Выбор Достойного (СИ) - Страница 16

……………………………………..

“- Это наш обычай. Самый древний, самый почетный! Как можно пренебрегать тем, что передавалось из поколения в поколение? Девочке пора замуж, тебе нужен помощник и крепкое плечо, мы не молодеем, Гард! Кахан Маэстери — отличная партия, он всем в этом феоде доказал, что умеет вести дела. Неужели ты наивно полагаешь, что кто-то заинтересуется сопливой графиней с долгами из зачуханного феода на балу? Только какие-нибудь старые вдовцы, неужели ты желаешь собственной дочери такого будущего? “

— Помнишь, помнишь эти свои слова, Сертия? — зло наклонился над столом крепкий русоволосый мужчина, сверкая на свою жену карими глазами. От злобы на его лице проступили морщины, выдывая немолодой возраст владельца.

— Я помню, Гард, и что? Разве я не оказалась права? Все сложилось замечательным образом! Наш феод преображается с каждым днем и выходит из упадка. Посмотри по сторонам, — с холодной гордостью увещевала чопорная худощавая дама, сверкая новеньким колье с рубинами. Последние безупречно подчеркивали медь в волосах графини Омалин.

— Ты вообще ничего не понимаешь? Это моя дочь, Сертия! Моя дочь в руках мага! В руках мага, понимаешь? — в сердцах, граф стукнул кулаком по столу.

— Это же обычай, это ведь сама судьба ведет девочку, кто же спорит с проведением, дорогой? — перешла на ласковый тон женщина.

— Да? Ну раз никто не спорит с судьбой, тогда ты должна знать: я подписал брачный договор. Паулина выйдет замуж за Кахана Маэстери. Само проведение сводит нашу семью с этим предприимчивым дельцом. Как ты там говорила? Мы не молодеем, мне нужно крепкое плечо, дорогая! — саркастично кипятился мужчина.

— Ты не посмеешь! — медленно вставая с яростью в голосе начала шипеть графиня.

— Я уже посмел, — холодно отрезал граф Омалин, — если Паулина не выйдет замуж за Маэстери, мы заплатим очень значительную неустойку.

Леди Сертия Омалин опустилась обратно в кресло, прожигая своего мужа взглядом полным ненависти.

22 ноября в Аспергате крестьяне праздновали Лютовье. По поверьям нужно было задабривать светлых духов, чтобы они скорее разогнали ледяных чертей, которые и укрывают все льдом и снегом. Конечно официальные духовники такое не поощряли и говорили, что существует только Единый Светлый и единый темный. Одного нужно почитать и жить по его заветам, другого бояться и не поддаваться его искушениям. Но переделать традиции среди землепашцев так и не получилось. Дары духам все равно приносили и радовались если в этот день шел снег. Это было знаком, что светлые силы довольны, а ледяные черти сердятся этому таким образом.

Я была далека от крестьянских поводов открыть бочки с вином и устраивать застолье, но также считалось, что в этот день, можно передать весточку памяти умершим. Как бы сказать — мы помним о вас. Потому этот день я всегда ждала с нетерпением и надо сказать основательно к нему подготавливалась. Необходимо было как-то ночью выбраться не только из комнаты и залезть в кладовую, но еще и покинуть замок, чтобы закопать подношение в снег. У почивших есть только один час после полуночи, когда они приходят в этот мир повидаться со своими родственниками. Поэтому много лет я таскала свежий хлеб и зерно, чтобы передать послание маме. Очень хотелось, чтобы она знала: ее любят и по ней скучают, хоть уже и прошло более десяти лет.

Весь день прошел ужасно нервно. Мне постоянно казалось, что вот-вот Мари или чем-то весьма довольный последнее время Пемброк заявятся ко мне и скажут: “Мы все знаем!”. Госпожа Митвелл видимо решила вообще держаться от меня подальше. Может конечно теперь ей приходилось постоянно следить за горничными и было вовсе не до бесед.

