Вторая книга авторского каталога фильмов +500 (Алфавитный каталог пятисот фильмов) - Страница 118

Режиссер Николай Мюллершён.

В ролях: Жаклин Эльбер, Александр Гиттингер, Рольф Цахер, Петра Кэмпбел, Джонни Юргенс.

Дм — 4; К — 2,5. (0,375)

Цикл легких эротических картин о проказах и забавах школьников и школьниц снимается в ФРГ с 1970 года, каждой серии присваивался порядковый номер, а вот четырнадцатая датирована по году производства, небось для того, чтобы подчеркнуть сиюминутность действия. Лента делится на несколько микроновелл о тех или иных случаях из жизни подростков, естественно, из сферы любви и секса. Эти анекдоты и интермедии порой могут приобретать трогательно-сентиментальный характер, когда речь заходит о первой безответной любви, и напротив, пошловато-вульгарный тон в историях о "сексуальных победах". Тем не менее авторы остаются в рамках приличия, прекрасно понимая, что их главная аудитория — именно школьники и школьницы, зрители не старше восемнадцати лет, которым еще не рекомендуется смотреть слишком откровенные или перверсивные сцены. А для развлечения вполне приемлем стиль "дискофильма", в котором сюжеты сменяют друг друга, словно песни на школьной дискотеке.

Режиссер Кен Рассел.

В ролях: Тереза Рассел, Бенджамин Мотон, Антонио Фаргас, Элизабет Морхед.

Дм - 2; Д-2; К-3,5. (0,417)

Постановщик этого фильма, легендарный "enfant terrible" английского кинематографа, завоевавший славу безумными фантазиями о деятелях искусства и неистовым, невоздержанным стилем, был бы, наверно, рад узнать, что в дни Московского международного кинофестиваля в июле 1991 года советские зрители, уже чуть охладевшие к западному кино, все-таки атаковали кассы кинотеатров, где демонстрировалась лента с таким скандальным, разжигающим пыл воображения названием. Конечно, многих (или почти всех) она разочарует, поскольку не суждено сбыться ни ожиданиям любителей остро пикантных зрелищ, ни надеждам поклонников визуальных причуд К.Рассела.

Картину "Шлюха" можно уподобить социологическому исследованию на тему проституции в современном обществе. Фильм основан на пьесе Дейвида Хайнса, который, в свою очередь, будучи лондонским таксистом, просто записал разные рассказы из жизни и "профессиональной деятельности" своих пассажирок-проституток, составив своеобразную мозаику или моментальный портрет представительниц "древнейшего занятия". А Кен Рассел словно нарочно отказывается от собственных навязчивых "кинематографических бредней", буквально репортажно снимает монолог калифорнийской проститутки Лиз, обращенный прямо в камеру, непосредственно к зрителям, как если бы героиня хотела исповедаться, обнажить свою душу, посвятить в "аморальное аморального" человеческих страстей и маний. Действительно, к такому трудно привыкнуть и обожателям красивой, умеренной или вообще жесткой эротики, и гурманам "эстетской безвкусицы" прежних работ этого мастера кино. Что-то необъяснимо раздражает, путает все наши предположения, смущает разум и в первую очередь чувства, мешая возбудиться или, напротив, сострадать передрягам "бедной Лизы" из Америки.

Большинство критиков пожелали увидеть в фильме неудачную мелодраму о тяжком труде "работниц чувственного фронта", которых эксплуатируют сутенеры, преследуют полицейские, подвергают унижениям неуравновешенные клиенты, презирают добропорядочные граждане, не отказывающиеся при случае сами предаться краткосрочному разврату. Если взглянуть глубже, можно найти точки соприкосновения с другой американской лентой английского режиссера — "Преступления по страсти" (1984), более известной под названием "Голубая китаянка". К.Рассел не преминул даже показать афишу кинотеатра, где демонстрируется этот фильм. Сходство двух работ — не только по тематике. При всей внешней непохожести их роднит провокационная, мистификаторская сущность, тотальный розыгрыш автора, посмеивающегося над буквальными толкователями, которые все воспринимают всерьез, на полную веру, не чувствуя скрытого подвоха. В "Шлюхе" Кен Рассел явно издевается над репортажами в духе "синема-верите", как бы конструирующими "идеально-типическую" историю городской проститутки. Режиссер предлагает нам рассказ проститутки " от первого лица" — следует ли нам целиком доверяться тому, что она поведала с экрана? Не является ли все это очередной легендой, придуманной для того, чтобы разжалобить чувствительных зрителей? Не подыгрывает ли проститутка, стремясь подтвердить наши досужие представления о ее ремесле? Не навязан ли нам миф в обличье социологического исследования? Истина ускользает, исчезает, подобно героине, во тьме городского тоннеля. Если вдуматься, К.Рассел сочинил еще одну "безумную биографию", пофантазировал о фактах вроде бы реальной судьбы, но, вопреки себе и будто назло хулителям и ценителям его формальных изысков, разыграл объективированное действо, выдал все за документальные зарисовки с натуры, фотографический снимок реальности. Не верьте! Не поддавайтесь на провокацию!

