Встречи с Богоматерью - Страница 4
- Если ты настоящая Дева Мария, оставайся с нами, а если нет уйди!
Необыкновенно милая, открытая улыбка Девы Марии запомнилась многим. Это был ответ по существу. Все люди похожи на детей, только взрослые часто забывают об этом.
Нужно ли рассказывать о милиции, о допросе, об экспертизе, когда подростков все же признали психически нормальными? Вряд ли. Ведь потом началась обычная история. Пострадал священник, который поверил в появление Девы. Один из архиепископов во время аудиенции пытался убедить папу римского, что в Югославии наблюдаются массовые галлюцинации. А социалистическая пресса обрушилась на организаторов событий, проявляя завидное единодушие на этот раз с клерикалами. Земным властям нужно безусловное, лучше всего слепое подчинение, церковным властям подчас удобнее следовать их примеру. Попробуйте окропить святой водой чиновника-демократа, избранного вами же, - что получиться? Или, может быть, следует начать с самого крупного функционера любой партии? Ничего хорошего из этого не выйдет. Даже если сгорят синим пламенем, на их место сядут такие же. А ведь святая вода была бы тут уместна, поскольку все они обещали и обещают одно - если на рай, то повышение жизненного уровня, о котором якобы так пекутся, что сделали страну полуколонией, а народ нищим, не иначе как из благих побуждений.
Первый разговор о появлении Богородицы
Помню тот вечер, когда Жанна рассказала мне о своих встречах с богиней. Было это в октябре, после моего отпуска (до начала моей работы не прошло еще и года с тех пор). Сейчас меня изумляет спокойствие, с которым я воспринял это известие. В ответ со свойственной мне иногда некоторой экспрессией я заявил, что тоже поддерживаю связи с миром духов и богов.
- Что это за духи? - спросила Жанна.
- Их двое. В отпуске мне было очень тяжело... морально. Я обратился не помню уж к каким силам. Я лежал, уткнувшись в подушку, в одиночном номере гостиницы, что под известным тебе городе Сочи. Была полночь. Вещи свои я бы променял не раздумывая на флакончик с ядом. Такой вот был настрой...
- Отчего? Причина?
- Ладно, потом как-нибудь о причине. А сейчас представь себе этих двоих. Сначала явился невысокий человек в голубом камзоле с серебряными пуговицами, пряжкой, эполетами. Похож на таиландца. Грех было теряться. Я обратился к нему с просьбой, даже в стихах. Называл его лучшим из таиландских генералов. Откуда красноречие - ума не приложу. Я видел его отчетливо, хотя по-прежнему лежал на гостиничной койке вниз лицом. И как только я прочитал свои стихи, сочиненные мной тут же, таиландец исчез, а появился другой. Это был не человек. Крупная заячья морда, уши и большой клюв. Это существо улыбалось, в нем все же улавливалось нечто человечье, ум - совершенно определенно. И представь, что я и к нему обратился со стихами, тут же пришедшими на ум. Впрочем, ума-то у меня оставалось самую малость из-за любовной истории. Тем не менее. Если бравый таиландец выслушал мои излияния с мудрой сдержанностью и едва заметной ироничной, но и любезной улыбкой, то птицезаяц (я видел только его мордаху) сиял, слушая меня. В общем, как видишь...
- О чем же ты просил? И что за любовная история, в которую ты опять попал?
- О, это все сложно, и не в том счастье, поверь. - Я скомкал ответ, потому что тогда мне было еще плохо, хотя я уже вовсю шевелил плавниками, выбравшись из мрака с помощью бравого генерала и его странного спутника.
Сейчас я вывожу эти строки совсем в ином состоянии и вполне осознаю, что они оказались бы уместны в романе фантасмагорий, но что я чувствовал тогда... В этой книге мне все же придется выложить всю правду, хотя и позднее, иначе читатель не поймет мира богов таким, каков он есть на самом деле.
- Так вот что нас еще с тобой связывает! - воскликнула Жанна. - Ведь Богородица мне показывала этого зайца.
- Как показывала? - очнулся я от воспоминаний. - Он что, живой, этот зверь?
Моя реплика служит невольно данью той наивности, в коей я тогда прибывал. Я все еще думал в октябре и даже чуть позднее о том астральном мире как о нашем. Но это, однако, не всем известная Тверская.
- Показывала! Держала его за уши и показывала мне. Так было, я ее спросила, кто помогает... прости, но я не все могу тебе говорить. Может быть, потом.
