Второй шанс (СИ) - Страница 24

Сам он был деловой, как никогда. Его словно было, по меньшей мере, двое. Том сновал туда-сюда, в ускоренном темпе собирая палатки, бурча, что все придется просушивать в гараже. В конце концов Биллу надоело смотреть это мельтешение, и он забрался в машину, которую Трюмпер тут же завел, проворчал, что не хватало еще, чтобы ботаник застудился. Ворчание его, впрочем, было беззлобным, а взгляд, которым он одарил Билла – мягким, ласкающим.

- Ну что, Билл, может, за руль? – предложил Том, когда все вещи были собраны, а пассажиры на месте. Билл округлил глаза и отрицательно замотал головой:

- Только если хочешь угробить нас всех.

Разбросав девушек по домам, ребята поехали к себе.

- Поможешь мне палатки расстелить? – попросил Том, запарковавшись у своего гаража.

- А это долго?

- Ну, если не пить, то быстро. А то ты, я смотрю, не дурак шары залить.

Билл густо покраснел, вспоминая вчерашнее поведение, и пробормотал, что Том еще тот злобный тролль. Новоявленный злобный тролль весело расхохотался и пошел открывать ворота.

Еще час у них ушел на раскладывание нехитрого скарба, но это был один из самых утомительных часов в жизни Билла: пришлось расправлять все до идеального состояния, чертов Том не угомонился, пока не осталось ни единой складки. После того, как с походными принадлежностями было покончено, Трюмпер зажал Билла в углу и доверительно сообщил, что собирается сожрать Каулитца прямо сегодня же.

- Только у кого – у тебя или у меня, выбирай сам, - уточнил он и первым вышел из гаража. Билл ненадолго подвис, и Тому пришлось окликнуть его, припугнув заодно закрыть гараж, оставив в нем одного тормознутого лягушонка.

На самом деле Каулитцу хотелось лежать и целоваться буквально вечность, но выработанная годами ответственность взяла вверх и, придя домой, он позволил Тому лишь легко поцеловать себя в губы, а потом отстранился, твердо глядя Трюмперу в глаза:

- Нам на завтра херову гору всего нужно сделать.

- Ну Билл, - разнылся Том. – Не превращайся обратно в ботаника, я тебя умоляю!

- Помнится, кто-то хотел в университет поступить, - выгнул бровь парень, ловко обходя Тома и усаживаясь за стол.

Трюмпер горестно кивнул, даже не представляя, что на самом деле Билл готов был бросить все и кинуться ему в объятья, если бы он был хоть немного более настойчивым.

Вечер был убит неправильными глаголами, целой кучей дат и математических формул. В конце концов Том взмолился о пощаде и выторговал поцелуи за каждую выученную единицу неважно чего. После этого дело пошло быстрее, хоть Трюмпер и пытался забрать свое вознаграждение всякий раз, когда у него получалось запомнить то или иное сведение. Домашка едва не превратилась в целовальню, потому что, как выяснилось, при достаточной мотивации Том показывал себя отнюдь не глупым малым. У Билла закралось подозрение, что он больше изображал из себя тупого, чем являлся им. Своими наблюдениями он поделился и с Трюмпером, и тот надулся, сообщив, что Билл просто не хочет отдавать положенное ему, а потому строит всякие глупые предположения.

В итоге, сделав все задания, они еще добрых два часа валялись на неразобранной кровати Билла, упоенно целуясь и ласкаясь, пока Тому не позвонила мама и не поинтересовалась, не охренел ли он сваливать из дома на все выходные. Трюмпер согласился с тем, что охренел, но задобрил ее выполненной домашкой, так что им дали еще полчаса.

Билл плавился от прикосновений Тома. Он чувствовал, как пылает лицо, и ничего не мог с этим поделать. Ему не хватало воздуха, но едва Том чуть отодвигался, начинало не хватать его. Губы горели, но останавливаться не хотелось категорически, он мог бы лежать так, не двигаясь, сутки. Том гладил его волосы, водил подушечками пальцев по скулам, по бровям, губам, шее. Чуть царапал кожу живота, и от этого внутри все просто закипало.

- Ты бы видел себя сейчас, - прошептал Том, отстраняясь от его губ. Билл прикрыл глаза: все происходящее жутко смущало. – Ты выглядишь просто охренительно, я нереальный счастливчик.

Казалось, сильнее покраснеть некуда, но Билл умудрился. Трюмпер заметил это даже в темноте комнаты и успокаивающе провел по щеке.

- Я пойду, а то ты на помидор похож, того и гляди – сейчас взорвешься от смущения, - прошептал парень и на прощание легко поцеловал Билла в пылающую щеку.

Всю следующую неделю стояла отвратительная погода: моросил мелкий дождь, постоянно завывал ветер. Видимо, осень в этом году решила не заставлять себя ждать. Впрочем, Биллу было совершенно плевать на это. Каждое утро его будила премилая смс, в которой Том неизменно напоминал, что заедет за ним, и заезжал на десять минут раньше, чем надо было, чтобы успеть зацеловать юношу, а еще спереть его завтрак и сжевать его, пока Билл стремительно одевался.

- Ну что ты за свинья! – ежедневно возмущался Каулитц, обнаруживая пустой контейнер по дороге в школу. Только лишь пожимал плечами и предлагал поискать чего-нибудь в бардачке, где неизменно находилась шоколадка.

- Я покроюсь прыщами, - ворчал Билл, но выбора не было.

Хитрый план Каулитца, при котором они сначала учили уроки, а потом за каждую выученную тему Тома доставалось по поцелую, принес свои плоды. Он стал гораздо сосредоточенней на уроках, учителя не узнавали его, поражались и одноклассники. Кто-то даже заявил, что Трюмпера покусал Каулитц, и он превращается в ботаника. В ответ на это смелое заявление Том запустил в посмевшего усомниться в его авторитете обидчика стулом, и все вопросы со стороны одноклассников были сняты.

Они старались особо не отсвечивать, но в школе сложно было что-то утаить, потому все были в курсе того, что они теперь везде околачиваются вместе, так что Билла совершенно перестали задирать, опасаясь крутого нрава Тома.

Несколько раз Трюмпер пытался зажать Каулитца под лестницей, но после того, как их едва не застукали, он отказался от этой дикой идеи, все-таки умудряясь дотерпеть до дома. Если раньше юноша все время проводил со своими друзьями, то теперь его было не вытащить от Билла, что очень устраивало маму Тома – родители общались, и, следовательно, дети всегда были под контролем.

Мало-помалу Билл даже втянулся в общение с одноклассниками. Если раньше оно сводилось к немногословным приветствиям и просьбам списать, то теперь Каулитц подолгу зависал с одноклассниками, объясняя тем, как решить ту или иную задачу: перед выпускными экзаменами, светящими им в конце года, большинство учеников всерьез обеспокоились своей успеваемостью.

Погода так и продолжала с каждым днем портиться, а к середине октября даже выпал первый снег, правда, быстро растаял, напоминая о себе лишь грязью на ботинках да повальной простудой. Не обошла эта участь и Билла: он вообще был довольно хилым, постоянно подхватывал всякие болячки и в этом плане был настоящей головной болью для мамы.

Том очаровательно заботился о нем, постоянно порываясь слинять с уроков, чтобы провести время с «бедным больным лягушонком», как он называл Билла в это время. Сам Каулитц, несмотря на недомогание и температуру, чувствовал себя совершенно счастливым.