Любопытно, что советские кинокритики (вероятно, и многие зрители) неожиданно "купились", по собственному невежеству, на одинаковую фамилию режиссера и исполнительницы главной роли. Одни строили домыслы, что и у них, на "загнивающем Западе", режиссеры снимают только своих жен. Другие предположили, что Тереза Рассел является дочерью. Третьи несмело убеждали, что родства между этими Расселами нет. Достаточно было бы знать, что англичанин К.Рассел и американка Т.Рассел впервые встретились на съемочной площадке, а актриса известна по тоже провокационным ролям в фильмах своего мужа, английского режиссера Н.Роуга. Как гласит одна зарубежная пословица, "не надо принимать божьих деток за диких уток".

Режиссер Уэс Крейвин.

В ролях: Майкл Мёрфи, Митч Пиледжи, Питер Берг, Кейми Купер.

В — 2; Дм - 3,5; Д - 3,5; К — 4. (0,558)

Джонатан Паркер, молодой игрок в американский футбол, после легкого сотрясения в результате падения во время матча, начинает видеть вещие сны об убийце-маньяке Хорасе (Горацио!) Пинкере, вырезающем целые семьи в их городе. Джонатан — приемный сын полицейского Доналда Паркера, чья семья становится очередной жертвой кровавой резни. Основываясь на прозрении Джонатана, полиция приступает к поискам маньяка, который способен многих удивить и модифицироваться до неузнаваемости.

Не раскрывая секрета, надо сказать, что первая часть картины развертывается традиционно, в духе триллера, вернее — чиллера (так американцы называют фильмы, в которых атмосфера страха вызывает не просто дрожь, но уже настоящий озноб). Кстати, предыдущая лента У.Крейвина имела именно такой заголовок — "Чиллер", и большинство его работ следовало бы отнести к этому жанру, включая первую серию ныне широко популярного киносериала "Кошмар на улице Вязов".

Режиссер предпочитает не вписываться в голливудскую систему кинематографа и работать словно на обочине, снимая малобюджетные картины, подобно тому, как это делал в конце 50-х и в 60-е годы Р.Кор-мен, "отец" многих, впоследствии известных, кинематографистов. Если успех "Кошмара на улице Вязов" в определенной степени случаен (кому ведома мелкая компания "Нью Лайн" в отличие от гиганта "Парамаунт", породившего куда более плоский и примитивный цикл "Пятница, 13-е"), то в приглашении "Юниверсл", одной из ведущих фирм США, был расчет на то, что поддавшийся на уговоры сорокалетний "отшельник" У.Крейвин создаст захватывающую и пугающую ленту, не зря ей дали название "Шокер".

Кстати, перевод "Электрошок" вряд ли точен по смыслу и сюжету. На самом деле имеется в виду еще один термин для жанра "жуткого фильма" — "шокерами" называют те из них, которые оказывают уже шокирующее воздействие на зрителей.

Режиссер, сам написавший сценарий и придумавший оригинальное превращение заурядного маньяка в сверхъестественное существо, по всей видимости, нуждался в сложных спецэффектах, фантастических трюках, которые в скромных условиях и на малые деньги не воплотишь. Несколько затянув начало картины и кое-кого успев разочаровать, У.Крейвин наверстывает упущенное во второй половине, более изобретательной и необычной, хотя ряд художественных просчетов (в том числе плохая игра малоизвестных актеров) мешает получить полное удовольствие от занимательного зрелища.