Вся правда о российских евреях - Страница 38

Говоря коротко — мы не имеем никакого представле­ния о том, как жили между собой в Хазарии евреи этих двух разных народов. Для нашей же темы важно именно это — евреев в Хазарии стало еще больше. И ознакомиться с иудаизмом в Хазарии было не труднее, чем на Руси.

У А. Кестлера есть красивая мысль о том, что быт Хазарии, ее торговые города на перекрестках путей, кос­мополитический дух очень соответствовали еврейскому духу и порождали нечто подобное в людях всех народов. Каждый, кто жил таким образом и занимался вот такими делами, становился похож на еврея. Такой торговец-кос­мополит и понимал еврея лучше, и легче принимал именно иудаизм. Идея красивая и сильная, что говорить30.

Только через полвека, в 799-809-м начались реформы кагана Обадии: этот каган объявил иудаизм государственной религией. Конечно же, об этом пере­вороте у Л.Н. Гумилева тоже свое мнение — что Обадия был вовсе не хазарин, а еврей, причем из византийских евреев-талмудистов. Что он захватил власть в стране путем переворота и установил диктатуру еврейской общины. Хазарский каганат, по Гумилеву, и состоялся именно таким образом: как диктатура кучки международных торговцев, не имевших ничего общего со всем остальным населением Хазарии.

«Обстоятельства, при которых произошел этот не столь религиозный, сколько политический переворот, прикрыты множеством легенд, которые все без исключения пред­ставляются вымышленными с одной целью — утаить от истории и народа истинное положение дел»31.

Правда, более поздние хазарские цари ничего не знали про еврейское происхождение Обадии... Они полагали, что Обадия — законный наследник престола, «из сыновей его (Булана — А.Б.) царь по имени Обадия»32.

По Гумилеву, с принятия иудаизма тут же начались вся­кие ужасы. По его мнению, весь блеск Хазарского каганата существовал только для иностранцев, а населению страны было только хуже от правления иудеев-чужеземцев. Что захватившая власть иудейская община правила строго в своих собственных интересах, оставаясь чужой для хазар. Что мало раскола между «хорошими» одичалыми евреями из Дагестана и «плохими» талмудистами из Ви­зантии, возник еще один раскол: на иудео-хазар и тюрко-хазар. Ведь если хазарин женился на иудейке, то ее дети включались в иудейскую общину, а по отцу имели все права члена рода. А если еврей женился на хазаринке, то их дети были никто и для тюрков, и для иудеев. В общем, из этих злосчастных «отходов» межнационального общения получился этнос караимов... Компрене ву?

«Этим беднягам не было места в жизни. Поэтому они ютились на окраине Хазарии, в Крыму, и исповедовали караизм, не требовавший изучения Талмуда, а читать Пятикнижие их могли научить любящие, но бессильные против велений закона отцы»33.

Все эти рассуждения Льва Николаевича даже нельзя назвать «неверными» или «неправильными» — они по­просту высосаны из пальца. Перед нами не история, а типичная «фольксхистори», — собрание надуманных интерпретаций.

Совершенно непонятно, зачем выдумывать, если и очень серьезные историки считают принятие иудаизма некой «исторической ошибкой». И не из-за злокозненности евреев, а по причинам вполне материалистическим.

«Еврейские проповедники с большим трудом обосно­вали иудейское происхождение кагана и его окружения, поскольку, согласно догмам иудаизма — узкой, сугубо национальной религии, иноплеменники не могут быть истинными иудеями, но не смогли сделать этого для всех народов, входивших в состав Хазарского каганата. Следовательно, новая религия не объединила, а наобо­рот, разъединила и без того непрочное государственное образование, возглавленное хазарами»34.

И далее: «Междуусобица страшно ослабила государство в целом... Война феодалов против кагана продолжалась в течение нескольких лет, очаги ее вспыхивали то в одной части Хазарии, то в другой, поскольку разноэтничные и нередко враждебные друг другу роды сталкивались в этой борьбе межу собой. Степь полыхала...»35.

