Выстрел в лицо - Страница 7

— Я хочу, чтобы вы с Maggioreпознакомились поближе, Брунетти, — заговорил Патта. — Он надеется, что мы поможем ему в одном деле, — и, прежде чем Брунетти успел что-нибудь сказать, продолжил: — Согласно нашим сведениям, за последнее время влияние определенных противозаконных организаций крайне усилилось, особенно на северо-востоке, — сообщил Патта и взглянул на Брунетти, которого слова начальника ничуть не удивили. Любой житель города, читающий газеты — или хотя бы болтающий в баре с друзьями, — сказал бы то же самое. Впрочем, чтобы не злить Патту, Брунетти приподнял брови, надеясь, что это придаст ему достаточно заинтересованный вид.

— Но и это еще не самое страшное, — продолжил Патта. — Теперь — и Maggioreприехал к нам именно поэтому — криминальные структуры начали брать под свой контроль законопослушные компании. Особенно много таких случаев в транспортной сфере, — вещал вице-квесторе.

Как же называлась книга американского писателя, герой которой заснул и очнулся только через несколько десятков лет? Может, Патта тоже все эти годы пролежал в какой-нибудь пещере, пока Каморра расширяла свое влияние на север страны, и проснулся только нынче утром?

Брунетти не отрываясь смотрел на Патту и старался не обращать внимания на Гуарино, который от удивления аж закряхтел.

—  Maggioreзанимается этой проблемой уже довольно давно, и расследование привело его к нам, в Венецию. Как вы понимаете, Брунетти, теперь все это напрямую затрагивает и нас, — продолжал Патта с тревогой в голосе, вызванной шокирующими известиями. Пока он говорил, Брунетти пытался понять, почему его привлекли к этому делу. Полиция в Венеции никогда не занималась транспортом, во всяком случае автомобильным и железнодорожным. Сам Брунетти, да и его подчиненные тоже, практически никогда не сталкивались напрямую с наземным транспортом, ни в криминальном, ни в каком другом аспекте.

— … так что я надеюсь, что, познакомив вас друг с другом, я способствую возникновению синергии, — ввернул иностранное словечко Патта, в очередной раз продемонстрировав умение нести околесицу вне зависимости от языка.

Гуарино начал было что-то говорить, но тут Патта не очень тактично взглянул на часы, и карабинер передумал.

— Вы и так уже уделили мне много времени, вице-квесторе; пожалуй, больше я его отнимать у вас не стану, — заявил он, сопроводив слова широкой улыбкой, на которую Патта любезно ответил. — Думаю, нам с комиссаром, — Гуарино кивнул в сторону Брунетти, — стоит обсудить все вдвоем, а потом уж обратиться к вам, получить ваш input [22]. — Гуарино произнес английское слово с таким видом, будто понимал, что оно значит.

Брунетти поразился, как быстро Гуарино подобрал нужный тон в общении с Паттой, сделав ему столь хитроумное предложение. Они спросят мнения Патты, но только после того, как вся работа уже будет сделана: таким образом, начальнику не придется напрягаться и брать на себя ответственность, зато в случае удачи он разделит с ними лавры. Для Патты варианта лучше не существовало.

— Да-да, — кивнул Патта, как будто слова майора напомнили ему о куче дожидающихся его дел. Гуарино встал, а вслед за ним и Брунетти. Майор обменялся с вице-квесторе еще парой реплик; Брунетти терпеливо дожидался его у двери. Из кабинета Патты они вышли вместе.

Синьорина Элеттра повернулась, как только они показались из-за дверей.

— Надеюсь, ваша встреча прошла успешно? — любезно осведомилась она.

— Как могло быть иначе, синьора? Ведь с нами говорил вице-квесторе, источник неиссякаемой мудрости и вдохновения, — бесстрастно отозвался Гуарино.

Синьорина с интересом поглядела на него.

— Действительно, — согласилась она, наградив его яснейшим из взоров. — Я очень рада, что нашелся еще один человек, считающий вице-квесторе выдающейся личностью.

— Ну а как же иначе, синьора? Или все-таки синьорина? — уточнил Гуарино с любопытством — или даже удивлением — от того, что она может быть не замужем.