- Мы квиты. Ну, а тот генерал, кто он, по-твоему?
- Знаешь, я в первый раз родилась в Таиланде! В 1675 году. Богиня мне сказала. Ну, а на Украине, в Смеле, я родилась вторично. Все. Больше ничего не скажу. И так сказала много.
- Ты хочешь сказать, что таиландец - это ты или твой посланец, и он, узнав суть моей просьбы, прислал зайца? Я не ошибся?
- Нет, не ошибся.
Такой вот диалог с Жанной!
И я вернулся домой. Ничего не произошло из ряда вон выходящего. Еще раз напомню о моем спокойствии, которым я даже бравировал после перипетий в недавнем прошлом. И вот в этом спокойном состоянии я раскрыл на сон грядущий книгу. Раскрыл случайно. Это был том "Степи европейской части СССР в скифо-сарматское время". Выпущен он в составе двадцатитомника, подготовленного институтом археологии. Машинально пробежал я глазами сто первую страницу этого труда и замер. Речь шла о древних памятниках скифов под Керчью, в Предкавказье и на Днепре. И там, в нескольких погребениях найдены были изображения знакомого мне и помогавшего мне зверя! Процитирую дословно:
"Это преимущественно... изображения орлиной головы или одного клюва и фантастического образа барано-птицы или грифо-барана - комбинация головы барана с клювом орла".
Вот откуда растут уши. На таблице я рассматривал изображение этого звериного божества скифов. Оно, оно явилось тогда в гостиницу ко мне! Не буду настаивать на том, что обликом оно напоминает больше зайца, чем барана. Я и так принес много огорчений моим коллегам-археологам и историкам, равно как и представителям некоторых других наук. Пусть грифо-баран. Пусть барано-птица. Я не спутаю теперь моего друга из степей Восточной Европы ни с каким другим божеством.
Да, скифы... И скифы основали Асгард в Копетдаге и предгорьях, продвинувшись на юг уже в третьем веке до нашей эры. Множество сарматских и скифских племен знали древние авторы. Парны, саки, даи - это тоже скифы. Именно те самые. А на сто девятой странице шла речь о покрывале богини, изображенной на скифском ритоне. Это было то покрывало, та самая накидка, в которой Жанна видела свою гостью.
Книга эта вышла в восемьдесят девятом.
Моя первая книжка об открытии Асгарда увидела свет в том же году. Дело было сделано. И я успокоился, не спешил изучать новые монографии. Небрежно листал многотомники, хотя мог бы перечитать и статьи семидесятых, где можно было встретить упоминания о грифо-баране. Что делать, материал иногда забывается, переходит в образной форме в подсознание, и нужен внешний толчок. Впрочем, первый толчок, даже легкий удар я умудрился пропустить. Это когда грифо-баран, улыбаясь как именинник, явился в гостиничный номер, и я просил его, заклинал... О чем? Зачем? Не из-за моей ли слабости?
... Сейчас вечер. Двадцать ноль-ноль. Первый день работы над книгой. Час назад звонила Жанна. Она передала, что богиня явилась сегодня рано утром в воздушном, светло-голубом платье, почти белесом. На ее накидке прозрачные камни и в середине - алый пятигранник рубина. Когда богиня является в таком наряде, я невольно вспоминаю поэта, так много успевшего записать со слов своей няни. "Во лбу звезда горит" - это о богине. И это о ней: "А сама-то величава, выступает будто пава; а как речь то говорит, словно реченька журчит". Точный портрет. Богиня Лебедь сегодня именно такова. Жаль, что Александр Пушкин не знал, чей портрет писал. Жаль, что варвары, говорившие по-французски в своих салонах, даже не слушали народных мудрецов.
И вот история великого народа, история Лебедии Закавказской и Донской, Лебедии ванов жила в устной передаче, в песнях и сказах. Пережила татарское нашествие, войны, пожары. Длилось это почти три тысячи лет, со времен Урарту. Оставалось недолго. Но те, кто якобы заботился о народе, о культуре, прошли мимо, даже не расслышав этого изумительного пророческого голоса самого народа. Песни замолкли. Сказы умерли. Историю распинали и расстреливали это позднее. Оставалось только несколько десятилетий, зато самых кровавых в истории человечества, самых трагичных для русских, которых якобы во имя счастья учили убивать своих детей, отцов, матерей и доносить на них. Так возник, к примеру, павликоморозизм.