Выжжено - Страница 138

С 1906-го по 1914 год Панамский канал был наконец достроен.

В 1968 году к власти в Панаме пришёл путём военного переворота некий Омар Торрихос. Он был первым руководителем Панамы, который вступился за социальные интересы бедных и осложнил жизнь многочисленным иностранным концернам, которые до сих пор извлекали отсюда только прибыли. Он не скрывал своей решимости отстаивать свободу и независимость Панамы, не примыкая при этом к США или к СССР. И, само собой разумеется, он рассматривал зону канала как неотъемлемую часть Панамского государства, а договор 1903 года считал юридически ничтожным.

Во время президентства Джимми Картера Торрихос начал выдворять сотрудников различных американских организаций, обвиняя их в том, что они содержали в зоне канала тайные лагеря подготовки, где обучали технике прослушивания и методам пыток для операций секретных служб в Южной Америке. Картер не противился этим выдворениям; он даже заключил, к возмущению республиканской оппозиции, в 1977 году договор с Торрихосом, по которому полная автономия водного пути с 2000 года возвращалась к Панаме.

31 июля 1981 года, через несколько месяцев после вступления в должность Рональда Рейгана, который, равно как и будущий вице-президент Джордж Буш и министр обороны Каспар Вайнбергер, многократно публично поносил панамского президента, Омар Торрихос погиб в авиакатастрофе во время обычного рутинного полёта. Его преемником стал Мануэль Норьега, который ныне живёт во Флориде, США.

В Эквадоре живёт свыше пятнадцати процентов всех существующих видов птиц, и практически каждый день там открывают новые, доселе неизвестные виды растений. Однако с тех пор как нефтяной концерн «Тексако» в 1968 году обнаружил в эквадорском регионе Амазонки нефть, большая часть тропических лесов была выкорчевана. С тех пор как через Анды был проложен нефтепровод, он из-за протечек потерял вдвое больше нефти, чем вытекло при аварии танкера «Exxon Valdez»; нефти, которая заражала всю окружающую природу, истребляла животных и превращала реки в вонючие каналы. Ядовитые стоки, полные тяжёлых металлов и канцерогенных веществ, просто сливались в ямы или в реки.

Однако нефть очень скоро стала важнейшей статьёй экспорта страны, и Эквадор превратился в одного из крупнейших поставщиков США.

В 1979 году президентом Эквадора был избран Хайме Рольдос Агилера, и в 1981 году он представил проект закона, по-новому регулирующий энергетический сектор. Проект предусматривал поддержку строительства гидроэлектростанций, что просто напрашивалось в богатой горными реками географии Эквадора, и устанавливал новые законодательные основы отношений между нефтяными концернами и государством Эквадор.

В ответ концерны организовали кампанию, которая пыталась представить Рольдоса Агилеру «вторым Кастро». Рольдос, в свою очередь, стал изобличать связи между американской политикой и нефтяным бизнесом, используя при этом слово «заговор». Он грозил нефтяным концернам, что им придётся покинуть страну, если они будут проводить в жизнь проекты, идущие во вред народу Эквадора, и выдворял неугодных американцев.

24 мая 1981 года он погиб вместе со своей женой, несколькими членами его правительства и пилотами при падении самолёта над провинцией Лойя в Южном Эквадоре.

Его преемником стал вице-президент Освальдо Хуртадо Ларреа. Он позволил выдворенным вернуться, и в конце 1981 года компания «Тексако» приступила к гигантскому проекту вскрытия в заливе Гуаякиль.

Или гибель второго генерального секретаря ООН Дага Хаммаршельда 17 сентября 1961 года при таинственном крушении самолёта в Конго. Эта страна ещё до недавнего времени была бельгийской колонией, и усилия Хаммаршельда остановить там войну были костью в горле некоторых британских, бельгийских и американских предприятий…

Или крушение самолёта Джона Ф. Кеннеди-младшего…

Или, или, или…

– Принц Абу Мандур Саид, ваше величество. Ваш сын.

