Выйти замуж за миллионера, или Не хочу жить в Перепердищево - Страница 35

Освободившись от модных бежевых ботинок, Семен сразу стал заметно ниже ростом. Эта метаморфоза меня удивила – пять минут назад он смотрел мне в глаза, а теперь я без особого труда могла разглядеть проплешины на его темечке. Оказалось вдруг, что он ниже меня на полголовы. Но как же так получилось? Ведь не может быть, что он носит каблуки. Или… Я изумленно посмотрела на его ботинки, небрежно валяющиеся в углу. Они напоминали японские котурны с платформой такой высоты, что с нее можно было бы с парашютом прыгать! Подумать только – Успехов комплексует из-за собственной миниатюрности. Притом, что карликом я бы его не назвала – у него был тривиальный средний рост. Смешно, право.

– Иди ко мне! У меня есть еще один сюрприз. – Тыльной стороной ладони Успехов наконец подобрал слюни, и общаться с ним сразу же стало намного приятнее. – Большой сюрприз! Тебя это может шокировать, всех шокирует, но, поверь, недовольных у меня еще не было.

– Что ты имеешь в виду? – насторожилась я, пятясь к двери.

– Мой рот.

Семен засунул в рот несколько пальцев. Я брезгливо отвернулась. Это что еще за новость? Я связалась с извращенцем, который забавы ради собирается заблевать ковер? Пора отсюда сматываться – и чем быстрее, тем лучше.

– Смотри! – скомандовал Успехов, и я непроизвольно подчинилась.

Это было ужасно. К горлу мягко подкралась тошнота, и в тот момент я обрадовалась, что у него не хватило такта покормить меня ужином. Я вдруг почувствовала себя персонажем третьесортного фильма ужасов – низкопробной киношки с хохочущими отрубленными головами.

В руках у Семена были зубы! Его собственные зубы. То, что я первоначально приняла за фарфоровые дорогие коронки, оказалось всего-навсего вставной челюстью! Успехов смотрел на меня и беззубо улыбался. Его десны были розовыми, как докторская колбаса.

– Боже… – только и смогла проскулить я.

– Што, нравлюш? – прошепелявил герой-любовник. – Шоглашен, это мошет шмотреться шокирующе, но говорят, што шо мной хорошо целоваться. Незабываемое чувштво!

– Я… это самое… лучше пойду, – нервно сглотнула я.

– Ты только попробуй, Жанна. То есть Шаша.

– Нет-нет, все в порядке, – моя рука нащупала дверную ручку. Внимание, любители малобюджетных ужастиков, главная героиня собирается сбежать от монстра, – просто мне вдруг стало нехорошо. Наверное, съела что-то не то.

К сожалению, в дурацких триллерах монстр всегда успевает настичь героиню. Даже если она несется от него со всех ног, а он медленно ползет следом. Ничего не поделаешь, таковы законы жанра. Семен схватил меня за руку, когда дверь была уже открыта. Хватка у него оказалась железная.

– Шаша! Тебе будет хорошо! – беззубый рот потянулся к моим губам. – О, Шаша, ты такая крашивая! У тебя такие волошы.

Его цепкие ручонки запутались в моих волосах. Одно радовало – мои руки оказались на свободе, и я смогла наконец полностью открыть дверь. Осталось разобраться, где тут выход. Я с детства страдаю топографическим кретинизмом, а в многокомнатной квартире Семена ориентироваться было не проще, чем в ночном лесу.

– Мне и правда пора идти, – я резко отступила назад.

Но я не учла одного обстоятельства, которое в итоге оказалось роковым. На запястье Семена были часы – массивные золотые часы «Rolex». Они-то и запутались в моих волосах, вернее, в моем роскошном парике. Иблондинистые кудри повисли на руке у Семена, в то время как сама я очутилась в коридоре – том самом, с лампами «Тиффани».

– А-а-а!!! – вдруг визгливо завопил Успехов. – Помогите!

При этом он нервно тряс рукой, пытаясь стряхнуть парик.

– Да не волнуйся так, это же просто парик. Дай отцеплю.

Но Семен меня даже не слушал. С его лица разом схлынули все краски (кроме солярийного загара, разумеется), в тот момент ему можно было дать и семьдесят лет. Сразу стало заметно, что герой-любовник довольно потаскан – его щеки обвисли, под глазами было черным-черно, а многочисленные мелкие морщины, темные от загара, делали его похожим на испуганную обезьянку.

