Выбор Достойного (СИ) - Страница 58

Собеседник уже выпрямился и сконфуженно кивнув мне в знак согласия, зашел в гостинную, прикрыв за собой дверь. Причину смятения мастера я не поняла не сразу.

— Доброе утро, леди Омалин. На будущее — Вам все же не стоит приглашать мужчин к себе на аудиенцию, — наставительно сообщил маг, — своим людям я доверяю и вы можете озвучить все, что вас беспокоит при них.

Слова моего охранника заставила смутится и покраснеть. Он уже не первый раз намекал мне на неприличное поведение. Обиду за несправедливые обвинения пришлось просто подавить:

— Мастер Лашанту, подскажите пожалуйста во сколько вчера пришел лорд Картел и в котором часу, он покинул эти покои?

— Охрана доложила, что он был после полуночи. Ушел еще до рассвета, — сухо, по-военному отчеканил маг.

— Простите, а сколько сейчас времени и во сколько был рассвет? — меня захватила растерянность.

— Сейчас 7 утра. Солнце в это время года встает в пять утра.

— Благодарю, мастер Лашанту. Вы можете идти.

Мужчина уже повернулся и успел открыть дверь, как я осознала, что мне предстоит еще целый день бродить из угла в угол. Уже понимая, что завою от безделья к обеду, обратилась к уходящему мужчине:

— Мастер Лашанту! А вы могли бы принести мне что-нибудь почитать в качестве развлечения?

— Прошу простить, Леди Омалин, — обернулся мужчина, — книги из библиотеки можно получить только с разрешения короля.

Увидев мое расстроенное лицо Лашанту добавил:

— Но я что-нибудь придумаю, чтобы ваше пребывание во дворце было наиболее комфортным, — и вышел, закрыв за собой дверь.

Поговорить с лордом Картел не получилось ни в тот день, ни на следующий. Уже пятые сутки маг приходил после полуночи и уходил с рассветом. А в один из дней и вовсе не пришел, судя по нетронутым постельным принадлежностям.

В какой-то момент я просто прониклась сочувствием к мужчине у которого судя по всему сейчас не было времени даже на сон, не говоря уже о том, чтобы тратить его на разговоры с пленницей.

Именно так себя чувствовала все эти дни. А попросив мастера Лашанту о часах и еще раз ощутив явное неодобрение, к статусу пленница, добавилось определение “распутная”. Что так возмутило мужчино в моей просьбе, я так и не поняла, потому больше к нему не обращалась.

О развлечениях женщин у охранника было свое, очень интересное представление — он притащил мне наборы для вышивания и много черных рубашек. Судя по цвету все принадлежали Шейтрану. Помимо того, что это было в целом еще одним неприятным намеком, я просто ненавидели вышивать. Как любую леди, меня безусловно этому учили, как музыке, танцам или чтению, но успехов, в этом деле не добилась.

Мне нравились вещи, либо вовсе без вышивок, либо с какими-то маленькими ненавязчивыми цветочками. Что по-мнению Лашанты должно было стать украшением рубашек зловещего лорда, я не знала, но охранник принес не только нитки, но и кучу самых разнообразных бусинок. Вдохновленный своей идеей, мужчина притащил несколько коробов и заставил ими одну из стен гостинной. Теперь в моем распоряжение были материалы на любой вкус, цвет и размер.

Я же вдохновением не прониклась, да и кроме полевых цветочков вышивать ничего не умела. Да и вовсе бы не взялась за такое развлечение, пока в голову не пришла идея о маленькой мести.

Мне, безусловно, Шейтрана было жаль. Как завоевывают государства и устраивают перевороты не имела ни малейшего представления. Мне было достаточного для представления и того, что маг явно давно уже нормально не спал и, как мне казалось, не ел. Но и то, что мужчина меня сначала отчитал, а потом и вовсе запер в одиночестве, простить не получалось. Для начала я решила вышить в качестве своего отмщения одну рубашку. Не большая потеря, для лорда Картел, маленькое утешение для меня. Все равно от скуки хотелось выть и лезть на стены.

В первый же день исколола себе все пальцы, и теперь они выглядели будто их искусали полевые мошки. Но с каждым часом черная нитка все уверенней ложилась стежок за стежком, образуя маленькие цветочки, с черной бусинкой по середине. Я честно планировала, испортить только одну рубашку. Пока на третий день внутренний двор не наполнился шумом, людьми и повозками.

