, пугающий, алый свет, который я знала слишком хорошо.

- Нет, - прошептала я. - Нет, нет, нет. - Вивиан снова воткнула кинжал в рану и поворачивала его снова и снова, пока он не покрылся полностью моей кровью. Потом она опять его вытянула, и я со страхом заметила, что с его острия не капает кровь.

Вместо этого кинжал вбирал её в себя, впитывал, как губка. Последняя капля крови исчезла в камне, а пугающий, алый свет от рубина распространялся всё дальше.

Несколько секунд спустя светилось всё оружие тем же горяще-красном цветом, каким святились глаза Вивиан.

Осторожно Вивиан воткнула кинжал в щель посреди каменного круга, прямо в середину руки, которая держала весы, в тоже место, где она порезала и мою руку. Потом она отступила к краю каменного круга. Престон и другой мужчина потащили меня тоже туда, при этом Престон продолжал и дальше прижимать свой меч мне в бок.

Я наблюдала за тем, как Хельхейм кинжал разгорался всё ярче, в то время как от него поднимались клубы едкого, чёрного дыма. Пока он, наконец, просто не ... слился с камнем.

В тот момент, как ручка кинжала исчезла, земля начала трястись, как будто мы находились в эпицентре самого большого землетрясения, которое когда-либо случалось. Один за другим факелы потухли на один момент, чтобы сразу вспыхнуть заново. Чёрный камень под нашими ногами поднялся и опустился, как будто кто-то ударил его из-под низу огромным кулаком.

Бум-бум-бум! Пару секунд спустя каменные Гарм-ворота поддались ударам, и круг раскололся посередине. Снова камень поднялся вверх и образовалась ещё одна трещина, так что сформировалась огромная X.

Алый дым вышел через гигантские трещины и взлетел вверх, как лава. Он горел даже ещё горячее, чем факелы, пока не коснулся моего лица своим жаром. Ужасная вонь наполнила воздух, как сера, смешанная с цветочными духами.

Потом, так же внезапно, как всё началось, дрожь и тряска прекратились, а дым исчез. Я заморгала и попыталась взять себя снова в руки. В этот момент я заметила, что в середине круга, прямо рядом с огромной трещиной в форме буквы X, появилась фигура.

На ней была одета длинная, чёрная мантия и она стояла на коленях. Тело было напряженно и изогнуто, грудь почти касалась земли, шея склонена до грани возможного, в то время как её правая рука торчала за ней под неестественным углом. Правой рукой мужчина сжимал Хельхейм кинжал, остриё направленно вверх, как будто он использовал оружие для того, чтобы проткнуть камень над собой.

Я могла видеть только часть лица, но оно казалось гладким и блестящим, как будто состояло из воска. Намного более сильно я чувствовала ярость, которая исходила от него волнами - ярость, горящий гнев и самый чёрный вид ненависти.

- Локи, - прошептала я испуганно.

Глава 23

Скандинавский бог хаоса какое-то время оставался неподвижным, как будто замёрз, в середине каменного круга. Медленно, его пальцы дернулись, а мышцы задрожали, как будто он был пойман в этой одной, мучительной позе долгое, долгое время, и видимо у него были проблемы с ногами.

Его рука опустилась, его скрученная шея вернулась на свое место, и его грудь поднялась, в то время как он встал на ноги. При каждом движение его кости трещали и хрустели, как будто в такт потрескиванию факелов. Каждый звук заставлял меня стискивать зубы и сжиматься еще больше в страхе. Я уже стояла перед лицом одного бога. Ника приходила ко мне дважды, но это- это было что-то другое.

Потому что это был Локи , и он излучал чистое зло.

Наконец, Бог встал в полный рост - почти семь футов в высоту. Он стоял спиной ко мне, но он поворачивал головой то налево, то направо, пока все кости не встали на свои места, после он уставился на круг Жнецов вокруг него.

Затем, бог поднял свои руки в воздух и испустил крик - дикий, дикий крик, наполненный ненавистью и яростью, который ему приходилось сдерживать веками, пока он находился в заточение. Крик был наполнен кровавым хаосом и обещанием смерти, о котором шептались его жнецы на протяжении многих лет. Это был самый ужасный звук, который я когда-либо слышала.

Малейшего его шепота будет достаточно, чтобы заставить пульсировать мою голову. Почувствовав его могущество, на глаза навернулись жгучие слезы, струящие по моим щекам, и мое тело болело, как будто крика Бога было достаточно, чтобы отделить мою плоть от моих костей. Может, так и было. В любом случаи, я не думала, что может стать еще хуже, пока Бог не повернулся, и я не увидела его впервые так хорошо.

Это было - он был - ужасным. Локи был самым ужасным, что я когда-либо видела и хуже чем все, что я когда-либо могла представить. Я видела его изображения в моих книгах об истории мифов, но они не шли ни в какое сравнение с настоящим лицом Бога.

Пронизывающий голубой глаз, строгий подбородок, большая скула, нос с горбинкой, алебастровая кожа. Половина его лица была совершена, красивая, великолепная, точно он был статуей в Библиотеке Древностей, которая ожила. Его волосы ниспадали подобно золотой реке, немного касаясь его правого плеча.

Но левая часть лица Бога была совсем расплавленной. Как будто горячий воск тек и превращал в месиво все безупречные, ровные черты лица во что-то темное, уродливое и крайне искривленное.

Вместо голубого цвета на этой стороне лица, глаз Бога был красным - красным как у Жнеца. Его скула напоминала больше кусок замазки, а его нос выглядел как крючковатый клюв, упирающийся в его подбородок. Кожа его не была гладкой и блестящей, она была разъеденной, покрытой ужасными рубцами, а его волосы на этой стороне головы были черными, с блестящими малиновыми прядями среди тонких, запутанных, опаленных волосах.

Локи был самым ужасным, что я когда-либо видела, и сейчас он окончательно был свободен из своего заточения. И это была моя вина - полностью моя вина. Люди будут умирать, и это все моя вина, так как я была такой идиоткой, что Жница смогла использовать меня, для того чтобы найти Кинжал Хельхейма. Каким-то образом я смогла проглотить комок горячей, кислой желчи, стоящий в моей горле.

Вивиан сделала шаг вперед и опустилась на колено перед ним.

- Мой господин, - сказала она голосом, пропитанным благоговением. - Нам наконец-то удалось освободить вас, и сейчас, после стольких лет, мы ждем ваших инструкций.

Локи посмотрел на Жницу, стоящую на земле перед ним.

- Поднимись, мой Чемпион, ты хорошо мне послужила. И вместе, мы удостоверимся, что Хаос вновь поглотит этот смертный мир.

Не смотря на изуродованное лицо бога, его голос был глубоким и ровным, с низким гортанным тембром. Мягкий, завораживающий голос. Такой вид голоса, который может убедить человека сделать почти что угодно.

Хотя я и знала, каким он был жестоким, и обо всех ужасных вещах, которые он поручал выполнять своим Жнецам, его голос все еще оставался великолепным, приятным и чистым. Я чувствовала гипнотическое притяжение его слов, обволакивающих меня, пытающихся залезть мне в голову, как это делала телепатическая магия Вививн. Я стиснула зубы и отогнала это чувство прочь насколько могла.

Вивиан встала на ноги, глаза светились еще ярче красным светом. Бог вручил ей Кинжал Хельхейма, преподнося его как дар. Вивиан снова поклонилась Локи, а после подняла оружие.