Выдумщик (Сочинитель-2) - Страница 11
– Видишь ли, Костя… Я ведь уже старый… Мне через год на пенсию пора, надо и о новой работе что-то думать… Я ответил на твой вопрос?
– Вполне, – кивнул бывший советский гражданин. – Вполне…
– Только, Константин, я надеюсь, ты понимаешь – пока-то я еще на службе, бизнесом не имею права заниматься… Просто я нашим бывшим сотрудникам помочь решил… Да и тебе – по старой памяти.
– Могила, товарищ майор, – клятвенно прижал руки к сердцу Олафсон. – Не сомневайтесь… А если все срастется – вы тоже во мне не разочаруетесь… Посреднический процент…
– Об этом и думать забудь! – не дал договорить Косте Аркадий Сергеевич. – Я пока человек государственный, а стало быть ни на какие проценты прав не имею… Вот уйду на пенсию – тогда другое дело.
Назаров говорил искренне, не мог он переломить себя и взять деньги из рук бывшего фарцовщика, бывшего своего «барабана» – пусть и не оформленного официально… Олафсон, видимо, понял или почувствовал, что настаивать бесполезно, и к вопросу о посредническом проценте больше не возвращался…
Через день Назаров свел Олафсона с Бурцевым, и Дмитрий Максимович развернул перед потрясенным шведом розовые перспективы и голубые дали. Назаров на встрече присутствовал, но в разговоре участия не принимал, сидел молча и пытался понять, о чем говорят собеседники, а понять их было трудно даже неплохо разбиравшемуся в жизни порта комитетчику – так бодро и один, и второй сыпали специальными терминами и непонятными цифрами, какими-то процентами и коэффициентами…
Расстались Бурцев и Олафсон чрезвычайно довольные друг другом, а еще через пару дней Дмитрий Максимович (уже без Назарова) представил Косте «торгового представителя» с Апраксина Двора. Перед встречей Бурцев предупредил Олафсона:
– Вы только, Константин Александрович, на внешний вид этого человека внимания особого не обращайте… У нас сейчас в Питере мода такая своеобразная появилась… Ну, и специфика работы… А человек он нормальный, бывший капитан милиции, в угрозыске работал.
Когда Костя увидел представителя «Апрашки», то понял, почему Бурцев насчет его внешности предупреждал. Представленный Олафсону некий Петр Андреевич Карташов выглядел действительно импозантно – черная рубашка под черной кожаной курткой не скрывала толстенную золотую цепь на мощной шее, пальцы господина Карташова унизывали три перстня, а прическа навевала смутные догадки о недавнем условно-досрочном освобождении ее обладателя. Хорошо вписывались в общий облик перебитый нос и шрам на квадратном подбородке… Впрочем, Петр Андреевич действительно оказался милейшим и крайне интересным Косте человеком. Минут через десять после знакомства господин Карташов легко перешел на «ты» и, показав в обаятельной улыбке три золотых зуба, заявил прямо:
– Слышь, Константин, короче, нам ужасно хочется натурального продукта – «Абсолюта» вашего… Народ у нас знаешь, какое говно сейчас пьет?
Представитель «Апрашки» не случайно заговорил о «натуральном продукте». Дело в том, что в начале 1994 года Питер буквально захлебывался фальсифицированной водкой – а употребляли-то ее разные люди, и далеко не всем самодельное пойло нравилось. У многих появились деньги, а за деньги клиенты хотели приобретать качественный алкоголь. Перед ребятами с Апраксина Двора эта проблема встала во весь рост, потому что «левая» водка через их структуру прогонялась цистернами и составами. Надо было «разбавить» тему, чтобы не впасть в полный беспредел.
– А сколько «Абсолюта» вы сможете реализовать? – осторожно поинтересовался Костя.
