Взрослая девочка - Страница 6

Он решил, что потом попробует по возможности мягко и тактично поговорить с ней по поводу ее внешнего вида. Но когда Жюль подошел ближе, он не смог не поморщиться. Пудра комками сыпалась с нежной девичьей кожицы — похоже, она извела на лицо целую банку — и пачкала одежду, а тушь слегка размазалась. На его взгляд, это было гораздо хуже наголо обритой головы.

— У тебя красивая кожа. Зачем ты портишь ее косметикой? — мягко заметил Жюль и протянул девушке носовой платок. — Сотри пудру, я пока схожу за твоими чемоданами.

Сначала Одри расстроилась и даже чуть не разрыдалась. Она была готова к нагоняю из-за волос. Но то, что Жюль раскритиковал ее макияж, стало для Одри полной неожиданностью. Если он придрался к пудре, что же она услышит по поводу прически, точнее, ее отсутствия? Но потом Одри вспомнила, что Берта вообще вскрикнула и повалилась на пол, когда она вышла из ванной и предстала перед бывшей домработницей во всей красе.

Пусть она сейчас не смогла произвести на Жюльена должного впечатления. Но у нее будет на это куча времени! Он еще увидит, как замечательно она может выглядеть, и удивится. Главное, что он не отказался от нее, не развернулся у порога. Скорее бы уехать! Одри воспринимала свой отъезд, как триумф. Эх, жаль, никто из коллежа не видит, как ее увозит шикарный мужчина на блестящем «рено»!

Жюль подошел к машине, открыл багажник и принялся укладывать туда чемодан Одри. Берта тоже вышла во двор, вслед за ней важно вышагивала ее новая горничная, которая несла забытое девушкой зимнее драповое пальто с траченным молью воротником, перешитое из старого теткиного.

— Что ж, считаю, что я выполнила свой долг, — торжественно произнесла Берта. — Я передала тебя в надежные руки. Это максимум, что я могу для тебя сделать.

— Да, мадам сделала все, что могла, — поддакнула горничная, желая выслужиться.

— Может быть, вам удастся сделать из нее человека. — Берта произнесла это так, словно заранее сомневалась в успехе подобного мероприятия. — Мы с мадам Дюшансе не смогли. Хотите — отдавайте ее в интернат, хотите — сами с ней мучайтесь, мне-то что за дело?

Одри похолодела. О такой возможности она не задумывалась. Неужели Жюль и правда отвезет ее в интернат? Ни за что! Лучше уж она сбежит и пойдет бродяжничать.

— Я не считаю для себя возможным сбыть с рук ребенка, который вырос у меня на глазах, — холодно произнес Жюльен. По его побелевшему лицу и трепету тонких ноздрей можно было определить, что он с трудом сдерживает гнев.

— Как вам будет угодно, — сухо ответила Берта.

Одри с облегчением вздохнула. Пусть Жюль говорил о ней как о младенце, словно разница между ними — не одиннадцать лет, а полвека. Главное сейчас не это. Она поняла, что ни в какой интернат ее не пошлют, и успокоилась.

— Ладно, Берта, не дуйся на меня! — На прощание Одри решила сделать шаг к примирению. — Не так уж все было и плохо.

Она подошла к Берте и попыталась ее обнять, но та отшатнулась, словно девушка позволила себе непростительное амикошонство, развернулась на каблуках и пошла в дом, бросив через плечо:

— Удачи, мсье Фермэ.

Какая тонкая, чувствительная натура! Такая прирежет и глазом не моргнет, подумал Жюль, укладывая в багажник ужасное пальто, пахнущее нафталином, которое всучила ему горничная.

— Давай остановимся у ближайшей помойки и выкинем этого монстра, — попросила Одри, имея в виду, конечно же, пальто.

Так они и сделали.

Вскоре автомобиль несся на другой конец Лиона, а Одри казалось, что она уезжает на другое полушарие, — такая пропасть была между ее новой и старой жизнью. Ура, свобода! Больше никто не станет одергивать ее на каждом шагу, никто не запретит ей смотреть телевизор, есть пирожные, слушать музыку и высказывать свое мнение. Никто не станет рыться в ее книгах и рисунках с вопросом: «А это еще что такое?», не сможет заставить ее носить мешковатые платья. Теперь ей будет, с кем поговорить и кому довериться. О, Жюль, я обожаю тебя, мой спаситель, ты вызволил меня из плена злой колдуньи!