Король Абу Джабр Фарук встретил это известие молча. Он был погружён в созерцание мозаики на полу – переплетённых цветочных элементов в перламутре и обсидиане на фоне лазурита – и размышлял о бремени, которое налагает на человека такая служба, как у него.

Он знал от шефа своей секретной службы, что Саид вернулся из Сингапура. Он знал также много чего о том, что Саид там делал. Он был бы рад избежать этой встречи, но даже власть короля имеет свои границы, и это была одна из них.

– Пусть войдёт, – сказал король Фарук.

Двери распахнули. Вошедший мужчина уже имел мало сходства с его сыном, каким его помнил Абу. Он еле ковылял. От сиятельности принца не осталось и следа. Саид плохо выглядел, был болен, отмечен наркотиками и другими излишествами, названия которых были чужды Абу Джабру.

Но всё же то был его сын. Абу шагнул ему навстречу, простёр руки и сказал:

– Ну, здравствуй.

Саид остановился на некотором отдалении, то поднимая, то отводя глаза. Казалось, в нём шла борьба.

– Как ты мог так поступить? – наконец почти невразумительно произнёс он. – Стать королём по милости американцев?

Абу Джабр снисходительно ответил:

– Это совсем не так.

Саид, казалось, не услышал его. Да был ли он в себе? Какая-то развалина. Его место было в клинике. Да, он отправит Саида в клинику. Сразу, как только кончится этот разговор.

– Хорошо, что ты вернулся, – сказал он. – Ты нам нужен. Мы тут созвали… ну, можно сказать, съезд, чтобы внести ясность о крушениях на Раваре и в Рас-Тануре, и мы хотели бы, чтоб ты…

– Я делал только грязную работу, – прошипел Саид, злобно сверкнув глазами. Его шатало. – Мне ведь всегда достаётся только грязная работа…

С внезапностью, которой от него нельзя было ожидать, он выхватил из кармана пистолет и направил его в грудь Абу Джабра. Потом оцепенел, как будто не мог больше двинуться ни взад, ни вперёд, и его вытянутая рука с оружием задрожала.

Абу Джабр даже не шелохнулся.

– Сын мой, – сказал он спокойно, пытаясь поймать безумный взгляд Саида, – я уверен, что ты не хочешь того, что собираешься сделать.

Нижняя челюсть Саида тряслась. Он забормотал:

– Нельзя было, чтоб они заметили. Нельзя было, чтобы amrikani заметили, что произошло…

Абу Джабр медленно протянул руку.

– Это дело прошлое и больше не имеет значения. Подумай о своём сыне, Саид, и опусти оружие. Пока не свершилось непоправимое.

Наконец-то. Наконец в его глазах мелькнул проблеск сознания. Что-то до него дошло. Рука Саида опустилась, он, шатаясь, подался вперёд и захрипел.

Но пистолет из рук не выпустил.

– Саид, – сказал король. – Оставь это. Сохрани свою честь.

Голова Саида вскинулась, взгляд его наткнулся на отца, в глазах его возник ужасный, незнакомый блеск, он поднял оружие и выстрелил – дважды. Пули попали королю в грудь, он пошатнулся и упал навзничь. Тут же из-за гардин выскочили мужчины, специально выжидавшие там, и набросились на стрелявшего.

– Довольно! – послышался сквозь кашель голос короля. Он с трудом поднялся, держась за грудь. Двое охранников подскочили к нему, помогая встать.

– Хорошее дело бронежилет, – сказал король, хрипло дыша, – но я не знал, что всё равно будет так больно.

– Вас надо осмотреть, ваше величество, – с тревогой сказал один из мужчин. – Выстрелы могли сломать ребро.

Абу Джабр отмахнулся.

– Да, конечно. После. – Он подошёл к Саиду, своему второму ребёнку, который всегда был и самым трудным. Тот лежал на полу с остекленевшим взглядом, являя собой жалкий вид потерпевшего поражение.

– Я очень сожалею о случившемся, сын мой, – тихо сказал Абу Джабр. – Я хотел бы знать, с кем ты связался…

Саид ничего не ответил. Кровь текла из его раны на лбу.

Кровь, да. Мысль, что он увидит собственного сына на эшафоте, причинила ему боль.