Вторжение (СИ) - Страница 5

Вот уж на самом деле не знаешь откуда ждать, думал всё, каюк, а тут такая неожиданность. Главное чтобы не сон.

— Вы здесь чтобы помочь? Те девять машин ваши? — мысленно представляя как зажмем ящеров в клещи, не сразу заметил странное выражение на лице генерала. Он как будто еще только собирался сделать гадость, но уже сожалел об этом.

— Извини Аркадий… Или как там тебя по-настоящему? — оправдал ожидания тот, а я спиной почуял как напряглась Лера, поэтому отвечать не стал, ожидая продолжения.

Но генерал молчал, хмуро буровив меня взглядом, я тоже не торопился с ответом. Осознание того что всё совсем не так как мне только что показалось, приходило с трудом.

— У тебя есть полчаса чтобы сложить оружие. — тяжело вздохнув, наконец «выдавил» он.

— С чего это? — набычился я, стараясь удержать себя в руках и не сорваться.

— С того. Ты же понимаешь что не сможешь ничего сделать? Кто у тебя за пультами, дети? — не мигая, генерал смотрел на меня «стеклянными» глазами.

Я молчал.

— Выхода у тебя нет, как ни крути. — продолжил он, — А так сядем, поговорим, уверен, ты поймешь что всё правильно! — на какое-то мгновение превращаясь в себя прежнего, горячо воскликнул мой визави. Но я уже закипал, понимая что ситуация совсем вышла из-под контроля.

— С каких это пор предательство стало правильным?

— С тех самых, с которых речь идёт о выживании нации, ведь если бы не моё, как ты говоришь, предательство, сейчас бы у нас творилось то же самое что и в Европе! Да что я тебе рассказываю, же сам знаешь чем всё закончится, против Аллардов у нас не было, и нет никаких шансов!

— Шансы есть всегда! — мысленно представляя как снесу башку этому уроду, прошипел я.

— Не смеши меня. Я верю своим глазам, и вижу, что как ни крути, а сопротивляться бесполезно. — так же холодно смотрел генерал.

— А как же наш уговор? Получается что всё это время ты врал?

— Да брось ты… Прекрасно же знаешь что я пытался. Пытался из-за всех сил, но ладно бы только внешний враг, ещё как-то, но здесь же система! Давно прогнившая, никому не нужная, но неискоренимая. Те кто внизу, спят и видят как залезть повыше, а те кому это удалось, держатся мертвой хваткой чтобы не свалиться оттуда. Ни про что другое и думать никто не хочет. Да что говорить, даже сейчас, когда судьба всего мира на волоске висит, они власть делят!

Наверное будь я рожден в этом времени, может и поддался бы на уговоры, но я прекрасно знал на что способны ящеры, и на сто процентов был уверен в их последующих действиях. Тем более сейчас, когда вместо того чтобы сопротивляться, их просто любезно пригласили.

— В общем, решай, — закончив свой монолог и не дождавшись ответа, продолжил генерал, — детишек жалко, да и тебя убивать не хочется. Поговори со своими, объясни что к чему. Не надо детей гробить, полчаса тебе даю, потом извини, связи не будет. И учти, у меня приказ пленных не брать, так что хорошенько подумай. — добавил он перед тем как отключиться.

Я же, не желая мириться с тем что только что узнал, еще какое-то время тупо смотрел на потухший экран.

И ведь не зря генеральские погоны носит, умеет сказать правильно, сомнения посеять… Половина моих пилотов дети, в этом он прав. И в том что смерть их на моей совести останется, тоже.

И как быть?

Объяснять что к чему, поздно, да и не успею, тридцати минут мало. В двух словах не смогу, они и так-то толком не понимают что происходит, а тут совсем сложное.

— Кто это был? — «ожила» Лера и я снова поймал себя на мысли что совершенно забыл о её присутствии.

— Один нехороший человек. — не стал я вдаваться в подробности.

— На генерала Васильченко чем-то похож…

— Васильченко и есть.

— Тогда почему он хочет чтобы мы сдались?

— Потому что нехороший. — повторил я, вновь погружаясь в раздумья.

В то что нам удастся победить, совершенно не верилось, но и как оно повернётся если решим сдаться, знал наверняка. Да, скорее всего сразу не убьют, дадут пожить недельку другую. Но итог всё равно один будет, как ни крути.