— Если не считать главу нашего правительства, вице-квесторе — самый выдающийся человек из всех, кого я встречала, — ответила она с улыбкой, проигнорировав его второй вопрос.

— В это нетрудно поверить, — согласился Гуарино. — Оба они на редкость обаятельны, каждый по-своему. — Он повернулся к Брунетти: — Найдется у вас местечко, где мы можем спокойно поговорить?

Брунетти кивнул, не решаясь открыть рот, и они покинули приемную. Пока они спускались по лестнице, Гуарино спросил:

— Долго она уже работает на вице-квесторе?

— Достаточно, чтобы окончательно подпасть под его чары, — ответил Брунетти. Затем, заметив взгляд Гуарино, добавил: — Несколько лет. Но всем кажется, что она тут была всегда, хоть это и не так.

— И что, если она уйдет, все развалится на части? — полюбопытствовал Гуарино.

— Боюсь, что да.

— У нас тоже такая есть, — поделился майор. — Синьора Ланди: грозная Гильда. А ваша синьора гражданская?

— Да, — ответил Брунетти, удивившись, что Гуарино не заметил пиджака, с возмутительной небрежностью брошенного на спинку стула синьорины Элеттры. Брунетти в моде не разбирался, но подкладку фирмы «Этро» узнал бы и с двадцати шагов. В том, что Министерство внутренних дел не использует продукцию фирмы в качестве форменной одежды своих сотрудников, Брунетти был совершенно уверен. Похоже, Гуарино попросту проглядел очевидную деталь.

— Она замужем?

— Нет, — ответил Брунетти. — А вы женаты? — неожиданно для самого себя задал он вопрос и прошел чуть вперед, обгоняя идущего впереди еще одного коллегу.

Ответа Гуарино он не расслышал.

— Простите, что вы сказали? — переспросил он.

— Говорю, не очень.

Это еще как, удивился про себя Брунетти.

— Боюсь, я не совсем вас понял, — вежливо сказал он.

— Мы вместе не живем, — объяснил Гуарино.

— О.

У себя в кабинете Брунетти подвел гостя к окну, чтобы тот полюбовался видом на церковь, которую уже много лет собирались отреставрировать, и дом престарелых — свеженький после ремонта.

— А куда здесь идет канал? — полюбопытствовал Гуарино, высовываясь из окна и поворачивая голову направо.

— К Рива-дельи-Скьявони и к bacino [23].

— В смысле к лагуне?

— Да, оттуда как раз можно проплыть к лагуне.

— Вы уж извините, что я к вам лезу с вопросами, как деревенский лопух, — сказал Гуарино. — Я, конечно, понимаю, что это большой город, но все никак не могу в это поверить.

— Наверное, потому что тут машин нет, — предположил Брунетти.

— И это тоже, — от улыбки лицо Гуарино сразу помолодело, — но не только. Тут у вас очень тихо. — Он умолк, но, увидев, что Брунетти собирается что-то сказать, тут же его опередил: — Знаю-знаю, большинство горожан ненавидят пробки и смог, но вы уж мне поверьте, нет ничего хуже шума. Он ведь ни на секунду не умолкает, ни поздно ночью, ни рано утром — всегда где-нибудь то стройка гремит, то автобус газует, а еще ведь есть машины, самолеты, сигнализация…

— Ну, у нас тут самое страшное — когда ночью под окном кто-нибудь пройдет, болтая по телефону, — усмехнулся Брунетти.

— Чтобы разбудить меня, такому человеку пришлось бы очень громко говорить, — рассмеялся Гуарино.

— Почему?

— Да ведь я живу на седьмом этаже.

— А, — только и нашелся что ответить Брунетти. Для него это казалось чем-то очень уж экзотичным. Он, конечно, знал, что в больших городах люди живут в высотных домах, но ему как-то не верилось, что и на седьмом этаже они страдают от шума.

Взмахом руки он указал Гуарино на кресло и сам уселся напротив.

— Так чего вы хотели от вице-квесторе? — спросил Брунетти, устав ходить вокруг да около. Выдвинул второй ящик стола и водрузил на него скрещенные ноги.

Этот по-домашнему расслабленный жест, кажется, успокоил Гуарино, и тот начал рассказ:

— Немногим меньше года назад наше внимание привлекла одна транспортная компания из Тессеры, недалеко от аэропорта.