– Помогите! Кто-нибудь! – истошно орал Успехов. – Она мутировала!

Мне стало смешно. Почему-то я часто попадаю в довольно необычные ситуации. Например, однажды шла с мужчиной по улице, поскользнулась и, падая, но надеясь восстановить равновесие, схватилась за его галстук. Бедолага захрипел и задергался. Наверное, он бы умер, не окажи я ему посильную первую помощь. Больше он мне никогда не звонил. (Ну и зря, потому что, во-первых, я не виновата, а во-вторых, все могло кончиться куда более плачевно, если бы я весила чуточку больше.) Аеще был случай – в ресторане пролила на своего кавалера графин с глинтвейном. А на нем был новый светло-бежевый костюм. Не говоря уж о том случае, когда в самый ответственный момент эротического свидания из моего лифчика выпала силиконовая подкладка – после этого я не ношу лифчики, визуально увеличивающие грудь.

Но, признаюсь, за чудовище-мутанта меня приняли впервые.

– Я не мутировала, – давясь смехом, объяснила я, – это парик. Просто парик.

– Парик? – тупо повторил Успехов. Потом рассеянно прищурившись, посмотрел на слегка помятую шевелюру, которую он все еще держал в руке. – Господи, Шаша, да ты чуть меня до шмерти не довела.

Наконец ему удалось освободиться от парика. Брезгливо сморщившись, он вернул его мне. А потом четким, выверенным движением водрузил на место вставную челюсть и воинственно щелкнул зубами.

– Это нехорошо! Саша, ты меня обманула.

– Я?! Это еще почему?

– Ты не говорила, что ты… лысая, – сухонький указательный палец Семена Успехова уткнулся мне в плечо, – ты не обижайся. Но у меня с тобой… просто не получится.

– Почему? – еще больше развеселилась я.

– Понимаешь… я люблю естественных женщин, – он отвел взгляд в сторону, – мне кажется, люди не должны украшать себя, потому что ничего не может быть лучше естественной красоты.

Я фыркнула и нахлобучила парик.

– Ладно, пойду я. Кстати, я тоже люблю естественную красоту. А не мужчин, которые загорают в солярии, носят каблуки и вставные челючти. Яшно вам, гошподин Ушпехов?

Он даже посерел от злости. Решив в очередной раз не испытывать судьбу, я стремглав ринулась к входной двери.

Каюсь, по дороге случайно опрокинула одну из ламп «Тиффани».

Вернувшись домой, я первым делом позвонила Жанне. Больше всего на свете мне хотелось ее пристрелить, но физической расправе я предпочла драку психологическую.

– Ну что, получилось? – вместо приветствия поинтересовалась она.

– Да, – спокойно сказала я, – спасибо тебе большое за визитку. Я влюблена.

Жанна озадаченно помолчала, а потом переспросила, причем весьма настороженно:

– Влюблена?… Э-э-э… В кого?

– В Семена Успехова, кого же еще, – я попыталась говорить тоном самодовольной счастливой домохозяйки, – я считаю, что он просто находка.

– И что… ты… Ты спала с ним? – с коротким смешком спросила так называемая подруга.

– Естественно, – не моргнув глазом, ответила я, – разве не за этим я туда отправилась?

– И… как?

– Четыре оргазма за час, как же еще? Он предложил пожениться.

– Поздравляю, – без всякого энтузиазма протянула она, – слушай, а ты меня не разыгрываешь?

– И в голову прийти не могло. Да, есть еще одна новость. Он предложил мне сняться в кино.

– Что?!

Я так и знала, что она заглотнет эту наживку. Жанна была отнюдь не дурочкой, но иногда становилась наивной в своем тщеславии. Я знала, что она с детства мечтала о карьере актрисы. Она два раза поступала во ВГИК, но провалилась на первом же отборочном туре, после чего твердо решила, что в приемной комиссии одни бездарности.

– Сняться в кино, – терпеливо повторила я, – он же генеральный директор кинокомпании, разве ты не знала? Семенчик сказал, что я идеально подхожу на роль романтической героини. Буду играть с самим Безруковым, – вдохновенно сочиняла я. Все-таки я журналистка, так что в воображении мне не откажешь.