Взрослеем с подростком. Воспитание родителей - Страница 9

Екатерина: Своеобразное робингудство.

Собеседник: Очень страшно, что дети наделают глупостей. Как себя контролировать при этом или как контролировать ребенка, и стоит ли контролировать? Что делать?

Екатерина: Смотреть, конечно, нужно, но контролировать мы уже не можем. Есть такая метафора: подростковый возраст – это путешествие. Мы не можем прервать это путешествие. Мы не можем его прекратить, но мы можем снабдить путешественника картой. Мы не можем пойти с ним и не можем его остановить, потому что тогда мы лишим его опыта, но мы можем дать ему карту, джи-пи-эс и фальшфейер, т. е. сигнал тревоги.

Мне кажется, ребенок должен услышать о вашем опыте, о ваших тревогах – только в косвенной форме, в форме притч и историй. Он должен знать, что бывает, ведь когда абсолютно тепличные стерильные детки попадают в мир, они вообще не знают, что есть наркотики, что их могут развести, что могут поставить на шухере и втянуть в разные истории. Поэтому нужно рассказывать о том, что вокруг. Нужно не выгонять ребенка, когда взрослые разговаривают о своих проблемах. Нужно смотреть кино для подростков, читать книги и обсуждать проблемные ситуации, иногда даже криминальные истории, кусочки криминальной хроники.

Может быть, кому-то нужно поработать с собственной тревогой, потому что иногда тревога родителей не соответствует тому, что происходит с ребенком. Это их собственная, родительская, тревога, она про них самих.

За последние сто лет все стало стремительно, с бешеной скоростью меняться. И наши дети взрослеют в такой реальности, которая во многом очень не похожа на ту, в которой взрослели мы. Давайте попробуем сформулировать основные отличия того времени, когда взрослели мы, от времени взросления наших детей. Что вам кажется наиболее существенным, наиболее значимым?

Я начну: радио, видео, электроника в принципе. Гаджеты, средства коммуникации, впервые можно играть. Как это влияет на растущее поколение?

Собеседник: Отрицательно. Отвлекает от реальной жизни, и соответственно возникает отсутствие живой игры.

Екатерина: Это не «соответственно». Сначала игры во дворе исчезли, потому что из всех углов появились маньяки и появилось чувство опасности. И тогда возникли гаджеты.

Собеседник: Отсутствие нормы и идеалов в обществе. Раньше была единая линия партии: «октябренок, пионер – хороший», – и быть плохим было стыдно. Я не была комсомолкой, но что хорошо, а что плохо, в голове было совершенно четко.

Сейчас в России нет современных художественных книг для подростков, в которых шел бы разговор о нравственности, о каких-то идеалах. Исключением является очень православная литература, но это литература низкого качества, и зачастую она не художественная.

Раньше нормы поведения и морали шли от общества, а внутри семьи – не только православной – многое могло быть по-другому. Семья обладала большой свободой воспитывать в детях то, что считала нужным и важным, в частности, правильные ценности. Контроль над семьей был ослаблен. Сейчас ситуация обратная.

Собеседник: Мне кажется, сейчас все зависит от тебя, снизу идет. В советское время все были примерно одинаковые, и ценности были одинаковые, и устремления…

Екатерина: Я считаю, что очень сильно поменялось (в этом мы не росли) расслоение общества, в частности, имущественное. Сформировались в пределах города, одной страны совершенно разные уровни жизни. Они сейчас меньше перемешаны, чем в девяностые годы, но в школах и лагерях дети с этим соприкасаются, осознают социальную реальность с разными социальными имущественными стратами.

Собеседник: Мы росли в совершенно закрытом государстве и не знали, что делается в остальном мире. Сейчас все растут вполне синкретичными.

Екатерина: Сейчас происходит смещение в другую сторону – мы знаем, что жизнь «там» сильно отличается от жизни здесь. Этот фактор будет иметь значение, если семья часто бывает где-то за пределами страны, либо для детей старших, которые интересуются внешним миром. Для ребенка 8—10 лет, который отдыхает на нашем Черном море и еще не читает, это еще не принципиально. В старшем подростковом возрасте это сильно, потому что есть ощущение большого мира, который хочется посмотреть, везде побывать. Очень часто у подростков есть бзик: говорить о том, куда они хотят поехать. Очень много разговоров о том, где бы они хотели побывать, когда вырастут и у них будет возможность. И перечисляются разные места.

Собеседник: Сейчас появилась нацеленность на успех: нужно успешно отучиться, поступить куда-то.

Собеседник: По-моему, учиться хорошо не обязательно, а вот добиться чего-то – да.

Собеседник: Очень важен был выбор профессии.

Собеседник: Человек заканчивал институт, становился инженером, и жизнь его более-менее была понятна. Сейчас этого мало.

Екатерина: Вы имеете в виду, что нет простроенных «жизненных цепочек», в которые человек может попасть и потом спокойно дальше идти.

Собеседник: Мне кажется, раньше была боязнь, что, если не окончишь институт, то пойдешь дворником. А сейчас, наоборот, есть масса других возможностей реализоваться.

Собеседник: Я сравниваю то, как я жила, и то, что мне показывали, например, в фильмах или то, что я читала. Особенно сейчас старые фильмы смотришь и удивляешься, как четко все было прописано. Мы, на самом деле, об этом не сильно задумывались. Образование было хорошее, дети учились сами. Поступивших в вузы без помощи взрослых было гораздо больше, чем сейчас.

Екатерина: Действительно, дети учились сами. И школа была такая, в которой дети могли учиться сами. Образовательные программы строились без расчета на участие взрослого и помощь репетиторов. Сейчас ситуация иная, по крайней мере в крупных городах.

Собеседник: На самом деле, быть дворником в то время не было так страшно, особенно если ты рос в рабочей среде. Это была хорошая рабочая прослойка, отнюдь не пьяницы. Их уровень жизни был такой, что они себя чувствовали не последними людьми. А сейчас? Страшновато, если пойдет дворником.

Собеседник: Сейчас у детей четкий вектор на материальные ценности: нужно иметь дом, яхту, ездить отдыхать за границу. «Я буду хорошо учиться, получу хорошую работу, чтобы заработать деньги, чтобы все это иметь». Раньше такого не было.

Екатерина: У многих нынешних школьников, студентов можно наблюдать ориентированность на потребительские цели. Раньше хотели быть космонавтами, геологами, принести пользу, помогать людям. Сейчас вектор смещен на достижение личного успеха, благосостояния. Относиться к этой тенденции можно по-разному, но не учитывать ее нельзя.

Собеседник: Это идет из семьи. Мама везет ребенка в частную школу и говорит: «Мы за тебя платим, а ты уроки не сделал? Двойку получил?»

Екатерина: Это не только из семьи. Листают дети журнальчик, а там острова, горы, машины… Это не семейное.

Собеседник: Реклама.

Собеседник: Мы были более самостоятельными.

Екатерина: Однозначно. Скажите, до какого класса вы возите детей в школу?

Собеседник: Седьмой класс. Пытаюсь заставлять, но она сама не хочет. Расстояние большое на метро.