Я в очередной раз посмотрели на огромные напольные часы, которые мы с Мари нашли в одном из чуланов: сразу же решила установить их в библиотеке. Стрелки застыли на четырех часах дня и никак не хотели подгоняться моим взглядом. В очередной раз нервно вздохнула и опять взялась за подсчет расходов ткани на шторы. На прошлой недели госпожа Митвелл сообщила мне, что моя просьба постирать занавеси — настоящее расточительство. Мол многолетняя ткань этого не переживет. Пришлось идти смотреть и огорчаться, что в этом потрясающем строении местами все так запущено. За несколько недель я по-настоящему влюбилась в замок. Мне он казался каким-то сказочным и нереальным. А еще очень огромным, ведь мне до сих пор не удалось изучить даже правое крыло. Про левое я и думать забыла.

Увлекшись делами, не заметила, как подошло время ужина, на который меня всегда сопровождала Мари. Негласное правило о том, что по замку без сопровождения я не хожу, по-прежнему действовало. И сегодня это заставляло меня особенно сильно нервничать. Приведенная в идеальный порядок обеденная зала, встретила умопомрачительными запахами тушеного с овощами мяса.

Массивный дубовый стол, стулья под стать, с мягким сиденьем в цвет к зеленым портьерам. На полу был выложен новый паркет теплого оттенка в цвет к каменным стенам. Покрытие было моей гордостью. Я честно отстояла его у господина управляющего, который был категорически против любого капитального ремонта. Даже пришлось принести несколько справочников о принципах строительства, чтобы старик уверовал, что это не серьезное вмешательство в архитектуру замка.

Ела я торопясь, хотелось поскорее уйти в комнату и уже там спокойно воплощать свой план в жизнь.

Ожидание было мучительным. Мне постоянно слышались шаги в коридоре и я несколько раз в него выглядывала — убедиться, что там на самом деле никого нет. Ориентироваться во времени мне помогали маленькие часы. Они около недели назад поселились на комоде, изъятые из того же чулана. Решив, что уже точно никто не придет начала подготовку. Я открыла шкаф, который с легкой руки Мари, теперь ломился от нарядов соответствующих леди. Набрав несколько предметов одежды свернула их на кровати, имитируя спящего человека. Изобразить волосы мне было нечем и в дело пошел какой-то смешной чепец из запасов горничных. Наверное сооружать фигуру было необязательно, но это тоже было частью традиции. Чтобы папа не узнал, что я убегала ночью на улицу. Воспоминания о лорде Омалин опалили все внутри щемящей тоской. Обхватила себя руками, пытаясь как-то согреться внутри. Все, что связано с отцом отзывалось внутри теперь голодным холодом и рвало душу на части. Они даже не пытались со мной связаться.

За воспоминаниями и приготовлениями время подкралось к половине двенадцатого — пора. Я выскользнула в коридор. предусмотрительно надетый мной костюм для охоты, почти сливался со стенами. Зачем мне его сшили — это отдельная загадка о тайных помыслах Мари.

До кухни кралась трусливым зайцем, то и дело прижимаясь к стенам. Каждый раз, когда мне чудилось, что кто-то идет на встречу, сердце начинало бешено колотится, а я вся обмирала от страха, быть пойманной. Почему-то была уверена, что моя вылазка вызовет грандиозный скандал и неприятные последствия. Тем не менее мне везло, и до кухни я добралась, так никого и не встретив. Быстро взяв в кладовой пару свежих булочек и мешочек зерна, перешла ко второй части плана.

Выйти через центральный вход — значило бы сразу же напороться на ошантов, они постоянно охраняли подъездную дорогу. То что охрана немедленно доложит Пемброку обо мне не вызывало никаких сомнений. Поэтому последнюю неделю я тщательно изучала поставки продуктов и материалов. Надеялась, что их доставляют не через центральный вход и оказалась права. Теперь мне необходимо было пройти мимо спальных комнат прислуги. Большинству работников предоставлялось жилье в замке. Путь к нужному мне выходу лежал как раз между этими комнатами.

Судьба благоволила. Несколько раз чуть ли не падая на пол от случайных звуков, мне удалось добраться до черного хода. Закрыт он был только на засов и к моей удаче никем не охранялся. Внутри меня где-то даже родилось возмущение о подобной халатности и отсутствии хоть какого-то замка. Но потом я решила, что мага лучше всего охраняет его репутация, нежели чем засовы.