Долго рассматривала множество прибывших людей в незнакомой одежде. Все мужчины были одеты в длинные прямые платья из под которых выглядывали широкие штаны, а головы их были замотаны тряпками. Торговцы в подобных нарядах пару раз заглядывали в мой родной феод, так что понять, что это делегация из Сольтижона не составило труда. Как и вспомнить слова Коддина о помолвке королевы с императором этого государства.

Первую половину дня прислуга просто суетилась во внутреннем дворе, проявляя гораздо большую активность, чем обычно. А вот во второй даже до меня начала доносится музыка, а затем и веселые крики людей. Шатающиеся под вечер, явно не трезвые люди, не оставили сомнений, что в замке праздник.

В эту ночь лорд Картел и вовсе не пришел. Подумалось, что он как брат короля точно должен присутствовать на таких мероприятиях. А может быть даже с удовольствием провел время в компании придворных дам.

Может и ночевать ушел в какие-то более изящные покои, чем эти…

От собственных фантазий. возможно даже и беспочвенных, в запертой комнате было некуда укрыться. Высказать обиды и сомнения — некому. Спасение мне виделось в одном, укрыться от всего этого в какой-то целе.

Может быть решение расшить все принесенные рубашки глупыми черными цветочками, было мелочно и по-детски, но других вариантов у меня все равно не было. Желание разговаривать с магом пропало тоже. Если Шейтран до сих пор не посчитал нужным хотя бы разочек со мной нормально поговорить и вообще узнать, как у меня дела, то ему и так все равно.

На ткань в тот момент упали первые соленые капельки и по итогу я разревелась, уткнувшись в рубашку. Последнюю пришлось сушить.

После помолвки королевы и императора Сольтижона обида разъедала меня вот уже вторые сутки. А вышитых рубашек насчитывалось три штуки, что бережно висели теперь в моем шкафу, ожидая своего часа.

Впервые за все время моего пребывания в столице Мондара уже несколько часов никак не могла уснуть. Так и сидела в кровати в одной ночнушке, обнимая собственные коленки. Смотрела, как за окном взошла луна и ее то и дело, будто пытаясь стыдливо прикрыть, загораживали пушистые тучки.

В голове было пусто, на душе тоскливо. Я уже подумывала о том, чтобы достать еще одну рубашку и продолжить издевательство над имуществом лорда Картел. Как дверь в спальню открылась бесшумно и на пороге, встретившись со мной взглядом застыл Шейтран. Несколько мгновений мы просто разглядывали друг друга. Маг и вправду выглядел уставшим: неожиданная щетина на лице, под глазами пролегли тени, казалось даже скулы впали. Разве что только шрам был все такой же. Первое удивление у мужчины прошло, и брови сурово сдвинулись, придавая лицу лорда сердитое выражение.

Я вдруг поняла, что просто устала и у меня больше нет никаких сил даже на то, чтобы быть вновь в чем-то виноватой. И молча отвернулась к окну… Наверное ему нужно в уборную, а тут нежданные свидетели. Пускай идет уже и проваливает на свой диван. А лучше вообще пускай идет туда, где ночевал в день помолвки королевы. И из моей жизни тоже пускай уходит.

Как сама себя взбесила не заметила. И как снова потекли слезы тоже.

— Киан? — и такое неподдельное беспокойство в голосе, что наотмашь резануло болью по всей груди. Больно стало физически так, как не было даже от кнута Хонэ. И я глупо разрыдалась в голос, уткнувшись в коленки.

Несколько четких стремительных шагов, отозвавшихся глухим эхом по комнате, прогнувшийся рядом матрац. И такие желанные и одновременно ненавистные объятия, от которых я лишь громче разрыдалась.

— Киан… Что случилось? — расстроенно спросил Шейтран, все сильнее прижимая к себе и согревая меня где-то внутри. Осторожно коснулся поцелуем волос и так и не смог его разорвать. Накрыло догадкой, что маг и вправду ничего не понимает и не осознает. Вскинула голову, чтобы заглянуть в должно быть притворные и бесстыжие синие глаза и сквозь сотрясающие меня всхлипы жалко проскулила: