Хок и Фишер - Страница 2

Дело об убийстве девочки Хок и Фишер оставили до лучших времен.

Между тем подтверждалось, что вампир существует: по ночам кто-то нападал на мужчин, женщин, детей, а утром их тела находили на улице без единой капли крови. Подозревали многих, но ни одна из версий не подтвердилась. Однажды к стражам пришел фонарщик и дрожащим от страха голосом рассказал о мрачной фигуре, которую он видел в окне дома в Свечном переулке.

– В Хейвене полно стражей, – проворчала Фишер. – Надо же было этому идиоту прийти именно к нам!

– Мы же с тобой лучшие, – шутливо ответил ей Хок. – Мы же не боимся никого. Даже вампира.

– Нам давно пора отойти в тень, – фыркнула Изабель.

– Только не мне, – возразил Хок. – И не тебе.

Она рассмеялась. Веселый смех прозвучал на всю улицу, и Хок впервые понял, какая мертвая тишина простиралась вокруг. Казалось, они идут по брошенной жителями деревне, которая еще не успела зарасти лесом. Единственный звук, нарушавший тишину, – звук их шагов, эхом отдававшийся от мрачных стен. Несмотря на жару, Хок почувствовал, что по спине забегали мурашки, а испарина, выступившая на лбу, внезапно стала ледяной. Он сердито встряхнул головой – неподходящее время для того, чтобы расшатались нервы.

Наконец стражи подошли к ветхому двухэтажному домику, расположенному в самом конце улочки. Краска с дверей облезла, штукатурка местами обвалилась. Два узких окошка плотно закрыты деревянными ставнями. Хок, внимательно осмотревшись, нахмурился. В доме творилось что-то непонятное, вызывающее тревогу. Существуют звуки, тихие настолько, что их почти невозможно услышать, можно лишь ощутить. Хок положил руку на рукоять своего топора.

Вампир… убийца, который возвращается…

Хок встречался и с оборотнями, и с демонами, и с русалками, они узнали силу его топора. Ему не надо было доказывать, что в мире есть загадочные существа, которые наверняка древнее человека… Но он никогда не видел живых мертвых и не знал людей, встречавшихся с ними.

– Итак?… – спросила Фишер.

– Что «итак»? – сердито огрызнулся Хок.

Итак, мы собираемся простоять здесь весь день или все-таки что-нибудь предпримем? Разве ты не заметил – солнце уже чертовски низко. Через час наступит темень хоть глаз выколи. И если там действительно вампир…

– Ты права. Живые мертвые встают из гробов после захода солнца.

Хок ободряюще улыбнулся, заметив, что рука жены тоже покрылась гусиной кожей. Он подошел к двери и ударил по ней кулаком.

– Именем закона, откройте!

Ответа не последовало. Тишина окутывала пустую улицу плотным одеялом, а жара, казалось, придавила все вокруг. Хок тыльной стороной руки вытер пот, струившийся по лбу. Ему вдруг подумалось, что в особо опасных случаях уставом предписывалось вызывать подкрепление, но времени на это у них сейчас не было. Они должны захватить вампира во время сна. Пока он убивал нищих и безродных, на него не обращали внимания. Но теперь вампир обнаглел и украл дочь советника Треска прямо из ее спальни на глазах у потрясенной матери… Вот почему на поиски вампира брошены лучшие силы. Хок закусил губу. Девочка наверняка еще жива. Вампирам требуется два-три дня, чтобы высосать полностью кровь из жертвы. Сама жертва превращается в вампира после того, как умрет и встанет из гроба. По крайней мере, во всех книгах утверждалось именно так. Хок хмыкнул – не доверял он подобной писанине.

– Нам бы стоило запастись чесноком, – внезапно произнес он. – Кажется, это помогает?

Чеснок? В такое время года? Знаешь, сколько он стоит на рынке? От нынешней жары все выгорело, и торговцы пользуются нашим бедствием.

– Ладно, не кипятись, я просто вспомнил, – примирительно произнес Хок. – Боярышник вроде тоже помогает.

– Определенно.

– Надеюсь, кол взять с собой ты не забыла? Без кола я туда не войду.

– Расслабься, милый. Конечно, я не забыла. – Фишер вытащила тонкий деревянный кол из-за голенища сапога. Он был примерно с фут длиной и тщательно заострен. Выглядело такое оружие вполне по-боевому. – Как я представляю, – продолжала Фишер, – все очень просто. Я вонзаю кол в сердце, а ты отсекаешь голову. Мы раздельно сжигаем обе части тела, развеиваем пепел, и все.

