Хоккей с мечом (сборник) - Страница 47
Но пусть ее блондинистые кудряшки и округлые формы не введут тебя во иску… то есть в заблуждение, мой читатель! Майра – тот самый суперхакер Блэкаут, который ронял сети и сервера, как ты роняешь пятицентовую монетку, – не глядя; тот самый, что устроил «Лунную регату сотого года», угнав к Луне сотню спутников-шпионов с орбиты; тот самый, что чуть было не повязал самого Дедушко Веба! Короче говоря, Майра в свои двадцать восемь успела стать полковником и начальником Национального Бюро Защиты Информации.
– Так вы говорите, майор, что всё происходящее сейчас в Нъорке – спортивные игрища криминалитета? – устало спросила Уби.
– Не говорю – утверждаю!
– Но ведь Криминалимпиада* – это городская легенда, разве нет? – вставил свои два цента Тауэрс.
– Да, есть такая легенда. Но она – просто прикрытие реальных КрИгр*, которые мы вот уже сорок лет не можем остановить.
– А почему же в официальных источниках нет никакой информа… – попытался настоять на своем Тауэрс.
– Да потому, – с раздражением перебил его майор, – что последняя, Московская Криминалимпиада закончилась общим банкротством, полным дефолтом! Они украли даже федеральный золотой запас! И обобрали все банки! Музеи! Галереи! Если бы не наши партнеры по ООН, то…
– Минуточку, майор! – вмешалась Уби. – Вы хотите сказать, что это система? То есть везде, где проходят Криминалимпиады – Тосака, Моска, Мегалон, а теперь и Нъорк, – всё заканчивается дефолтом?!
– Именно так!
– Но почему же никто ничего об этом не знает? Те же логгеры?
– Допустим – только допустим! – что криминал сумел пустить по миру и Нъорк. Вы – лично вы, инспектор, – начнете бить во все колокола? Для того, чтобы привлечь внимание сограждан, всего-то тридцати-сорока миллионов человек, к тому факту, что все они, все без исключения – разорены?
– Я не…
– Погодите! А после этого вы, продолжая следовать велениям своей гражданской совести, сообщите остальным двенадцати миллиардам жителей нашей планеты, что Нъорк и все его граждане – банкроты? И посоветуете им ждать к себе в гости следующую Криминалимпиаду, годика эдак через четыре? Чем это, по-вашему, может закончиться?
– Так вот почему…
– Именно! Если у тебя украли кошелек – иди в полицию. Но если украден целый город…
– Старик Веб умел мыслить масштабно, – впервые подала голос Майра. – К концу Игр Нъорк будет гол как сокол. Я предлагаю вам сосредоточить свои усилия не на действиях, а на последствиях. Пусть город прямо сейчас договаривается с федералами, финансистами и прочими мегадолларовыми филантропами. Информационное прикрытие я вам гарантирую.
– Неужели мы будем вот так просто сидеть и смотреть? Может, мы хотя бы попробуем… попытаемся? – мучительно покраснев, начал Тауэрс.
Майор и Майра, не сговариваясь, отрицательно покачали головами.
– Без обид, ребята! У вас нет ни единого шанса, – грустно подытожил майор.
– Я – против! – решительно заявила Уби. – Ради чего они устраивают все эти свои игрища?
– Конечно же, ради Золота, – ответила ей Майра.
– Ах, им золота захотелось! Тогда в Федеральном Резерве их будет ждать большой сюрприз! Так вы с нами, или как?
– Я – с вами. С вами до самого конца, – твердо сказал майор, и Уби заметила, что глаза у него вовсе не серые, а синие. И эти глаза смотрят на нее с нескрываемым восхищением.
– Ни за что не пропущу хорошую драку! – с усмешкой добавила Майра.
«Майор и Майра маячили, маялись и мялись на Майорке!» – блажит Дедушко Веб.
– Святые Котировки! Вы!.. Вы потеряли чипы запуска Присноблаженной Нъоркской Мегафондовой биржи?! Какого черта вас понесло в эту подземку?
– Я опаздывал… У меня угнали…
– А охрана?
– Машину украли вместе с охранниками! На нас наехал полицейский армхавер! Что я мог поделать?
– Фьючерс Всемогущий, НАСДАК наш Небесный – избави нас от…
– Система запускается! Деньги!.. Наши деньги! Это конец!!!
«Насилие и угроза насилия – совершенно разные вещи. Ибо угроза требует подлинного артистизма», – рассуждает Дедушко Веб.
