Встреча на подсолнуховом поле - Страница 89

– Ему тоже нужно было мое тепло, которое я ему не дала.

– Он тебя видит и чувствует, – выдохнула Мирайн, – я уверена.

– Я только сейчас увидела его. Именно увидела. Впервые как действительно живого, настоящего. Его. Я не знаю, как мне быть теперь, Мирайн, я запуталась, – прижав к себе Аша, девушка разрыдалась, – я так запуталась. Он всегда был для меня важен, был родным человеком, но я боялась воспринимать его, как нечто большее, чем заботливый друг, боялась, что все его чувства обычное покровительство и симпатия, что… Я ведь… Теперь я… – всхлипы поглотили ее слова, – боже, что мне делать?

– Вы бы все равно не могли быть вместе, Даша, полюби ты его хоть с первого взгляда. Вы принадлежите к разным мирам, а любовь между духом и человеком, имеющая под собой иную связь, кроме духовной, конечно, возможна, но принесет много слез и разочарований. Вереск знал это с самого начала, как знал и о твоей судьбе – встрече с Лорэнтиу. Ты бы никогда не узнала Вереска, если бы не потеряла Аша, а он – не решился бы прийти к тебе в облике человека. Важный это дар такое стечение обстоятельств или же злой рок – решать тебе. Иногда мы понимаем, насколько что-то нам важно, только при угрозе лишиться этого или уже при потере. Мне жаль, что так все обернулось, но ты не должна поддаваться смятению и умышленно, с расчетом уничтожать те чувства, что у тебя есть к Лорэнтиу.

– Мирайн!..

– Выслушай меня, – твердо перебила ее женщина. – Я понимаю, что сейчас в тебе проснулись другие чувства, но это не значит, что ты должна теперь рушить свою жизнь или же что любовь к Лорэнтиу была ошибкой или пороком. Сохрани в своей душе воспоминание о Вереске и тепло, что испытываешь к нему, но не вноси в свою жизнь из-за этого запреты на саму эту жизнь. Я уверена, что главной целью всех поступков Вереска была твоя защита и желание помочь тебе раскрыться, обрести себя, стать счастливой. Не разрушай его старания, Даша, только от гнетущего чувства вины за то, что не поняла его чувств или же своих собственных. И тем более не вини себя, что он погиб. Это, как и все остальное, было его выбором. Выбором, идущим из самого его сердца.

– Я найду его, Мирайн, – глядя в глаза куклы, произнесла девушка, – если не в этой жизни, то в следующей. Он лишился своего тела. Не важно, сколько на это уйдет времени, но я найду его и тот мир, где мы сможем встретиться. Место, где сможем обрести друг друга и быть счастливы. Я не могу последовать твоим словам, Мирайн. Теперь… все внутри меня разбилось. Сейчас я не могу так легко отказаться от того, что происходит внутри меня. И прошу тебя, помоги мне, я… хочу стать жрицей Хваара.

– Даша, – с болью пробормотала Мирайн.

– Я поддержу тебя в этом, – уверенно донеслось от двери, и Даша подняла взгляд на вошедшего. Лорэнтиу кивнул ей, стоя в проходе и прислонившись плечом к двери.

– И ты туда же! – возмущенно выдохнула женщина.

– А почему нет? – бросив на нее спокойный взгляд, он снова посмотрел на Дашу. – Это хорошее решение, а Храм замечательное место, где можно излечить душу и получить много новых знаний. Мне доводилось бывать там, и я уверен, тебе там понравится. Я помогу тебе добраться до него, как только мы побываем на Соуле.

– Спасибо, Тин, – потупила взгляд девушка.

– Тебя тут еще кое-кто ждет.

Он крикнул в коридор и посторонился, пропуская буквально влетевшую рыжим вихрем в комнату Лиссу, тут же бросившуюся сестре на шею и завалившую ту множеством вопросов и новостей, которые девушка так и не смогла разобрать в неиссякаемом потоке слов. Лишь спустя четверть часа Даша уже узнала причину, по которой ее сестра оказалась в Леоне, от вошедшего следом Йована, встреча здесь с которым была не менее удивительна, чем с сестрой, о чем его тут же не удержалась поддеть Мирайн, на что мужчина только хмыкнул и подмигнул супруге.

– Я так расстроилась, когда Тэра приказала убить мою лису, которую увидела.

– Расстроилась, – передразнил ее Йован, – да эта маленькая поганка в ту же ночь собрала вещи, оставшихся лис и пробралась с территории дворца, что все вражеские разведчики могут ей только позавидовать. Мне пришлось прочесать все окрестности, прежде чем я все-таки выцепил ее в лесу, да и то еще погоняться пришлось! Ни капли совести, заставлять такого старика среди густой чащи бегать!

