Вы еще живы, Такаяма-сан?! (СИ) - Страница 3

— Входите, — ответил на мой стук инспектор Сугияма.

Он сидел на своём рабочем кресле и ожесточённо жевал зубочистку. Память подкинула воспоминание, что Макоту давно борется с курением, но проигрывает битву за битвой. Уже хорошо, что перестал дымить прямо на рабочем месте!

Хозяин кабинета смотрел на меня так, словно чего-то ожидал. А я никак не мог понять, чего именно. Снова вмешалось тело со своими рефлексами, подчиняясь которым, я поклонился. Инспектор кивнул мне в ответ, и только после этого заговорил.

— Такаяма-сан, — начал он настороженно, но выказывая некоторое переживание, что я смог прочитать в его мимике. — Где вы были во время обеда? В столовой вас не было, я начал переживать.

«Ого, — подумал я, одновременно прислушиваясь к ощущениям в спине после поклона, — начальник переживает о том, где я провожу обеденное время. Это нужно где-то записать».

Но последняя мысленная фраза: «Расскажу потом друзьям», застряла в мозгу, потому что не было уже кому рассказать. Я оказался совсем в другом мире. Зато меня развеселила эта их манера всегда кланяться друг другу.

«Делай так сто тысяч раз в день, и спина болеть не будет, — произнёс я рекламным голосом в собственной голове и еле смог сдержать улыбку. — И становую тягу им делать, кажется, не нужно».

— Простите, Сугияма-сан, — ответил я, — почувствовал, что нуждаюсь в свежем воздухе, вышел пройтись и заняться созерцанием.

— Созерцание — это хорошо, Такаяма-сан, — кивнул мне начальник. — Я как раз хотел поинтересоваться, почему вчера вы пропустили медитацию и тренировку в додзё.

Додзё? Что это такое⁈

Понятно, на русском языке подходящего ёмкого термина не нашлось, поэтому я остался без внутреннего перевода. Но память занятого мной тела услужливо подсказала, что это специальное помещение, предназначенное, как для медитаций, так и для занятий дзюдо и кэндо.

Последнее — вид фехтования на деревянных палках, очень почитаемый полицейскими. У них не только соревнования по нему проходят, но можно и по службе продвинуться, овладев этим самым кэндо на приличном уровне. В дополнении к этому в додзё изучали тайхо-дзюцу — искусство арестовывать.

Я понял, что самое трудное мне предстоит в новой жизни… Постараться не свихнуться от японских терминов! Стоило ещё добавить: и не надорваться от поклонов!

— Пропустил? — уточнил я.

— Вот именно, Такаяма-сан, пропустили, — проговорил тот и мельком глянул мне в глаза, словно пытался считать эмоции. — Я решил, что это из-за вчерашнего известия, поэтому и переживал за вас.

Что за известие? Судя по всему, это то самое, о чём упоминала Кумико. А значит, это не было секретом ни для кого в участке.

Ни для кого, кроме меня!

Я попытался провернуть тот же самый фокус, что и с девушкой-коллегой, чтобы услышать мысли начальника.

Но на этот раз меня ждало разочарование. В мысли инспектора Сугиямы мне так просто влезть не удалось. Что ж… Надо как-то аккуратно выяснить…

С другой стороны, зачем аккуратно? Если все вокруг думают, что я в стрессе, то и вести в связи с этим я могу себя странно.

— Известие? — снова спросил я, и тут же увидел, как глаза моего непосредственного начальника широко раскрываются.

— Да вы что ж это, Такаяма-сан, — скорее, с участием и в растерянности, чем с негодованием проговорил инспектор. — Вы точно в себе? Не пьяны? Не под воздействиями?

Я только открыл рот, чтобы высказать всё, что я думаю по поводу подозрений начальника. Но в этот момент зазвонил его телефон. С опаской покосившись на меня, Сугияма ответил:

— Да, слушаю, Хата-сан.

После чего он некоторое время выслушивал рапорт моей коллеги Кумико по поводу случившегося напротив участка, затем кивнул и проговорил:

— Спасибо, теперь мне всё гораздо яснее.

После этого он вновь посмотрел на меня, но не в глаза, а мимо лица.

— Такаяма-сан, я понял, что у вас сейчас случилась очень напряжённая ситуация, и вы можете находиться под воздействием аффекта, — теперь он говорил медленно, тщательно подбирая каждое слово. — Давайте я вам оформлю отгул до конца дня, а завтра с утра мы с вами обговорим все наши дальнейшие действия, идёт?

— Хорошо, — согласился легко, потому что мне нужно было немного времени, чтобы разобраться с происходящим. — Только вот по поводу вчерашнего известия хочу услышать.

— Вы что ничего не помните? — изумился инспектор Макоту, но тут же взял в себя руки. — Или причина в другом?

— Я просто хочу ещё раз услышать эту информацию от вас, — ответил я, найдя самый нейтральный предлог.

Что бы там ни было, это подразумевалось, как стрессовая информация, а значит, Даичи, в теле которого я находился, мог просить повторить её. Чтобы понять, что не ослышался и понял всё правильно. Ну чисто теоретически, так?

От Сугуямы не укрылся мой внутренний диалог. Он бросал беглые взгляды по сторонам, словно собирался с мыслями. Было видно, что ему нелегко, а значит, и вчера всё проходило также. Да что же там такое⁈

— Хорошо, — наконец, проговорил Макоту. — Я повторю ровно то же, что сказал и вчера…

Я увидел настоящую грусть в глазах своего непосредственного начальника. Он ещё раз глубоко вдохнул и продолжил.

— Странно, так же тяжело говорить, как и в первый раз. А может быть, даже ещё тяжелее, — он вынул очередную зубочистку из баночки и запихнул в рот взамен сгрызенной. — Ты давно готовился к повышению и даже переводу в другую префектуру, делал успехи в кэндо и физическом развитии, но… на твоё место пошёл другой. Как и вчера, подтверждаю, что в этом есть и часть моей инициативы. Но только небольшая. Скажем так, не стал за тебя грызться с другими начальниками.

«А вот это уже интересно, — подумал я, начиная понимать, что привело Даичи к уничтожению его личности. — То есть Макоту мог бы поспособствовать моему продвижению, да это и не было новостью. Но почему-то не стал».

— Можно узнать, почему, Сугияма-сан? — поинтересовался я, чувствуя обиду, но не свою, а оставшуюся в этом самом теле. — Это же мы вчера не обговаривали, так?

— Видите ли, Такаяма-сан, — инспектор сжал кулаки так, что костяшки на тыльных сторонах его ладоней побелели, — номинально вашего конкурента представил к повышению старший инспектор, который, как вы понимаете? выше меня по рангу. Но, честно говоря, я бы всё-таки попробовал вас отстоять, если бы не одно серьёзное «но».

Как удар, как разряд меня осенило. Что бы он сейчас ни сказал, меня нынешнего это совершенно никак не касается. Даичи, благодаря мне, уже совсем другой человек. Я должен выслушать начальство, принять это к сведению, и дальше действовать по своему усмотрению.

— Какое же, Сугияма-сан? — поинтересовался я, одновременно размышляя над тем, не часто ли я упоминаю его фамилию в разговоре? — Если вам не сложно рассказать, конечно.

— Нет, что вы, — ответил тот, перекусив пополам очередную зубочистку. — Только, полагаю, вы и сами всё знаете. Дело в том, что есть в вас одна черта, — тут мне вспомнилась шутка про черту, которая разделяет попу пополам, и снова пришлось сдерживать смех. — У вас, не воспримите это, как обиду, Такаяма-сан, очень слабый характер. Я понятия не имею, как это сочетается с вашими успехами в кэндо и дзюдо, но… это так. Вы всегда принимаете всё как данность. Вы никогда не пытаетесь приложить моральные усилия, чтобы возвыситься над ситуацией. Вы из тех, кто отойдёт и не станет спорить, даже если прав. Плывёте по течению и довольствуетесь этим. А такие работники в среднем звене полиции не нужны. Простите ещё раз, если слишком грубо выразил свои мысли.

— Я услышал ваши доводы, — ответил я, сопровождая слова лёгким кивком, после чего поймал на себе очередной жалеющий взгляд инспектора. — Но в корне с ними не согласен, — и вот этой фразой я заставил брови начальника взметнуться вверх. Видимо, действительно Даичи раньше был нюней. — Не стоит добрые черты человека принимать за его слабость. Не так ли?