Гражданская война — обычная и естественная плата за принятие Единобожия. Так было в свое время с евреями, такова же плата за христианизацию во всех случаях, какие нам только известны. Не только на Руси «Добрыня крестил Новгород мечом, а Путята огнем», так же крестились все европейские племена и народы. Да, смута обошлась до­рого; в круговерти гражданской войны погибли и многие мятежные феодалы, и сам Обадия, и его сыновья. Да, от Хазарии отпал христианский Крым. И все-таки результат был: Хазария стала более монолитной и сильной, чем была в эпоху язычества.

Вероятно, иудаизм был не лучшим из возможных вы­боров, потому что требовал очень уж жесткого разрыва со всем прошлым. Судя по всему, гражданские войны в Хазарии прошли еще более жестокие, чем при хри­стианизации или мусульманизации стран. Скорее всего, принятие христианства или ислама прошло бы легче, не в такой степени разорвало бы страну. Принятие общей веры в Единого Бога обошлось Хазарии дороже, потому что иудаизм менее прочно соединял очень уж разные племена.

И все-таки так — это много лучше, чем никак.

С 810 по 965 год жила Хазария как иудаистское го­сударство, и как раз эти полтора столетия — время ее высшего взлета.

В духе того времени евреи старались осмыслить по­явление единоверцев в религиозно-мистическом ключе: считали хазар потомками пропавших колен Симонова и полуколена Манассиева, обитающими «в стране Козраим, вдалеке от Иерусалима... они бесчисленны и забирают они дань от 25 государств, и со стороны исмаильтян платят им дань по причине внушаемого ими страха и храбрости их»36.

Это не более нелепо, чем осмысление родства славян через родство братьев Руса, Чеха и Ляха, и уж конечно, вполне добродушно.

В саму Хазарию хлынул поток евреев — уже третий за ее историю. Евреев из Византии, Персии, мусульманских стран, в первую очередь.

Правда, между началом конца и принятием иудаиз­ма прошло почти столетие. В 895 году печенеги захватили Причерноморье и прогнали союзных Хазарии мадьяр (вен­гров) на Дунай. Изгнание оказалось удачным для самих изгнанных — венгры завоевали славянские территории, и на захваченных ими землях начала формироваться такая европейская страна — Венгрия. Этим кочевникам скорее повезло, они прочно вошли в европейскую историю; но Хазария-то верных союзников потеряла, а с ними — и по­зиции в Северном Причерноморье.

Усиливаясь, Византия уже не испытывала такой по­требности в союзнике против мусульман, да слабеющая Хазария и перестала быть таким уж желательным союз­ником. Она превратилась для Византии скорее в слишком уж сильное варварского государство, которое не грех и ослабить. Византия начинает натравливать на Хазарию кочевников, тех же печенегов.

Очень возможно, сыграли роль и вероисповедные раз­личия. Сделайся Хазария христианской, Византия гораздо теплее принимала бы ее проблемы; Хазария осталась бы ее постоянным союзником. Тут же получилось так, что «...каган и царь, опекая евреев, ссорились с византийс­ким двором и церковью»37 и оказывались один на один все с новыми и новыми врагами. Если так, то получает­ся — принятие иудаизма все же погубило Хазарию. Но не потому, что интриговали злые жиды, а потому, что от принявших иудаизм отступились, умыли ручки добрые христиане в Константинополе.

Весь X век силы и влияние Хазарии угасают.

Главный удар Каганату нанесли славяне.

Усиливаясь, славяне перестали платить дань — что уже ослабляло Каганат.

Первый прорыв в Каспийское море датируется в про­межутке 864-884 годы. Потом в 909-м славяне разграбили остров Абескун, в 910-м захватили и разнесли по камешку город Сари. 913-й — новый набег.