Вся правда о российских евреях - Страница 73

То есть действовали совершенно так же, как спустя короткое время члены Союза воинствующих безбожников в православных церквях.

Впрочем, уже в 1914 году Жаботинский с удовлетво­рением констатировал, что «Бунд... по мере своего роста, заменяет космополитическую идеологию национальной»11.

К революции 1905-1907 годов Бунд имел 274 органи­зации, объединявшие около 34 тысяч членов.

Столько же их было к 1917-му. Бунд признал Советскую власть, мобилизовал евреев в Красную армию, издавал газету «Красная армия».

В Белоруссии бундовцы создали Еврейскую коммунис­тическую партию, на Украине — коммунистический Бунд.

Это не спасло бундовцев от репрессий, в 1921-м Бунд в России самоликвидировался, часть его членов ушла в РКП (б). В Польше он дожил до оккупации нацистами и коммунистами в 1939-м.

И в наше время живы последние из могикан: группы бундистов в США, Канаде, Австралии, Британии.

Мы часто недооцениваем социалистический запал раннего сионизма... Сказывается опять же пропаганда — мол, сионисты — это такие буржуазные националисты. А они совсем и не обязательно буржуазные, они как раз социалисты. И в Палестине строили самый откровенный социализм, включая колхозы-кибуцы.

«Кибуц (само слово означает «коллектив») — израиль­ское сельскохозяйственное поселение с коллективной собственностью не только на землю, но и на все имущество работников... Свобода личности в К. сильно ограничена. Например, член К. не свободен в праве выбора работы или учебы», — рассказывает Карманная еврейская эн­циклопедия. И уточняет: «Среди первых сионистских лидеров были социалисты, воплотившие таким образом свои убеждения. Первые К. основаны нерелигиозными еврейскими поселенцами в 1910».

Конечно же, русские крестьяне, называвшие колхозы «жидовскими», — это мерзкие твари и антисемиты, тут даже говорить и спорить не о чем. Отметим только, что прерванное в проклятой России, дикой и антисемитской, доведено до конца в Израиле.

«В начале 1967 года, когда открылась северная граница с Ливаном, среди ливанцев было несколько крестьян, помнивших еще период, предшествовавший созданию Государства Израиль, знакомых с еврейскими поселенца­ми тех лет. Они немного знали иврит и даже могли напеть несколько еврейских песен. Телевидение показало изю­минку этого пирога: одна из арабок запела песню «Языки пламени», песню, которой в свое время научилась у своих еврейских друзей. В этой песне, очень популярной у мо­лодых хелуцим (переселенцев) до создания государства, припев заканчивался словами:

Израильские телезрители были смущены. С тех пор, как в 1948 году была закрыта северная граница, пламя погасло, а вслед за ним был спущен и «красный-красный» флаг. Память женщины из Ливана ей не изменила, но из­раильская реальность изменилась радикально.

Этот эпизод может служить иллюстрацией к тому, что произошло с социалистическим сионизмом с тех пор, как молодые поселенцы закладывали в Галилее основы жиз­ни в коммуне. Его песни, его поэзия прочно забыты, его идеи, его мечты, надежды на создание нового мира и на то, что этот мир поведут вперед трудящиеся Эрец-Исраэль (Страна Израиля — так называют Палестину иудеи на ив­рите) — все это отступило, стерлось. Социалистический сионизм полагал, что именно ему предначертано привести будущий мир к свободе...»12

В России 1917-1922 годов сионисты выступали вовсе не как «еврейская буржуазная партия», а как социалисти­ческое по содержанию широкое национальное движение. Сионисты писали программы, предназначенные вовсе не только для евреев13.

Это современный историк пишет, будто сионизм был «национально-освободительным движением» евреев и тем самым радикально отличался от других форм социализма. Что сионисты «решили строить общество социальной справедливости только для своего народа и на его древ­ней родине»14.

Это просто неправда,— чтобы убедиться в этом, до­статочно почитать приведенные выше книги.

В начале XX века сионисты создали такие сионистские партии, как «Мизрахи», «Ахдут» («Ахдус»), «Гордония», «Цеире Цион». Несколько позднее возникли партии «сио­нистов-ревизионистов», «Бетар», «Партия сионистов-соци­алистов», «социл-демократическая партия Поалей Цион», «Комунистическая партия Поалей-Цион», «Сионистско-социалистическая рабочая партия», «Независимая еврейская рабочая партия».

В одних группах сионистов преобладали религиозные деятели, а, скажем, в Сионистско-социалистической ра­бочей партии (ССРП) — практически коммунисты.

В. Жаботинский полагал, что партии в сионизме не­минуемы, потому что сам сионизм является не партией, а национальной организацией. А такая организация должна включать в себя все слои и направления еврей­ского народа.

Он же в 1906 году определил, что «Бунд и сионизм — это не два ростка с одного корня: это один большой стебель».

Вплоть до мая 1917-го происходили Всероссийские съезды сионистов. На них обсуждалось строительство социализма в России. Судя по всему, они вполне искренне верили в свою способность вести в будущее «эту страну». И не только «эту страну», а весь мир.

Сионисты верили, что евреи «должны» вернуться в Палестину, принять «ивритские» имена, говорить строго на иврите — и при том быть лидерами всех народов и всех вести в социализм. Число сионистов в годы Гражданской войны называют разное — от 140 до 300 тысяч человек.

Последняя легальная Московская конференция сио­нистов собралась 20 апреля 1920 года при участии 90 делегатов и 19 гостей. 23 апреля ее «замело» ЧК при активном участии бундовцев. До конца 1920-х все си­онистские организации уничтожили — РКП (б) конку­рентов не терпел15.

Но еще в 1930-е годы молодчики из военизированных отрядов «Еврейской державной партии» Жаботинского маршировали улицами Варшавы и выкрикивали: «Герма­нию — Гитлеру! Италию — Муссолини! Палестину — нам!» Эта идея и стала идеологической основой созданного в Риге формирования «Бетар»16.

Евреи в революции — это как Змей Горыныч с тремя разноязыкими головами. Одна щебечет на иврите, другая кликушествует на идиш, третья бьется в падучей по-русски. Но все три — еврейские. И ничего с этим не поделаешь. До 70% всех вообще революционеров Рос­сийской империи — евреи.

Если в русской России в революцию шли в ос­новном подонки общества, то про Еврейскую Россию этого никак не скажешь. Сагитировать еврея на участие в нигилизме уже в 1860-1870-е годы оказалось очень легко. Дейч свидетельствует, что «даже фанатик-ешиботник, погруженный в изучение Талмуда», после «двух-трех бесед с ним нигилиста» расставался с патриархальными взглядами. «При незначительном даже прикосновении к «гойской» грамотности, едва сделана брешь в его ор­тодоксальном мировоззрении, он готов идти до самых крайних пределов»17. Множество молодых людей не за­канчивали даже учения — ведь диплом — тоже средство эксплуатации трудового народа.

При этом огромная часть еврейских революционе­ров — Натансон, Дейч, Аптекман, Хотинский, Гуревич, Лурье происходили из зажиточных купеческих семей... Как и державшая первый в истории России красный флаг Фелиция Шефтель, хозяйка подпольной динамитной мастерской Хася Гринберг. Из состоятельных мещан, спо­собных отдать сына в гимназию, происходят Александр Бибергаль, Владимир Богораз, Штернберг.