Выбор (Бродяга 2) - Страница 2

- Хочу не иметь с бандитами ничего общего. Особенно с тобой. Но, видимо уже поздно и придется таки замараться, - при этих словах мага, Керол напрягся, напряженно вглядываясь в собеседника. 

Против мага он бессилен. И если тот, и правда, вышел из себя, то переговоры закончатся трагически. И бесславно для главы тени Центрума. Его ребята в засаде с магом ничего не сделают. Даже не попытаются. 

- Ты предложил перейти к делу, а сам выражаешься как вербовщик в храме, - осторожно ответил ценрумский глава.

- Я согласен стать магическим покровителем твоей гопкомпании. На прежних условиях. Но ни в какие разборки я лезть не намерен. Только обеспечение иммунитета от других магов.

- По рукам. Метку восстановишь? А то у некоторых руки уже зачесались. Правда, исполнитель уже давно окоченел. Да и заказчику небо коптить недолго осталось, я уверен. 

- Не загадывай наперед, - высокомерно ответил маг и небрежным жестом нанес на плечо Керола магический знак. - После полугодовой отсидки по крысиным норам, ты стал слишком уж смелым. Я недолго видел твоего так называемого покровителя, но одно знаю точно - от него можно ожидать чего угодно. И если, а точнее когда, он вернется в Арзарум, ты тысячу раз пожалеешь о своем обещании. Меня в этой ситуации радует то, что я ему, в отличии от тебя, пообещал только скорое знакомство с казематами Последнего приюта. Уверен, что с меня он, за невыполненное обещание, как раз не спросит, - закончил маг с кривой усмешкой на губах.

"Ничего нового в Последнем приюте Лед не увидел бы", - подумал Керол. - "Однако о чем это маг болтает? Как бы ему развязать язык?"

- Я пол года себя покойником считал. Думаешь меня теперь можно испугать опасным предприятием? А сам-то ты, как я вижу на нервах, а? Что скажешь, ваше драгоценнейшее сиятельство?

- Скажу, что есть вещи пострашнее смерти. До встречи. 

- Пока, Стайси. Не хворай.

"Ох, знает что-то такое, его надменное сиятельство. Ох знает. Но не скажет. Однако и этого намека достаточно, чай не дурак. Даже эти куцые сведения могут быть поважней согласия мага вернуть банде магическое покровительство. Что-то страшное грядет. Но пускай рыбаки да лавочники боятся опасных авантюр. Для человека в теме, это возможность обзавестись такими знакомствами, что перевесят любые опасности. А уж надбавка за риск бывает такая, что ух. Так можно в свою тень все арзарумское побережье уложить. А то и центровые районы. Голова идет кругом. Главное быть готовым схватить все, что подставится".

Глава 1. Южные степи.

Моросящий дождь и затянутое облаками небо, казалось, навевает все большую дрему на шестерых путников, которые вот уже третий день ехали малым Релаумским путем, по южным степям королевства Канава в сторону столицы местной провинции Балуют. 

Прибитая влагой пыль не мешала обзору. Воздух был чист и прозрачен. По сторонам не было видно ни перелесков, ни, хотя бы редких кустиков, которые могли бы разбавить унылое однообразие пожухшей травы сочными красками осени. К тому же, хорошо утрамбованная дорога покрылась липким и скользим слоем грязи, от чего лошади то и дело оскальзывались. Видимо поэтому небольшой караван едва плелся со скоростью усталого пешехода.

Сразу после пересечения границы князь предупредил их, что места здесь опасные, а если учесть то, сколько золота каждый из них везет с собой, тем более. Если бы местные узнали о сумме, которая, не спеша, перемещается у них под боком, то на бандитский промысел отправилась бы вся степь. Только неприметность их странной компании, внесезонье и неосведомленность кого бы то ни было о наличных финансах их маленького отряда, позволяли беспечно ехать по этим полудиким бесконечным равнинам.

Избавится от ценного и оттого очень опасного груза, положив его в какой-то банк, не представлялось возможным. Для межгосударственных счетов все банки требовали привязку к ауре. Для Рова это был прямой путь на свидание с братьями по вере, которого он, по понятным причинам, старался избежать. Возвращаться в лоно своей церкви ему не хотелось, ведь там его, скорее всего, с распростертыми объятиями ждал бы палач для допроса и казни, а не исповедник.