Господин Карташов жизнерадостно гоготнул:
– А сколько ты нам поставить сможешь? Через наш толчок, Константин, всю вашу Швецию пропустить можно…
Олафсон понимающе покивал, а в конце разговора заявил:
– Господа, перспективы нашего сотрудничества представляются мне чрезвычайно интересными. Но для принятия окончательного решения и формулирования своих предложений мне необходимо время – посчитать кое-что надо, с компаньонами посоветоваться… Думаю, что через недельку мы встретимся вновь…
Бурцев молча кивнул, а господин Карташов, пожимая Косте руку, сердечно напутствовал его:
– Слышь, Константин, ты не тяни – добазаривайся там со своими, а мы всегда готовы, как юные пионеры. У нас все «бенч» будет, как в аптеке, без разводок и кидков… Я за базар в ответе, Максимыч подтвердит…
Бывший подполковник КГБ снова утвердительно наклонил голову:
– Да, словам Петра Андреевича можно верить, он абсолютно надежный партнер.
– Даешь «Абсолют» абсолютно надежным партнерам! – скаламбурил господин Карташов, и высокие переговаривающиеся стороны взяли тайм-аут на неделю…
Олафсон улетел к себе в Стокгольм и вернулся в Петербург только двадцать восьмого февраля. Перед решающим раундом переговоров с Бурцевым и Карташовым Костя повидался с Назаровым.
– Аркадий Сергеевич, я вам очень благодарен… Решение принято, положительное решение. Речь идет о больших деньгах… Конечно, если бы не ваши рекомендации, то я вряд ли решился бы… Но здесь – особый случай, все, как говорится, свои…
Назаров видел, что Олафсон волнуется, и поэтому отечески приободрил его:
– Не бзди, Костя, все пучком будет… Я бы тебе марамоев разных сватать не стал.
Воодушевленный и приободренный, Костя отправился на встречу с Бурцевым и Карташовым, где и огорошил сказочным предложением своих новых партнеров:
– Господа, мы с партнерами в Стокгольме посоветовались и решили, что можем предложить вам поставку тридцати контейнеров «Абсолюта»…
У обычно невозмутимого Бурцева округлилась глаза, а господин Карташов открыл рот.
– Это в смысле сороковок[15], что ли? – наконец спросил Петр Андреевич.
– Да, – просто ответил Олафсон.
Бурцев с Карташовым быстро переглянулись – при таких объемах общая сумма сделки переваливала за миллион долларов, а сколько при этом могла дать реализация «Абсолюта» в розницу, даже подумать было страшно… Озвученная Константином цифра так подействовала на представителя «Апрашки», что он даже снова перешел на «вы».
– Константин Александрович, а что с предоплатой, какие у вас предложения будут?
Вопрос был не праздным – обычно все западные поставщики алкоголя и продуктов требовали от российских партнеров стопроцентную предоплату и на уступки шли редко…
Костя понимающе кивнул и улыбнулся:
– Понимаю, такую сумму тяжело собрать сразу… И поскольку вы обладаете весьма надежными рекомендациями, я готов пойти на половинную предоплату… Остальное – скажем, через месяц после получения вами груза. Я думаю, реализуете за это время?.. Тогда и о следующей поставке договоримся. Устроит вас такой порядок?..
Господин Карташов подавился сигаретным дымом, что не помешало ему, однако, улыбнуться счастливой детской улыбкой:
– Нет, слышь, Константин, ты – молоток! Короче, ты не пожалеешь, это тебе я говорю…
Бурцев выражал свои эмоции не столь бурно, по лицу бывшего комитетчика было видно, что он лихорадочно прикидывает что-то в уме.
Наконец Дмитрий Максимович выразительно посмотрел на Карташова и, кашлянув, сказал вполголоса:
– Константин Александрович, то, что вы предлагаете – действительно очень интересно… Но мы тоже в состоянии вам кое-что предложить. Мы все можем заработать еще больше, если правильно поймем друг друга… При этом вы ничем дополнительно не рискуете…
Они проговорили еще четыре часа и ударили по рукам. Решено было, не откладывая дела в долгий ящик, поставить сначала – уже в марте – пробную партию в пять контейнеров для «апробации», так сказать, а затем, если все пройдет удачно, – запускать основной груз.
Бумаги оформили за несколько дней, и уже девятнадцатого марта первые пять контейнеров с «Абсолютом» прибыли в морской порт Санкт-Петербурга… Еще через неделю эти контейнеры порт покинули.
Бурцев тогда на радостях пригласил Назарова выпить немного и расслабиться в баньке. Майор приглашение принял, и после того как первая бутылка водки была допита, Дмитрий Максимович подал Назарову незапечатанный белый конверт: