Введение в сказкотерапию, или Избушка, избушка, повернись ко мне передом - Страница 11

Вообще говоря, взаимопроникновение методов разных направлений – явление весьма распространенное, и оно не приводит к мысли о несостоятельности какой-то из психологических или психотерапевтических школ. Достаточно вспомнить спор между психодраматистами и гештальт-терапевтами об авторстве метода пустого стула, применяемого и теми, и другими. А работа с сопротивлениями, начавшаяся в психоанализе, теперь ведется почти всеми психологами и психотерапевтами. Это же не говорит о растворении психоанализа в других школах.

Разработка методологических основ сказкотерапии требует более четких и конкретных дефиниций. К сожалению, большинство авторов книг и статей по сказкотерапии избегают определений, ограничиваясь общими рассуждениями о практических аспектах применения метода. Прежде чем я предложу собственную трактовку этого термина, расскажу коротенькую сказку, придуманную одним маленьким мальчиком.

Вот так – незатейливо, образно и метафорично – ребенок поведал о том, что каждый должен быть самим собой.

Сказки – и народные, и авторские (художественные), и созданные «под задачу» сказкотерапевтом, и написанные самим клиентом, – позволяют решить прежде всего две важнейшие задачи. Первую можно метафорически назвать «задачей зеркала»: сказка может помочь клиенту (ребенку или взрослому) увидеть самого себя, встретиться с собой, а значит, развить самосознание и дать возможность гармонизировать свое личностное пространство. Вторая задача может быть названа «задачей кристалла»: сказка позволяет по-новому увидеть других людей и мир вокруг себя, и, следовательно, построить новые, более конструктивные отношения с людьми и миром.

Способность сказки помочь психологу решить эти две задачи не является специфической для сказки, исключительно ее свойством: существуют и другие средства, используемые психологами и психотерапевтами. Однако именно сказка в качестве особого психологического инструмента обладает несколькими чрезвычайно важными возможностями:

• она связана с мощнейшими ресурсами бессознательного за счет своей архетипичности;

• она оказывается средоточием главнейших психологических проявлений человека и является своеобразной энциклопедией основных человеческих проблем и поведенческих паттернов;

• она метафорична;

• она способна порождать творческую активность человека. Психологические механизмы, реализующие указанные возможности сказки, будут раскрыты чуть позже. Здесь же важно отметить, что, решая «задачу зеркала» и «задачу кристалла», то есть развивая самосознание человека и раскрывая его потенциалы в отношениях с окружающим, сказка формирует его способность стать творцом собственного внутреннего мира и мира внешнего. А именно эта способность определяет человеческую субъектность. На это, с моей точки зрения, прежде всего нацелена сказкотерапия.

В рамках такого понимания сказкотерапии могут быть применены самые разнообразные методы психологического и психотерапевтического использования сказок из самых разных подходов, что позволяет назвать разрабатываемое нами направление интегративной сказкотерапией (Вачков, 1996, 2001, 2006, 2008, 2009, 2010).

Одним из самых сложных вопросов является вопрос о предмете сказкотерапии. Если рассматривать сказкотерапию с точки зрения того, что она изучает и на что воздействует, то вроде бы в качестве предмета следует выделить сказочные образы. При этом понятие «сказочные образы» может иметь два значения: во-первых, как нечто условно «объективное», внешнее по отношению к психике, имеющееся в сказочных текстах и обладающее достаточно устойчивыми характеристиками; во-вторых, субъективное психологическое образование, специфичное для каждого человека, связанное с его индивидуальным восприятием сказки и изменчивое. Однако такое «раздвоение» предмета приводит к разделению и самой сказкотерапии на две ветви: на психологию сказки, в которой, по аналогии с психологией искусства, предпринимается «объективное» изучение сказочного жанра, его происхождение, его психосемантика и психолингвистика, особенности восприятия, а также символика образов, и на практическую сказкотерапию, где акцент делается на разработке методов оказания психологической помощи с опорой на сказку.

В этом случае, по-видимому, следует говорить о двух уровнях анализа предмета сказкотерапии и соответственно о двух методологических уровнях психотехнической теории.

Второй вариант анализа предмета сказкотерапии может быть связан с подходом к пониманию практической психологии в целом. В настоящее время практическая психология может рассматриваться не только как сфера приложения психологических знаний, не только как психологическая практика и способ проверки умозрительных психологических моделей, но и как новая активно развивающаяся отрасль психологической науки, имеющая свой предмет изучения и разработки. В качестве такового выступают принципы, методы и формы психологической помощи, психологической поддержки, психологического содействия и психологического сопровождения развития человека (Вачков, Гриншпун, Пряжников, 2007). Думается, что с ориентацией на эту позицию в первом приближении предмет сказкотерапии можно определить как принципы, методы и формы психологической работы, опирающиеся на метафору (как правило, сказочную). При этом необходимо особо подчеркнуть, что важнейшим инструментом, психологическим средством сказкотерапии является метафора. Этот факт также составляет особенность сказкотерапии как отдельного научно-практического направления.

Говоря о задачах сказкотерапии как особого направления психологии, также следует выделять разные их уровни:

1) научно-исследовательские задачи связаны с решением проблем изучения закономерностей, особенностей, психологических механизмов влияния сказочной метафоры на развитие самосознания субъекта и повышение уровня его взаимодействия с другими людьми с целью разработки методологических основ деятельности практического психолога-сказотерапевта, а также способов, средств и методов профессионального применения сказкотерапии в условиях различных социальных систем;

2) методические задачи сказкотерапии диктуются необходимостью психологического обеспечения деятельности психологов-сказкотерапевтов, что предполагает составление специальных обучающих программ, создание учебников и учебных пособий по сказкотерапии, разработку психологических рекомендаций и методических материалов, программ подготовки и переподготовки кадров;

3) практические задачи определяются конкретными проблемами непосредственно по месту профессиональной деятельности психолога-сказкотерапевта: в учреждениях и организациях различного профиля, в специализированных психологических кабинетах и центрах – в форме оказания психологической помощи конкретным людям.

Главным средством психологического воздействия в сказкотерапии является метафора как ядро любой сказки. Именно глубина и точность метафоры определяют эффективность сказкотерапевтических приемов в работе с детьми и взрослыми (об этом речь пойдет в главе, посвященной метафоре).

При этом, думается, вполне правомерно рассматривать сказкотерапию прежде всего как психологическое (а не клиническое) направление, поскольку важнейшие цели, достигаемые с помощью сказкотерапии (развитие самосознания и построение высоких уровней взаимодействия между субъектами), имеют психологический характер. Однако возникает вопрос: а есть ли основания считать важнейшими целями сказкотерапии именно эти? И второй: почему же сказкотерапия может стать одним из важнейших направлений работы практического психолога?