Одри молчала, откинувшись на спинку сиденья, и наслаждалась ездой, словно полетом. Последний раз ей доводилось кататься в автомобиле год назад, когда у нее был приступ аппендицита и тетя Хелен на такси отвезла ее в больницу, всю дорогу ворча, что с племянницей «всегда все не слава Богу». Любуясь проносящимися за окном видами Лиона, Одри мечтала о том, какой теперь будет ее жизнь.

Жюль тоже молчал. Его поразила сцена прощания Берты с девочкой, которая лет десять прожила с ней бок о бок. Какой бы непредсказуемой ни была Одри, Жюлю было трудно вообразить, как же надо насолить старой даме, чтобы она прощалась с тобой столь бессердечно.

Притормозив у светофора, Жюль кинул взгляд в сторону своей подопечной и с тяжелым вздохом вспомнил, чего опасался его отец. За девочкой действительно придется приглядывать, поскольку она хороша и развита не по годам. Даже бритая голова ее не слишком портила, а ведь волосы быстро отрастут.

Джинсы плотно обтягивали стройные бедра, а тонкий узкий топик четко обрисовывал прелести взрослеющей девицы. Этого только не хватало — не ровен час, на нее польстится какой-нибудь беспринципный развратник! Жюль сердито фыркнул.

Пусть сам он не отличался строгими моральными устоями. Но он не был безответственным. Например, соблазнять малолеток — это не в его стиле. Партнерши Жюля были опытными женщинами, они прекрасно понимали, что их отношения никого ни к чему не обязывают и длятся лишь до тех пор, пока один из партнеров не увлечется кем-либо еще.

Он никогда не давал женщинам напрасных надежд, ничего не обещал и не скрывал своей привычки к непостоянству. Он не мог допустить даже мысли о том, чтобы увлечься невинной девицей и тем самым сломать ей жизнь, — Жюль отдавал себе отчет в том, что быстро охладеет к ней. Ведь на свете так много женщин с длинными ногами и аппетитными формами, а жизнь — одна.

Он вспомнил слова Сандрин о том, что ему пора жениться, и разозлился. Зажегся зеленый, и педаль газа чуть не ушла в пол под нажимом его ноги. Какая, к черту, жена? Это что, одно из адских наказаний — каждый день просыпаться в обществе одной и той же женщины, зная, что на всех остальных ему смотреть «не положено»?

Одри сидела рядом с ним, то глазея по сторонам, то откидываясь на спинку сиденья и блаженно щурясь. Она явно предвкушала сладкую жизнь, которая у нее теперь начнется. Жюль решил, что ему не мешает сразу развеять некоторые ее заблуждения.

— Знаешь, Одри, я считаю, что мне лучше объяснить тебе кое-что заранее, чтобы потом ты не была разочарована. Ты наверняка помнишь, как мы с тобой ходили в зоопарк, покупали мороженое, и считаешь, что теперь твоя жизнь превратится в праздник.

Одри удивленно воззрилась на Жюля.

— Но ведь ты уже не младенец и должна понимать, что жизнь — это не сплошная круговерть удовольствий и развлечений. Конечно, я буду о тебе заботиться. Это значит, что я прослежу, чтобы ты была обеспечена всем необходимым и получила нормальное образование.

При слове «образование» Одри поморщилась. Для нее это звучало как неудачная шутка. Между тем Жюльен продолжал:

— Мне доложили, что ты разузнавала, не можешь ли ты получить все свои деньги. Так вот, когда ты достигнешь совершеннолетия, мы с тобой обсудим, решишь ли ты оставить свой капитал в деле или захочешь забрать деньги и вложить их во что-либо другое. Подчеркиваю: вложить, а не спустить. Если тебе что-то понадобится, сразу говори об этом мне, и я куплю — если, конечно, сочту разумным. Это понятно?

Одри какое-то время молчала, шокированная тем, что только что услышала, и гневно смотрела на Жюля в упор. Даже сквозь остатки пудры было видно, что щеки ее пылают.

Наконец дар речи вернулся к ней.

— Какое ты имеешь право так со мной говорить? — Она с трудом удерживалась, чтобы не ввернуть пару словечек, принесенных еще из начальной школы. — Ты, сытый сынок благополучных родителей, да ты хоть представляешь, каково мне было? Тебя когда-нибудь унижали за то, что ты одет в старушечьи обноски? Травили целыми днями за то, что ты не так сидишь, не так ходишь, не так одеваешься и отвечаешь на вопросы? Меня ненавидели все вокруг! Надо было бежать, бежать немедленно! Я хотела уехать, и для этого мне нужны были деньги на билет. Бывало, тетушка даже запирала меня в сарае с крысами, если я делала что-то не так. Ты бы на моем месте не стучал в дверь и не орал, чтобы тебе открыли?