Выпуской бал, или "Вашу руку, мадемуазель!" (СИ) - Страница 3

— И что мне делать? — сквозь зубы ответил граф. — Вы же прекрасно знаете, маэстро…

Даже без конца фразы, Многоножка знал, что той, с кем Гиацинт готов танцевать круглые сутки, в школе нет.

— Значит, не хочешь по-хорошему? Не будешь помогать, да? — зашипел маэстро Ильвен.

— Рабы не выбирают! — сердито хмыкнул Гиацинт.

— Нашел момент бороться за свободу личности! Последний раз! Думай об этом!

— Только о том и думаю!

— Тогда марш в зал!

— Что? Зачем? — удивился и сейчас действительно испугался ученик. Маэстро пальцем указал точку, куда идти.

— Будьте любезны, граф, встаньте в центре дорожки, — Ильвен так называл длинный проход по вытянутому залу. Гиацинт встал напротив двери, спиной к окну. Теперь шеренга красавиц насторожено замерла по правую руку от него. — Опять вы в сапогах! Сколько раз я просил…

— Они мне не мешают! — точно тем же тоном уличного мальчишки, что и в первый раз, ответил граф Ориенталь и точно тем же привычным жестом подтянул тонкие сапоги без отворотов. Маэстро Ильвен мученически закатил глаза, наблюдая этот номер на "бис" не первый год.

— Да, вы хороший танцор, вам ничего не должно мешать… вот и проверим! Мадам… — он призывно обернулся к красивой, похожей на немку или голландку блондинке за роялем. Что играть, явно, условились заранее.

На самом деле, мадам была австрийка. Аккомпанировала на уроках и дополнительных занятиях неизменно Эльбина Вудс, жена маэстро. Гиацинт каждый раз напоминал себе, что в их театральной студии раньше звучал такой же дуэт режиссера и его молодой супруги. Он — постановщик, она — за клавишами. Это слегка примиряло графа со школьными танцами. Хотя в театре жена никогда не довольствовалась скромной ролью аккомпаниаторши, а теперь и времени нет. Главная роль… Что говорить, театр есть театр! А здесь…

— Барышни! — захлопал в ладоши маэстро, призывая к предельному вниманию. — Постройтесь в ряд, как стоите. Под музыку к вам подходит чудовищ… будущий возможный партнер, и каждая с ним показывает простую "лодочку". С вашей стороны — реверанс, с его — поклон, подали ручку, сошлись-разошлись-повернулись и снова реверанс-поклон! Не цепляйтесь за шанс зубами, он у вас не единственный! Не сбиваясь с ритма, покажите, как вы умеете максимально грациозно двигаться, и удача, а так же я, заметим вас. Готовы? — он подал знак, и заиграла музыка.

Свою задачу Гиацинт считал несложной. Подошел, вежливо взял за руку, дальше дело привычное — главное, не присматриваться, улыбаться всем одинаково отстраненно. Девчонки все его хорошо знают, он тоже со многими знаком, нельзя приветствовать подружек, отличая от других претенденток. Ни слова ни с кем! Они же следят за каждым малейшим жестом, как голодные пираньи!

Видимо, специально для отбора маэстро постарался: девочки одеты очень простенько, как для уроков гимнастики, в обтягивающих однотонных трико с такими же плотными чулками, в мягких туфельках и белых полупрозрачных юбках из запасников танцкласса. Костюмы различались только цветом и длиной рукавов. Маэстро Ильвен хотел четко видеть их движения, заодно и Гиацинта разнообразие нарядов не отвлекало, а на лица граф почти не смотрел.

Он снова думал о театре. В студии они репетировали и показывали каждую неделю на вечерах множество коротких отрывков классики, в том числе они с Амариллис переиграли все дуэты из классических оперетт. Комические, лирические и сольные партии тоже. К этой сцене очень бы подошла веселенькая песенка Бонни, та самая: "Без женщин жить нельзя на свете, нет!" Гиацинт любил этот номер своего тезки по второму имени, и там вокруг него тоже крутился весь женский состав труппы. Граф жалел, что сейчас "смотрины" идут под медленный менуэт-вальс, а не под что-то веселенькое. Хоть что-то в них приятное было бы!

