Встреча со Зверем (СИ) - Страница 15

— Они застряли у реки из-за половодья, — проговорил воевода, поглядев на меч в руке Рейвана, а затем тому в глаза.

Лютый выглядел спокойно, будто набульские стрелы были для него обычным делом, а кзоргский меч — и вовсе развлечением.

— Мне те, в лесу, тоже так сказали, — немного помолчав, ответил Рейван,

— Тирно сильно ранен, — покачал головой Лютый, затягивая узел повязки. — Нужно отвезти его в Хёнедан — это недалеко. У них должен быть лекарь.

Рейван прошелестел взглядом по чаще, крепко стискивая челюсти. Никогда ещё он не чувствовал себя столь бессильным. Вдали за деревьями стоял конь Тирно, а два других, раненые и напуганные, убежали.

— Отвези рудокопа в Хёнедан и призови воинов, — сказал Рейван.

— А ты?

— Я отправлюсь за Ингрид. Эти, — он поглядел в чащу, — были без лошадей, значит, лагерь недалеко.

Рейван бежал по тропе, расплёскивая ярость. Она жгла его до слёз. Он был так близко к исполнению приказа, но всё быстрее удалялся от него. Ветви зло хлестали его по голове и по плечам, и он рычал от гнева. Но ударившись лбом о крепкий сук, нависший над головой, Рейван повелел себе успокоиться: кругом таилась опасность. Если набульские солдаты обнаружат его, то Ингрид не поздоровится. Если он не будет хладнокровен, то рискует ошибиться и проиграть. Вдохнув полной грудью сырой лесной воздух, Рейван ощутил едва уловимый дым костра и свернул в чащу.

Сумерки сгущались, и он ломал на своём пути ветви, оставляя хорошо заметный след для Лютого. Мох хлюпал под ногами, влажные кусты промочили штаны. Голова пульсировала тугой болью от усталости.

Встретив ручей, Рейван склонился напиться и услышал в кустах шум. Это был набульский солдат, и кровь от воодушевления перед схваткой загудела в жилах Рейвана. Движения его стали лёгкими, слух обострился, взгляд выхватывал каждое шевеление леса вокруг. Людей убивать легче, чем зверей. Он разделается с набулом легко: как волк выхватывает овцу из стада, тот даже не успеет пискнуть.

Пока солдат набирал воду в котелок, Рейван извлёк меч и бесшумно приблизился. Позади раздались голоса, Рейван обернулся и увидел воинов в чешуйчатых доспехах. Это были кзорги.

«Проклятье!» — выругался Рейван, вжавшись в ствол дерева.

Сердце заплясало в груди. Спокойствие и уверенность бесследно растворились. От мысли, что необходимо вступить в бой с кзоргами, братьями по ордену, Рейван оцепенел. Если с солдатами справиться было несложно, то устоять против кзоргов в его ослабленном состоянии было мало шансов — вернее, вовсе не было.

— Вот я влип! — злобно прошипел он, пригнувшись ещё ниже к земле. — Лютый, где же ты?!

Рейван прокрался ближе к лагерю и увидел Ингрид. Она сидела связанной у костра, голова была опущена, золотистые волосы взлохмачены и закрывали лицо, на руках виднелись ссадины. Рейван в гневе сжал рукоять меча, готовый броситься ей на помощь.

— Тревога! — закричали часовые.

Рейван подумал, что попался. Но в следующий миг услышал в глубине леса лязг стали и отборную рисскую брань.

Напрягшись всем телом, он считал удары сердца и старался не выдать себя. Рейван не сводил взгляда с Ингрид. На крики она подняла голову, янтарные глаза её заблестели надеждой.

В лагерь ворвались риссы.

— Рёгнар, обходи справа! — раздался громкий рёв Лютого.

«Стоять», — приказал себе Рейван, хотя рука его чесалась от желания взмахнуть клинком.

Набулы сбились в кучу вокруг Ингрид, риссы стремительно окружали их. Началась бойня, и воины закружились в пляске смерти. Лязг стали и крики разбудили лес.

Уклонившись от ударов мечей, Рейван подлетел к Ингрид и перерезал её путы. Широкими от страха глазами она шарила по сторонам и вовсе не глядела на своего спасителя: она не узнала Рейвана. Кзорг потянул Ингрид за собой, защищая вооружённой рукой от проносившихся мимо ударов и пинков.

