Хэппи-энд - Страница 65

Ник Голт глядел затуманенными от ярости глазами на стоявшую перед ним великолепно одетую красивую женщину с безупречной фигурой. Сейчас он, видел в ней только бездушную эгоистку, способную убить нерожденного ребенка, чтобы сохранить свое красивое тело и свою независимость. Расчетливая совратительница мужских сердец, она предала его и его дочерей!

Короче говоря, Ник видел перед собой Белоснежную Акулу!

Ярость ослепила его, иначе он бы сердцем почувствовал, что с его Белоснежкой случилось что-то неладное. Ее синие глаза потеряли блеск и стали безжизненными, кожа приобрела зеленоватый, болезненный оттенок.

– Когда я вошел, работал твой автоответчик, и я случайно услышал сообщение твоего гинеколога. Может, послушаем теперь вместе? – ледяным голосом проговорил Ник, вне себя от жгучей ярости.

– Ник... – осторожно начала Рейвен, но тут же осеклась, не в состоянии продолжать. В висках бешено застучала кровь, к горлу подступил удушливый комок слез.

– Я хочу, чтобы мы вместе прослушали эту запись! – со стальной решимостью повторил Ник.

Автоответчик стоял на низком столике у окна. Рейвен подошла к нему и нажала на кнопку воспроизведения. Она не могла смотреть ни на разгневанного Ника, ни на роскошные розы за окном, поэтому уставилась на бездушный аппарат.

– Рейвен, это Сара Роквелл, – донеслось из динамика. – Мне очень жаль, что мы не встретились сегодня утром в моем кабинете и что я не смогла днем дозвониться вам на работу. К сожалению, я не могу сообщить вам результат анализа крови. Дело в том, что пробирка случайно упала и разбилась. Завтра утром, часам к восьми, вы должны снова явиться в клинику и повторно сдать кровь. Лаборатория, по вине которой разбилась пробирка, сделает экспресс-анализ бесплатно, и к одиннадцати часам, когда вы придете ко мне на прием, я уже буду иметь результаты. Насколько мне известно, операция по выскабливанию матки назначена на двенадцать, так что прошу вас с вечера ничего не есть и не пить. Если у вас возникнут какие-либо вопросы, звоните мне в любое время. Если же у вас усилится кровотечение или поднимется температура, вызывайте «скорую помощь».

Запись закончилась, и автоответчик принялся перематывать магнитофонную ленту. Все еще глядя на аппарат, Рейвен тихо сказала:

– Я. не хотела, чтобы ты знал об этом.

– Ну конечно! – взорвался Ник. – Если бы я узнал о том, что ты собираешься убить моего – а может, даже и не моего? – ребенка, это стало бы серьезной угрозой развитию наших отношений в нужном для тебя русле! Так?! Ведь ты отлично помнишь, как изменилось мое отношение к Дендре после того, как я узнал о ее намерении тайком сделать аборт!

Слушая эти ужасные обвинения, Рейвен чувствовала, что готова умереть. Вчера она потеряла ребенка, сегодня – любимого... Зачем ей теперь жить на этом свете? Со смертью она обретет желанный покой и избавление от мучительной боли.

А как же Ник? Он должен знать правду!

Он считает, что она собиралась убить его ребенка! И что? Она действительно убила его. Ее бесплодное чрево убило крохотную отважную жизнь.

Нет, он должен знать правду! Он должен знать, что Рейвен не обманывала и не предавала его!

Невероятным усилием воли она заставила себя взглянуть в лицо Нику.

– Это был твой ребенок, Ник... Наш ребенок... И я потеряла его. Я так старалась сохранить его, так старалась... Но у меня ничего не получилось.

– Что? – растерянно пробормотал Ник, не веря своим ушам. – Что ты сказала, Рейвен?

– Вчера у меня был выкидыш. Схватки и кровотечение начались еще в четверг вечером. Сегодня утром я была в клинике, чтобы лабораторным анализом подтвердить факт выкидыша и пройти необходимую в таких случаях процедуру выскабливания...

– Боже мой, любимая, – пробормотал Ник, чувствуя себя безмерно виноватым. Заключив Рейвен в объятия, он всем телом ощутил ее боль, страх и крайнюю усталость, граничившую с изможденностью. Почему же ты, мне ничего не сказала? Я должен был быть рядом с тобой в этот уик-энд!