Лисса обиженно поджала губы:

– Сам виноват, я думала, ты меня вернуть во дворец хочешь.

После она рассказала, как прошел, оказавшийся спокойным и тихим их путь, до гавани, откуда они хотели отправиться в родной город Йована, но случайно встретились с Мирайн. Именно Йован нашел Дашу, когда жрица почувствовала сильный приступ тревоги, в скором времени перетекшей в панику и ужас. Лисса выказала непримиримое желание отправиться теперь с сестрой, заявив, что во дворец и Диару не вернется больше ни за что. Так же она с грустью сообщила, что незадолго до ее побега скончалась маленькая принцесса Энн-Мэри, а Норин, не выдержав горя, углубилась в служение богам. Даша вздохнула: звучит так, словно бы их род прокляли.

– Все это пройдет, – едва различимо пробормотала Мирайн.

Корабль саркина, который отправлялся с рассветом, уже полностью загрузили и он точно дремал, мерно раскачиваясь на волнах гавани, в ожидании возвращения на борт последних путников и членов экипажа. Мирайн решила, что они с Йованом продолжат путь вместе и, возможно, однажды вновь встретятся с Дашей, особенно, если та окончательно решит отправиться в цитадель жрецов Хваара, и теперь они провожали их, стоя возле трапа. Лисса уже умчалась на палубу, до гневной дрожи заговорив какого-то молодого матроса, в ее рюкзаке за спиной устроились две оставшиеся в живых лисички, с любопытством водящие носами и принюхивающиеся.

– Береги их, – проворковала Мирайн, – мой славный и нервный мальчик.

– Несносная женщина, – хмыкнул Тин.

Вскоре они поднялись вслед за девочкой, закончились последние приготовления и, отчалив, корабль оставил давшую ему приют гавань Леона. Даша с Лорэнтиу остались на корме, обдаваемые почти неощутимыми солоноватыми брызгами воды и прохладным весенним ветром. Корабль нес их вперед, оставляя позади множество воспоминаний и чувств, которые они никогда не забудут. «До встречи в следующей жизни, Вереск», – мысленно прошептала Даша, глядя на удаляющийся берег, почти растворившийся в дымке утреннего тумана, – «я люблю тебя».

Эпилог

Медленно дорогие образы растворялись, принимая очертания трепещущих на стенах теней, отбрасываемых догорающим огнем в камине, потихоньку возвращая Шэрру в реальность. Пожилая сказительница открыла глаза, позволяя теплым отблескам пламени убаюкать ее встревоженную душу. Шелест листвы вкрадчиво проскальзывал в дом через распахнутые окна, напевая сладкую мелодию, идущую из души самого леса. Потянувшись, она встала, чтобы собрать оставленные уже разошедшимися, кроме одной девочки, детьми кружки, в чем ей и помогла еще ждущая маму тринадцатилетняя Пейсли Берри. Внимательно глянув на нее, Шэрра мягко улыбнулась, уловив на лице девочки тень печали, и спросила:

– Ты чего такая понурая?

– Мне жалко, что Вереск умер, – пробормотала в ответ та.

– Он не умер, дорогая, – сказительница поставила чашки на стол и опустилась на скамейку рядом с девочкой. – Он всегда жил в сердце Даши, в ее дыхании, любви, улыбке. Настоящая дружба, как и любовь, не прерывается смертью. То, что умерло, не исчезает из этого мира, а лишь принимает иную форму, – Шэрра любовно поправила висящую на шее девочке цепочку со старым ключиком-подвеской. – Чудеса рядом с нами, и порой нужно только остановиться и открыть глаза, чтобы заметить их. Если твое сердце наполнено любовью, а глаза распахнуты, ты увидишь оставленный ими свет, что находится в нашем мире и по сей день, моя дорогая.

– Вы расскажете, что было с Дашей после?

– Обязательно, – кивнула Шэрра. – Как-нибудь в другой раз непременно.

Вскоре за девочкой пришла ее мама, и маленький деревянный дом вновь погрузился в трепетную тишину. Поправив угли в камине и забросив в слабое пламя еще несколько полений, пожилая сказительница убрала посуду и, обтерев влажные руки, вышла во двор, устроившись на ступеньках. Вдалеке виднелись огни деревни, почти сливающиеся с густым сумраком обступающего домик леса. Даже в это время в доверительный шелест листвы вплетались тонкие пересвисты ночных птиц, скрытых раскидистыми кронами деревьев, вылезшие из земли корни которых уже укрывал наползающий с холмов туман, которому в очередной раз суждено было исчезнуть с первыми золотыми лучами солнца, что вскоре проклюнется через кажущийся непоколебимым и вечным поглотивший дремлющий лес мрак.