– Да, примерно так, – согласился Хок.

Он помолчал, глядя на закрытую дверь, и спросил:

– А ты когда-нибудь видела самого Треска и его дочь?

Треска я видела вчера на брифинге, – ответила Фишер, снова засовывая кол за голенище. – Выглядел он ужасно.

– А я встретил несколько месяцев назад его дочь. Взглянул на нее мельком. Я тогда был телохранителем советника Де Джорджа. Ей исполнилось шестнадцать, она была такой… веселой и счастливой.

Фишер взяла мужа за руку.

– Мы вернем ее, Хок, – проговорила она. – Мы найдем ее.

– Да, конечно.

Он снова ударил в дверь. Звук разнесся по улочке и замер. В доме царила тишина, в соседних домах – тоже. Хок огляделся – на улочке по-прежнему никакого движения. Чутье подсказывало ему, что опасность рядом. За четыре года службы у него развилось особое «шестое» чувство, иначе он не был бы стражем.

– Ладно, – наконец сказал Хок, – входим. Только внимательно следи за тылом, девочка. Мы действуем по инструкции, но бдительность не помешает. Правильно?

Правильно, – согласилась Фишер. – Мы в безопасности, пока не село солнце. Вампиры не покидают свое убежище до его захода.

– Да, конечно, но у большинства из них есть слуги – люди, которые присматривают за ними, когда они спят. Вроде телохранителей, помогающих расправиться с жертвами.

– Ты читал о таких случаях?

– Разумеется. Сразу же, как стали распространяться первые слухи. Я не собираюсь попасть впросак, хватит прошлогодней истории с оборотнем.

Хок нажал на ручку двери, она легко повернулась, и дверь медленно открылась. Петли предательски скрипнули – Хок от неожиданности вздрогнул. Широко распахнув дверь, оглядел пустой и темный холл. Никакого движения в сумраке, тени лежат неподвижно. Фишер осторожно двинулась следом за мужем, держа руку на эфесе.

– Будто нас ждали…

– Давай войдем, – предложила Фишер. – Хотя у меня плохие предчувствия.

Они вступили в холл и закрыли за собой дверь, оставив небольшую щель на случай, если придется уносить ноги. С минуту стояли в полумраке холла, привыкая к темноте. У Хока в кармане лежали свечи, но без особой нужды он не собирался ими пользоваться: в любой момент свеча могла погаснуть, и тогда они станут совершенно слепыми и беспомощными. Лучше привыкнуть к окружающей обстановке, пока возможно.

Хок услышал осторожные шаги Изабель за своей спиной и улыбнулся: он ведь знал о ее состоянии – терпеливо ждать развития событий не в их привычке, оба чувствовали себя увереннее в действии. Хок огляделся. В полумраке холла могло скрываться и наблюдать за ними любое существо, тогда как они обнаружить его были не в силах. Хок, почувствовав, что снова напрягается, заставил себя расслабиться, задышав редко и глубоко. То, что пряталось в темноте, было ему не страшно – с ним его топор, а Изабель прочно прикрывает тыл. Остальное не важно… Его глаза наконец привыкли к темноте, различая очертания узкого зала. Там абсолютно пусто. Хок немного успокоился. Ну как? – прошептал он жене. – Нормально, – ответила она. – Пошли дальше.

В конце холла – деревянная лестница, которая вела на второй этаж. По обе стороны от нее – двери. Хок вытащил топор и держал его в руках. Привычная тяжесть оружия придавала уверенности. Он покосился на Фишер и улыбнулся, заметив, что и она тоже приготовилась к бою. Хок сделал ей знак двигаться к правой двери, а сам направился к левой. Она кивнула и осторожно ступила направо.

Хок прислушался, повернув ручку, слегка приоткрыл дверь, а потом распахнул ее ударом ноги и стремительно вбежал в комнату, держа топор наготове. Комната оказалась абсолютно пустой: мебели нет, на голые стены сквозь щели в ставнях падали отблески заходящего солнца. Плесень в углах, толстый слой пыли на полу – все указывало на то, что здесь давно никого не было. Хок медленно двинулся вперед, под его тяжестью заскрипели старые половицы. К сильному запаху пыли и плесени примешивался слабый, но тошнотворный запах разложения, будто в доме давно лежало мертвое тело. Хок принюхался – может, это ему только кажется. Он быстро обошел комнату, выстукивая стены в поисках скрытых помещений, но ничего не обнаружил. Вышел на середину, снова все тщательно осмотрел и вернулся в холл.