Неожиданно Ингрид вырвалась из-под его защиты, схватила с земли меч убитого набула и кинулась на своих обидчиков. Рейван был застигнут врасплох этой выходкой. Он не ожидал, что испуганная девочка бросится в бой, и на мгновение даже восхитился её смелостью.

— Проклятье, что она творит?! — выругался Лютый, уложив набульского солдата. — Забери её!

Рейван очень быстро догнал Ингрид, обезоружил её и вновь потащил за собой.

— Сюда! — выкрикнул галинорец, прикрывая Рейвана и Ингрид от несущихся им в спину ударов. — Лошади там!

Кзорг посадил Ингрид в седло, запрыгнул следом и, крепко обняв её, понесся прочь.

— Полегче, мне больно! — пихнула она его локтём, но при этом даже не обернулась — яростная, разгорячённая сражением.

Рейван молча убрал руки от её пояса. Ингрид ещё долго брыкалась в седле и стихла только тогда, когда они выбрались на дорогу.

Рисские воины вскоре догнали их.

— Рёгнар, отец хорошо тебя выучил! — сказал Лютый воеводе Хёнедана. — Ты так скоро и мне равен будешь! Как Ингрид? — поглядел галинорец на Рейвана.

— Шевелится.

Ингрид вздрогнула от звука его голоса и развернулась, чуть не вывалившись из седла. На лице её были и слёзы, и улыбка. Рейван растерялся.

— Не вертись — упадёшь, — сказал он.

— Ты мне не дашь упасть, Рейван! — Ингрид прижалась к нему.

Он напрягся всем телом, боясь вновь причинить боль своим объятием.

— Как там рудокоп? Жив? — спросил Рейван, повернувшись к Лютому.

— Оставлял живым, но рана тяжела. Я сразу ускакал с воинами Рёгнара.

Лютый устремил взгляд вперёд, на дорогу. Густая борода скрывала выражение его лица, и оттого он казался Рейвану ещё более неустрашимым и отважным, чем во время их стычки на тропе. Кзорг стиснул челюсти от безвыходного положения, чувствуя, как зов Причастия холодит его кровь.

На рассвете воины подъехали к Хёнедану. Древняя цитадель высилась на холме, окружённом прозрачным весенним лесом. Стены, сложенные из камня и глины, взмывали вверх тёмной неприступной скалой на фоне далёкого сияющего неба. Ветер трепал жёлто-чёрные знамёна на башнях и истошно завывал в бойницах. Крепость окружал ров, через который был перекинут подъёмный мост.

При приближении всадников кованая решётка на воротах поднялась. Воины с грохотом промчались во внутренний двор, грязь разлеталась из-под копыт.

Ван Харальд спустился с широких ступеней главного дома к выстроившимся в ряд воинам. На его плечах богато искрился медвежий мех плаща, а на груди скрипел кожаный доспех со сверкающими на утреннем солнце пластинами. Лицо и выбритые виски вана украшали чёрные руны. С головы ниспадала длинная толстая коса, перевязанная полосками кожи. Борода, увешанная мелкими серебряными кольцами, лежала на груди.

— Молодцы, сынок! — ван обнял за плечи Рёгнара. — Как прошёл бой? Все вернулись?

— Все целы, — усмехнулся молодой воин. — Лютого не зря зовут Лютым — нам нечего было там делать! Ему нет равных в бою!

Ван Харальд подошёл к воеводе Нордхейма, и они крепко обнялись.

— Рад видеть тебя, Лютый! — похлопал его по плечам Харальд. — Спас Ингрид из лап набульских ублюдков! Какой ты молодец!

— Там были кзорги, — пробормотал галинорец.

Харальд удивлённо приподнял брови.

— Рёгнар говорит, ты бился с ними, как зверь!

— Бился, как должен был.

Рейван снял Ингрид с седла, и ван Харальд подошёл к ним.

— Здравствуй, Ингрид, дочь Ингвара! Ты не ранена? — Ван поклонился и поглядел на неё с неподдельной тревогой.

— Со мной всё хорошо. Спасибо, ван Харальд, — ответила Ингрид, — твои воины очень храбрые.

— Проклятые набулы совсем обнаглели! — проскрежетал ван. — Но в моём доме тебе ничего не угрожает!

Харальд ещё раз поклонился Ингрид и перевёл взгляд на Рейвана с выражением искреннего удивления. Рейван выглядел растерянным, беспокойным, слишком худым и ожесточённым, будто волк, попавший в плен к человеку.