– Алло? Да, это мэр! Что значит «нет денег»? СОВСЕМ НЕТ?! Что вы несете! Мэр я или не мэр? Куда-куда вы меня послали?!..
«“Деньги” – волшебное слово. Но слова “здравствуйте”, “пожалуйста”, “спасибо”, “прости”, “люблю” – куда как волшебнее!» – утверждает Дедушко Веб.
– Алло, инспектор, вокруг Федерального Резерва творится что-то невообразимое!
– Что случилось?
– Похоже… похоже на какой-то флешмоб: сотни тысяч людей! Все одеты в униформу полиции… Это просто полицейский карнавал какой-то! Машины, хаверы с мигалками… Огни со всех сторон – миллионы огней! Воздушные шары, вертолеты на крышах… Разноцветные облака… Я вижу Кинг-Конга! Кинг-Конга в полицейской форме!
– Что за бред, капитан Тауэрс?!
– Уби… ой, инспектор! Он надувной! Он шагает к Федеральному… Уби, копы танцуют! Танцуют на площади! Боже мой, повсюду блестки! Я весь блистю… блистяю… блещу-у-у-у!..
– Тауэрс! Тауэрс, что с вами?! Ответьте! Тауэрс, держитесь! Мы уже едем!
– У-у-у-ууу…
«Праздник есть праздник. Даже у копов должен быть свой фестиваль. Даже у копов…» – задумчиво говорит Дедушко Веб.
Уби… Уби проснулась… рано или поздно? Кажется, это был рассвет? Или уже вечерело?.. Так или иначе, Уби проснулась в своей постели. Слегка кружилась голова. Рядом… рядом мирно посапывал майор. Странные, смешанные чувства: во всем теле – блаженная легкость, а на душе – горечь поражения…
Она улыбнулась. Надо же, наркотическая атака! Не новинка, конечно, но залить афродизиаками и амфетаминами весь Нъорк?! Это было нечто! Сколько же длился фестиваль – сутки? Неделю? Она потерялась во времени, но находиться ей сейчас совершенно не хотелось.
Смутно припомнилось… Истерически рыдающий мэр размазывает по лицу сопли тысячедолларовым галстуком. Майор ловко жонглирует полицейскими дубинками под аплодисменты зрителей. А потом… чудесный, восхитительный поцелуй – их первый с майором… то есть с Энди, поцелуй.
Майра топлесс гарцует верхом на Кинг-Конге! Раскрашенный во все цвета радуги Тауэрс в экстазе танцует, окруженный толпой ряженых копов-китайцев. Бесконечные вереницы веселящихся людей. Какой-то парень, кажется, его звали Сэнди… Да, Сэнди! Он шепчет ей на ухо, что в Нъорке больше не будет убийств. И исчезает, растворяется в толпе. Сияющий, разноцветный, неимоверно красивый закат! А потом – тающие в синем июньском небе золотые огни салюта… Барбекю на Таймс-сквер. Сумасшедшая езда, свечи, спальня…
Стоп! Золотые огни!
Была! Ведь была какая-то важная, очень важная мысль! Идея – это была Идея! Они смотрели на золотые, ЗОЛОТЫЕ огни салюта, и у нее родилась… родилась Идея. А что… а если… а что если мы, копы, – все вместе – соберемся и проведем свою Олимпиаду?! Да такую, что Криминалимпиада на нашем фоне покажется просто детским утренником? Наш праздник – против их праздника!
Вот оно – ее Золото!
И тут же привычно подумалось: «Что же на это скажет начальство?» Инспектора Грубек подобная мысль остановила бы, отпугнула. Но Уби, счастливая женщина, лишь усмехнулась: чтобы реализовать Идею, начальство совершенно ни к чему – нужны единомышленники.
Возьмем для начала майора… то есть Энди, конечно же – Энди!
Уби нежно подула ему в лицо, и Энди сонно заворочался. Легонько куснув его за ухо, Уби весело пропела:
– Вставайте, сударь мой! Нас ждут великие дела!
«Идея, как и Золото, бессмертна.
Вы ведь всё еще хотите выиграть его – свое Золото?» – спрашивает Дедушко Веб.
– Нет, я всё понимаю, Смарт! – проворчал Пи Джей. – И что мы с тобой теперь крутые чемпионы; и что ты разукрасил Бруклинский мост так, что фанаты граффити слетаются в Нъорк, как мухи на… э-э-э… шоколад… Извини, братан, вырвалось! И даже то, что у меня есть вилла в Люцерке, или как там зовется эта швейцарская деревня… Но при чем здесь, черт возьми, ПИНГВИНЫ?!