— Ты жить хочешь? — повернулся я к Лере.

— Хочу. — кивнула та.

— Хорошо. Тогда забирай паёк, бери мою курку, перчатки, и дуй вон в то здание, второй этаж, первая дверь слева. Там тепло, подождёшь когда всё закончится.

Лера долго молчала, но потом всё же спросила,

— А дальше?

— Не знаю. Плен однозначно, но может потом будут какие-то варианты. Думай, десять минут осталось. — сказал я, а сам щелкнул переключателем, выбрав основной канал.

— Внимание! Это красный главный! Подтвердите приём!

Как обычно, в разнобой, но отозвались все. Можно и без переклички, но я хотел быть уверен что информация дойдёт до каждого.

— Буду краток, поэтому сразу к сути. Шансов у нас никаких, нас всех убьют, но вы можете сдаться, и возможно вам сохранят жизнь. Конец связи.

На канале воцарилась такая долгая тишина, что когда прокашлявшись, заговорил Виталик, я даже вздрогнул от неожиданности.

— Понял тебя, красный главный, но лично я сдаваться не собираюсь, щитовик мой тоже против, так что командуй к бою, а то эти твари уже зашевелились!

Снова прерываемая треском помех тишина, но в этот раз недолгая.

Сначала Петрович доложил что солидарен с Виталиком, за ним Эдик, а там и все остальные подтянулись. Я понимал что это бравада, стадный инстинкт в какой-то мере, но растрогался до глубины души. Эти дети — как назвал их генерал, на поверку оказались куда крепче духом чем многие взрослые.

А враг уже наступал.

Первая семерка уже совсем близко — «Волкодав», «Шатун», «Пилигрим» и «Атлас» чётко светились как на радарах, так и в полный рост отображались на экранах компьютера. «Шатун» стремился обойти слева, «Пилигрим» развернулся направо, и только «Волкодав» с «Атласом» двигались напрямую, рассчитывая продавить своими бронелобыми тушами нашу оборону.

До конца не пойдут, но начнут атаку именно они. Примут на себя всё что сможем дать, и затеряются среди остальных, обеспечив им выход на дистанцию действительного огня.

И план этот был хорош. Хорош и узнаваем. Добраться бы до автора, который — а в этом я был полностью уверен, сидит за пультом одного из этих мастодонтов. Напрашивался «Волкодав», но мой бывший соратник тот еще хитрован, поэтому очевидное, отнюдь не очевидно, и я больше склонялся к мысли что засел он за «рулем» «Атласа».

Вбитая в плечи «лысая» голова с наростами противоракет, глаза-датчики, огромного калибра дула автопушек, широкий торс и толстые ноги. Могучий робот, обращающий противника в бегство одним только своим присутствием. Даже мне, прошедшему тысячи схваток, становилось не по себе когда в прицеле появлялся страшный оскал этой машины.

Но делать нечего, и дождавшись подтверждения системы о готовности к ведению огня, я вывожу «Пересвета» из укрытия.

Явный и несомненный плюс от холодины за бортом — не так перегреваются лазеры. В момент выстрела температура подскакивает, но система охлаждения справляется гораздо эффективнее.

Первым выстрелом попал чётко в корпус «Атласа», его пилот — а я был уверен что это генерал, настолько обнаглел что даже щит не поднял. Да, броня отработала как надо и на дисплее повреждений ничего не изменилось, но, как известно, вода камень точит, так что всему своё время.

Пущенные в ответ ракеты сразу с трёх вражеских машин навелись удачно, но в последний момент я просто шагнул за шпиль.

Взрывы, грохот — судя по тому что творилось снаружи, эффект должен быть просто грандиозный, — ещё бы, тройной залп, это суммарно ракет под сорок, но единственное что изменилось в окружающем ландшафте — почернел снег и появилось несколько темных пятен на шпилях. Даже забор не пострадал.

Ещё раз указав маркером приоритет цели, я дождался перезарядки лазеров и выведя робота на открытое пространство, прицелился в скалящуюся морду «Атласа».

Выстрел, переходящий в вой гул системы охлаждения, но оповещалка молчит — не перегрелся значит. Температура хоть и поднялась прилично, до первой критической метки не достала. Пока перезаряжаюсь, остынет, а после третьего подряд выстрела будет ясно насколько сильно влияние холода на скорострельность «Пересвета».