Обреченный на первую пару старался, чтобы с его стороны все "лодочки" были по возможности одинаковыми. Чистых линий и неизменно любезными. Зато каждая партнерша старалась показать себя с лучшей стороны, маэстро следил за ними, точно коршун.

На втором десятке колонну претенденток остановил приказ:

— Стоп! Ещё раз!

Гиацинт сам не прочь был повторить последний подход. Не новичок в танцах не понял, что произошло. Только что он держал чью-то ручку и точно не выпускал. Но ничего не чувствовал! Рядом с ним прошла, как положено очередная девица, но между ними будто и не было живой связи в виде сцепленных рук. С тем же успехом он мог держать в ладони перышко, а танцевать с другой.

Вернувшись на шаг, успев жестом попросить прощения у следующей претендентки, уже сознательно он поклонился тоненькой шатенке в темно-фиолетовом трико, забыв, что разговаривать нельзя. Но маэстро сам отличил претендентку, граф здесь ни при чем:

— Вашу руку, мадемуазель.

Она снова подала руку. Слегка повернув изящную шейку, смотрела в сторону, не поднимая глаз на партнера. Ну, ресницы у нее густые, красивые, бледное личико тонкое и слегка грустное, от улыбки лишь тень, та же обязательная вежливость, которую требует танец.

Они сошлись-разошлись-повернулись и снова рука партнерши будто жила отдельной жизнью, способная летать без привязки к телу. Движения девушки ни грамма не стесняли партнера, он ее совсем не чувствовал, будто танцует один. Если она не тянет его за руку, значит, ей тоже кажется, что она двигается сама по себе, а он просто так ходит рядом?

Отпуская маленькую ручку, он машинально поцеловал ее, благодаря за танец.

— Продолжайте, граф! — приказал маэстро. — Мадемуазель… ах, да, вы новенькая… Пожалуйста, подождите в сторонке. Кто следующая?

Претендентки двигались одна за другой. Граф по-прежнему нарочно не присматривался, но поневоле отмечал, насколько все они "материальны" по сравнению с Новенькой. Как ее называть иначе, он не знал. Если бы предложили на пари отличить ее, не танцуя, на большой заклад Гиацинт бы не согласился. Не настолько уверен в своей памяти, чтобы рисковать.

"Лодочки" он провел со всеми, маэстро назначил новую фигуру.

— Мадемуазели все в темпе покажите малый квадрат. Обычная фигура вальса!

Претендентки снова подходили, но теперь были заняты обе руки, для "квадратов" нужно вести партнершу за руку и придерживать за талию. Теперь показаться бесплотной не сможет ни одна!

Гиацинт затаенно улыбнулся, не почувствовав прикосновения к своему плечу, где должна лежать рука партнерши. Она там и была, руку он видел. Понимая смущение Новенькой, он сам старался держать ее полегче. Бедняжка! Кажется, она единственная совершенно не горит желанием открывать бал! Хотя танцует очень уверенно. Если умудряется так незаметно ускользать, движения отлично знает!

И снова после нее все остальные казались, если не деревянными и неуклюжими, то слишком страстно обнимающими жертву, не заметить их нежных ручек не получалось!

— Граф, отдохните пока, дайте дорогу дамам! Мадемуазели, по очереди каждая изобразите короткий самостоятельный проход под музыку. Движения на ваш вкус, подходящие к официальному балу!

Гиацинт сделал общий поклон, пожелав девушкам удачи, сел на ближайшую скамеечку, тянущуюся вдоль двух стен зала (одну длинную стену занимал балетный станок — то ещё орудие пытки!). Подумав, что злопамятные претендентки обвинят его в желании видеть поближе их ножки, а не прелестные фигурки целиком, нехотя подошел к учителю. Сидеть хотелось больше, чем стоять, но кому ты потом что докажешь! "Раб танца" лениво поглядывал на выписывающих пируэты барышень, уверенный, что издали просто не узнает ту, кого хотел бы рассмотреть поближе.

Узнал. Сначала сомневался, но в прощальном реверансе Новенькая характерно повернула и чуть склонила головку, не поднимая глаз. Она вышла чуть ли не последней. Маэстро звучно поблагодарил всех и азартно обернулся к ученику:

— Да?

— Что?

— Она? — настаивал Многоножка. Сейчас бы ему сменить прозвище на "Многоглазку"!