Встретимся на вышке - Страница 6

Закусив губу, чтобы не закричать, Нэнси схватилась за ногу и стала смотреть вокруг, на что она наступила. В нескольких дюймах она увидела нечто большое синеватого цвета, покрытое слизью и припорошенное песком. Очевидно, это была медуза, и потирая ногу, Нэнси пыталась понять, к какому виду она относится и причинит ли ей ее яд еще больше проблем, чем уже причинил.

Юноша, видевший, что случилось с Нэнси, подскочил к медузе и ткнул ее палкой.

— Физалия, — сказал он ей. — Мерзость, да?

Нэнси кивнула.

— И что со мной теперь будет? — спросила она. — Нога отсохнет и отвалится? — Она пыталась шутить, но ее мучения никак нельзя было назвать веселыми.

Юноше тоже было не очень-то смешно.

— Не хочу вас пугать, — сказал он, — но надо срочно показать ногу врачу, так что ноги в руки и в больницу! Уж простите за каламбур.

Нэнси вдруг поняла, что еще легко отделалась, ведь у нее мог случиться болевой шок или потеря сознания. «Забавно, но именно в больницу я и направлялась, прежде чем наступить на медузу», — подумала она. Юноша подал ей руку и она, корчась от боли, встала на ноги.

— Спасибо.

— Да не за что.

Повернувшись к спасателю, он поднес руки ко рту и крикнул:

— Эй, Рикардо! Да ты, приятель, не справляешься с работой! Что же ты не предупредил ее, что сегодня эта гадость по всему пляжу?

Потрясенная, Нэнси тоже уставилась на спасателя. Так это он Рикардо. А его кресло было той самой вышкой, о которой говорила Ким. Теперь понятно, почему он потерял дар речи, когда она сказала, что видела его у места происшествия. Интересно, что бы он сделал, если бы она рассказала, что слышала их с Ким разговор или что видела его шныряющим по ее номеру. «Он бы мне не на медузу дал наступить, а бросил бы на съедение акулам», — подумала она и содрогнулась.

По крайней мере теперь она знала врага в лицо. Осталось лишь выяснить, что он имел против Ким. Глядя на Рикардо, который и не думал извиняться и даже с места не сдвинулся, чтобы помочь ей, Нэнси поняла, что сознательно дав ей наступить на физалию, он хотел сказать, чтобы она не совала свой нос в его дела.

«Твой замысел обернулся против тебя самого, Рикардо, — подумала Нэнси. — Запугивание на меня все равно не действует. Зато, не будь этого, я бы могла так и не узнать, как тебя зовут, и не стала бы заниматься тобой. Но теперь ты от меня не уйдешь».

Нэнси сделала несколько шагов, но споткнулась и чуть не упала снова. Нога начинала онемевать.

— С вами все хорошо? — спросил юноша, который помог ей подняться.

— Нет, но скоро будет, — сказала ему Нэнси. Затем она повысила голос так, чтобы ее слышал Рикардо. — Скоро я поправлюсь и приду сюда снова. Можете быть уверены.

Как могла быстро, Нэнси добрела до гостиницы. Бесс с Джорджи уже переоделись, и когда Нэнси рассказала им, что произошло, они помогли ей переодеться, усадили в машину и помчались в больницу. Когда они туда приехали, нога у Нэнси покраснела и опухла, а боль уже дошла до колена. Но осмотрев ее, врач сказала, что все будет в порядке.

— Вам повезло, — сказала она, втирая Нэнси мазь. — Похоже, вы наступили лишь на одно щупальце. Если бы ожог был сильный, вашим подругам пришлось бы нести вас сюда на руках.

Нэнси облегченно улыбнулась, так как лекарство уменьшило жжение. Врач дала ей тюбик с мазью, и поблагодарив ее, Нэнси, Бесс и Джорджи отправились на лифте в палату Ким. Мать Ким только что приехала и встретила девушек со слезами на глазах.

— Просто не представляю, как такое могло произойти! — Миссис Бэйлор взяла бумажный платок со столика у кровати Ким и вытерла глаза. — Я вообще была против этой поездки. Я не должна была ее отпускать!

Нэнси взяла миссис Бэйлор за руку.

— Вы не виноваты, — тихо сказала она.

— Да, я понимаю. — Миссис Бэйлор убрала волосы с лица и вытерла нос. — Просто я очень переживаю. Надежды, что полиция найдет водителя, мало. Они были со мной любезны, но я уверена, что они не статнут посвящать этому делу много времени. А моя дочь все еще лежит без сознания!