– Я не хотела, чтобы ты знал об этом, – бесстрастно повторила Рейвен. Она была в его объятиях, но мысленно, находилась очень Далеко от него.

– Но ведь потом ты бы рассказала мне о ребенке, о нашем ребенке, правда?

– Да, конечно. Если бы беременность развивалась нормально, я бы непременно рассказала тебе об этом. Я знаю, ты бы с радостью принял этого ребенка в свою семью.

– Ребенка? А тебя, Рейвен?

Казалось, его вопрос смутил Рейвен. Немного помолчав, она тихо сказала, пожав плечами:

– Мне казалось более важным, чтобы ребенок был рядом со своим отцом, сестрами и бабушкой и дедушкой.

По ее телу пробежала мелкая дрожь, заставив Ника встревожено взглянуть в мертвенно-белое лицо Рейвен.

– Тебе нужно в постель, – торопливо проговорил он и заметил, как в ее глазах мелькнуло удивление она не ожидала проявления такой нежной заботы. – Кстати, я принес тебе кое-что...

В ее затуманенном болью и усталостью мозгу мелькнула дикая мысль, красноречиво отразившаяся на бледном лице;

Поняв все с одного взгляда, Ник обиженно проговорил:

– Неужели ты думаешь, что в такой момент я могу говорить о каком-нибудь сексуальном неглиже?

– Я... я не знаю, – смутилась Рейвен, услышав в его голосе укор.

– Ты должна знать, что я не из тех мужчин, для которых женщина лишь объект утоления сексуальных потребностей. – Ник достал из кармана небольшую коробочку красного бархата. – Надеюсь, тебе понравится. Я хотел бы всегда видеть тебя в этом.

Дрожащими пальцами Рейвен взяла коробочку и открыла ее. Внутри, на алом бархате, ослепительным блеском сияло бриллиантовое колье, такие же серьги и перстень.

– Ник... – жалобно выдохнула Рейвен, – но...

– Выходи за меня замуж, Рейвен, – тихо сказал Ник, с любовью глядя в ее наполненные слезами счастья глаза.

– А как же твои девочки?

– Должен признаться, – улыбнулся Ник, – до вчерашнего вечера я не знал, как лучше поступить. Но вот вчера вечером, вернувшись из Санта-Барбары, мои девочки созвали семейный совет и спросили у меня, люблю ли я тебя, и если люблю, то что собираюсь делать дальше.

Он снова улыбнулся, губами осушая покатившуюся по щеке Рейвен слезинку.

– Они любят тебя, Рейвен. И я тоже... Я очень люблю тебя.

Рейвен казалось, что все слезы она выплакала еще вчера, но они теперь хлынули с новой силой.

– Позволь мне побыть с тобой, Рейвен... Ведь это был и мой ребенок, – прошептал Ник. – Позволь мне завтра пойти вместе с тобой к врачу...

Рейвен молча кивнула, благодарно улыбаясь сквозь слезы.

– Я люблю тебя, Ник, я очень тебя люблю...

– Это Николас Голт, – представила Ника Рейвен, когда в кабинет вошла Сара Роквелл, и добавила тише: – Он отец моего ребенка...

– Здравствуйте! – улыбнулась Нику Сара.

– Здравствуйте, доктор! – эхом откликнулся взволнованный Ник. – Мне бы хотелось быть рядом с Рейвен во время всех процедур, назначенных ей на сегодня... – Увидев мелькнувшее в глазах доктора удивление и сомнение, он поспешно добавил: – Дело в том, что я обещал Рейвен быть рядом с ней и все время держать ее за руку, так что у нас с вами, доктор, просто нет иного выхода.

– Ну хорошо, – согласилась Сара Роквелл. – Тогда приступим к делу.

Осмотр занял всего несколько минут. После этого Рейвен села на кушетке вместе с Ником и стала ждать дальнейших действий врача.

– Как вы себя чувствуете, Рейвен? – спросила Сара.

– На удивление хорошо. С самого воскресенья не было ни болей, ни кровотечения, и мне удалось выспаться...

– Вы все еще чувствуете себя беременной?

– Да, – смутилась Рейвен. – Наверное, это действие оставшихся в крови гормонов.

А почему бы им не остаться? – улыбнулась Сара. – Утренний анализ крови показал значительное повышение уровня гормонов беременности по сравнению с прошлой неделей. Судя по результатам осмотра и анализов, вы действительно беременны, Рейвен.