Выбор судьбы (СИ) - Страница 34

Найденное во время восстановительных работ золото, награбленное Григором в его многочисленных вылазках, сослужило в этом немалую службу. И если моральные принципы Сансы не давали ей возможности распоряжаться фамильными драгоценностями и золотом лордов Речных земель, то Сандор, похоже, ничуть не гнушался этим, желая укрепить замок на случай враждебного вмешательства.

Поначалу Клиган никак не реагировал на попытки Сансы облагородить его жилище, бросая лишь презрительные ухмылки на суетящихся мастеров, но, когда ее деятельность развернулась в пугающих масштабах, все же охладил пыл своей юной гостьи.

— Ты, кажется, начала забывать о том, что наше пребывание здесь не должно привлекать лишнего внимания. Хотя Ланнистерам сейчас не до нас. После смерти Старого льва их позиции и так трещат по всем фронтам, но все же… не думай, что львиная шлюха забыла о том, как ты сбежала у нее из-под носа.

Санса молчаливо кивнула, признавая правоту Клигана, которому, казалось, не было дела до того, где и как ему придется жить. Видя, что продолжать разговор мужчина не намерен, девушка в импульсивном порыве, который произошел вопреки ее воле, ухватила мужчину за руку, обратив на него полуотчаявшийся, полупросящий взгляд.

— Скажите, что будет дальше? Что Вы планируете со мной делать? Я уже не могу пребывать в этой неизвестности! Вы привезли меня сюда, но мое пребывание здесь не многим отличается от заточения в Красном замке, — почти умоляющим тоном пролепетала она.

— Пока мы будем ждать и готовить почву, — проговорил он, делая знак, чтобы Санса опустилась на стул. — У Ланнистеров не хватит сил, чтобы удержать трон — это очевидно. Их армия обескровлена, а со смертью лорда Тайвина, как крысы с тонущего корабля, побежали их вассалы. Из-за импульсивных действий коронованной шлюхи произошел раскол с Тиреллами. Рано или поздно, они прекратят поставки продовольствия в столицу, и город закипит. Мальчишке-королю жить осталось не долго.

Санса внимательно слушала своего собеседника, стараясь не упустить ни единого слова. Видя ее молчаливую решительность, Клиган продолжил:

— Долина тоже вот-вот закипит. Несмотря на умелые интриги Мизинца, Роберт Аррен долго не проживет. Это факт. Лорды Долины делают ставки на Гаррольда Хардинга, так что терпеть Бейлиша там никто не станет. Речные земли терпят большие потери, едва ли они смогут поддержать тебя войсками, Станнис застрял с армией наемников по дороге из Черного замка, но тот, кто сражается за деньги — слабая рука. Они убегут с поля боя, как только почувствуют запах поражения и смерти, а Север…

— Продолжайте, прошу, — едва слышно проговорила она.

— А Север находится во власти Болтонов. Многие союзники твоего отца пали в бою, многие до сих пор не решаются выступить против их режима, ибо любые подстрекательства к бунту караются казнью. Этот болтонский ублюдок такой же садист, как и Григор. Заживо сдирает кожу с любого, кто косо на него посмотрит. К тому же пошли слухи о том, что его женили на твоей сестрице.

— Арья, — с замиранием в сердце повторила Санса, — неужели она жива?

В этот момент в ее душе запылала надежда. Уже много лет она жила с мыслью, что осталась одна в этом жестоком мире, но великодушная Матерь милостью своею возвратила ей сестру.

— Пташка, Русе – это старый лис, подлый и коварный, не верь надежде, пока воочию не убедишься.

— Но если Болтоны не имеют поддержки лордов, то, значит, у нас есть шанс, — проговорила девушка.

— Шанс?! — Пес лишь горько усмехнулся. — Нет у нас шанса, пока нет. Что ты можешь предложить северным лордам? Армию? Деньги? У тебя ничего нет. Не я сейчас должен быть твоим советником. Тебе нужен такой, как Бес — политик, а не воин.

— Но Вы столько жили в Королевской Гавани. Видели столько интриг, заговоров…

— И у меня хватило ума не ввязываться в них, может, поэтому я еще жив, — будто отрезав, со злостью заметил Клиган.

— Но… может, возможно что-то предпринять? Что бы Вы сделали?