Нэнси, Бесс и Джорджи смотрели на Ким, не зная, что и сказать. Врачи заверили их, что состояние Ким стабильное и что у нее хорошие шансы на выздоровление. Но она до сих пор не очнулась, и подругам было тяжело сидеть рядом с ней и не иметь возможности ей помочь. От этого девушкам становилось не по себе.

Особенно было не по себе Нэнси. Прежде всего, рыданиям матери Ким не было видно конца. Но не за это упрекала ее Нэнси. Ее дочь сбила машина, и у нее было полное право расплакаться. Но все эти сопения, сморкания и рыдания мешали ей думать. А Нэнси было необходимо подумать. Она до сих пор не знала, что происходит, хотя у нее уже были две важные зацепки — Рикардо и фото девушки. Он явно замешан в этом, но каким образом? И в чем именно он замешан? Может, Дёрк Боуман знает. Его недвусмысленный намек не давал Нэнси покоя, и она жалела, что не может сию же минуту расспросить его обо всем.

Но одно взгляда на Бесс было достаточно, чтобы Нэнси поняла, что ей лучше оставить свои сожаления при себе. До сих пор ей так и не представилась возможность объясниться с ней. Не то что бы ей надо было многое объяснить. Просто сказать, что не она заигрывала с Дёрком, а он с ней. Бесс все поймет.

Тут Нэнси подумала: на самом деле Дёрк стал ухаживать за ней после того, как она упомянула о том, что случилось с Ким. Возможно, он не просто владел информацией. Нэнси не могла упустить шанс что-нибудь узнать. Она поговорит с Бесс как можно скорее.

Единственное, что сейчас не досаждало Нэнси, так это ее нога. Ей было уже лучше, и она знала, что сможет сдержать обещание, которое дала Рикардо: она вернется. Вот что по-настоящему не давало ей покоя: ей хотелось отправиться из больницы назад на пляж.

— Какая прелесть! — внезапно воскликнула миссис Бэйлор. В палате стоял симпатичный юноша с большой корзиной цветов. На нем была коричневая униформа, значит, он был из цветочного магазина. Он поставил корзину на столик, взглянул на Ким и быстро удалился.

— Как это любезно с вашей стороны, девушки, — растрогалась миссис Бэйлор.

Джорджи смутилась.

— Не благодарите нас, — сказала она. — Боюсь, их послали не мы.

— Тогда кто же? — удивилась мать Ким.

Нэнси потянулась к корзинке и осторожно раздвинула гвоздики и хризантемы. Но карточки там не оказалось. «Странно, — подумала она. — Зачем кому-то посылать цветы без карточки? И кто вообще их послал?»

Мать Ким снова разревелась.

— Просто кошмар какой-то! — рыдала она. — Ну кто же это хочет навредить моей дочке?

— Не знаю, миссис Бэйлор, — сказала ей Нэнси. — Но обещаю все выяснить.

Когда Дёрк Боуман на следующее утро заехал за Нэнси в гостиницу, та была уверена в одном: Бесс больше на нее не дулась. Она поняла, что вины Нэнси тут нет. И все же она до сих пор чувствовала себя уязвленной и злилась на Дёрка за то, что он так резко ее бросил.

Нэнси надела легкие брюки и блузку с изображением тропического острова. Ей хотелось надеть новые босоножки, но она надела кроссовки, потому как не знала, куда поведет ее Дёрк.

Ровно в одиннадцать часов появился Дёрк, подтянутый и загорелый. Они поздоровались и вышли на свежий воздух.

— Ты когда-нибудь занималась виндсерфингом? — спросил Дёрк, и взяв ее за руку, повел к красной спортивной машине, стоящей на обочине.

— Нет, — сказала ему Нэнси. — Я ходила и на доске, и под парусом, но никогда одновременно. — Ей нравилась его машина, и она не могла отделаться от мысли, что ей также нравится держать его за руку. «А у Бесс губа не дура», — подумала она.

— Тогда ты быстро научишься, — улыбнулся Дёрк. Он завел машину и быстро помчался по дороге. — Когда освоишься, это действительно потрясающе. — Тут он разразился десятиминутным монологом о прелестях виндсерфинга.

Все это очень интересно, но не за этим она отправилась на встречу с Дёрком. Если он действительно хочет пробудить ее любопытство, пусть скажет, что ему известно о Ким.