— Виман Мандерли, — проговорил Пес. — После того, как на Красной свадьбе прирезали его жирного сынка, особой любви к Болтонам не питает. Открыто он никогда не выступит против них, но если тебе удастся вокруг себя собрать коалицию, то северяне тебя поддержат. Но это проще сказать, чем сделать. Открыто заявить о своем возвращении ты не можешь, помимо Ланнистеров найдутся еще доброжелатели, уж поверь.

— Но это уже что-то. Необходимо отправить ворона в Белую Гавань.

— Горячность – плохой союзник, Пташка, — покачав головой, возразил Клиган.

— На доске осталось всего трое игроков, которым предстоит сделать шаг: Тиррелы, Мартеллы и Болтоны, хотя преимущество последних – временная слабость северян. Остальные слишком слабы, чтобы иметь реальный вес. Глупо предпринимать какие-то действия до этого. Игра пойдет после того, как Простор и Солнечное копье сбросят маски. Ты увидишь, как изменятся силы.

— Но ожидание подобно смерти, — вмешалась Санса.

— Как и излишняя горячность! Именно она погубила твоего братца. Хочешь отправиться за ним?

— Пожалуйста, не надо, — прижимая ладони к ушам, пролепетала она.

Помянув про себя Семерых, Клиган прижал к себе готовую расплакаться девушку, после чего проговорил:

— Если тебе станет от этого легче, мы можем сделать следующее: отправим в Белую Гавань ворона. В письме ты изложишь лорду Мандерли свои намерения и попросишь объединить вокруг себя верных Старкам северян. Но прошу, для своей же безопасности не сообщай ему, где ты находишься. Если он верен Вашему дому, на Севере начнется движения, собрания лордов, совместные поездки на охоту, дружеские визиты. Отправим туда верного человека, который за всем проследит.

— Но если я не сообщу ему этой информации, он может решить, что это ловушка, — возразила Санса.

— А если ты ему сообщишь, а он предаст тебя?! Долг вассалов – беспрекословно выполнять приказы сюзерена. Так, по крайней мере, ты ничем не рискуешь. Если все пойдет по плану, ты расскажешь ему больше.

Санса благодарно кивнула, пытаясь скрыть слезы радости, текущие по ее щекам, уткнувшись носом в грудь Клигана. Сегодняшний день стал для нее самым счастливым днем за последние годы. Она узнала, что ее сестра жива, а Сандор дал ей хоть и призрачную, но все-таки надежду на возвращение в родные стены Винтерфелла.

Остаток дня девушка провела радостно порхая по немногочисленным комнатам, окрыленная полученными новостями. Она сразу же написала несколько писем лорду Мандерли, а также старейшему другу отца, Хоуленду Риду, желая заручиться их поддержкой, как посоветовал Клиган. Но вот ночь в очередной раз принесла девушке разочарование. Холодные простыни обжигали кожу, возбуждённый разум никак не хотел отпускать ее в объятия сна, а порывистый ветер, врываясь сквозь открытые ставни, ужасающе завывал, попадая в трещины между каменной кладкой. Девушку пугали и мерцающие тени, отбрасываемые пламенем свечи, и кричащее пение птиц за окном. Не в силах больше бороться с ожившими кошмарами ночи, Санса накинула поверх ночного платья халат и направилась на кухню.

Втайне от Клигана у девушки появилась привычка перед сном, чтобы успокоить расшатанные нервы, а так же скрасить неспокойные ночи в чужом доме, — выпивать по чарке вина. В эти моменты одиночество не казалось ей таким страшным, а дом — чужим.

Пройдя уже знакомым маршрутом, девушка спустилась по винтовой лестнице и по узкому коридору направилась к кухне. Но, не дойдя и до половины пути, Санса застыла на месте, как каменное изваяние. Всю округу огласил пронзительный волчий вой, похожий на зов, и зову этому вторили десятки других, более слабых голосов. Этот вой нельзя было спутать с воем обычного волка, — в нем чувствовался какой-то первобытный напор, древнее знание, черпающее свои силы в преданиях прошлого. Девушка подбежала к окну, издав легкий вскрик, когда на ближайшем к замку холме увидела огромную одинокую волчицу, глаза которой горели при лунном свете, как два факела. Санса поднесла дрожащую руку к груди, а зверь, глядя на нее, издал еще один победоносный клич. И тут же все стихло. Волчица будто растворилась в ночном мраке, даже луна скрылась за облаками, уступая место кромешной темноте.