Вспышка. Том 1, 2 (СИ) - Страница 114

— Как же его теперь отсюда вытаскивать будем? — спросил Глеб, приподнял ногу бесчувственного дикого человека. Видно было, что даже такому здоровяку держать волосатое бревно не очень-то легко.

— Его в легковушке не увезти будет, — глядя на его натужные старания заявил Лузин. — Если только в прицепе.

— Ага, — возразил Глеб, — представь, как мы его в прицепе повезем!

— Ну, — развел руки Лузин, — накроем чем-нибудь, будто картошку…

— Нет, — сказал я и попросил у Глеба мобильник, — надо машину нормальную, помощнее, вездеход.

Я набрал номер двоюродного брата Леньки, у которого был свой «уазик-буханка».

— Ты кому звонишь? — спросил настороженно Глеб. — Надо чтобы он не знал ничего, как мы договорились, и лишнего не сболтнул.

— Ему можно верить, — сказал я, прикладываю трубку к уху. — И потом мы сделаем так, чтобы не он ехал за рулем, а ты. А ты встретишь его вон там, под горой.

* *о-то выто нечеловеческий гогот. ающие вниз шаги. т, так же достает сердце.

Через час мы кое-как втроем затащили гиганта в машину. Нам повезло, что лесная дорога была всего-то в двадцати метрах от нас, тащили волоком, наверное, полчаса.

Времени у нас по проведенным подсчетам было часов пять-шесть. Если считать, что гигант был здоровее обычного среднего человека раз в шесть-восемь, то мы успеем отвезти его достаточно далеко на север. Не хотелось бы, чтобы этот монстр очнулся в машине.

Перед самым отъездом по рации связался Запольский и сообщил нам о пойманном ими монстре. Им оказался Мухин Егор, тот самый головастый уродец.

Глеб, узнав об этом, облегченно вздохнул.

— Наконец-то этого ублюдка подстрелили! Вот уж кто на самом деле был монстром.

Профессор был убежден, что все убийства совершил именно он, а не сбежавший из лаборатории дикий человек.

А я и без него об этом знал. В конце разговора он спросил о наших успехах в поимке дикого человека. Разговор слышали все, поэтому я несколько секунд молчал, посмотрел на Глеба, на Лузина, понял наше общее мнение.

— Мы его не смогли выследить, — сообщил я профессору. — Он ушел от нас. Как поняли?

Запольский тоже помолчал несколько секунд.

— Да, слышу вас, в смысле понял… Ну, может оно и к лучшему… До связи, э-э, в смысле, всего хорошего вам, Никита. И… уж это, не слишком меня, в общем, спасибо вам за все.

То ли он понял все, то ли поверил, не знаю. Лузин пожал плечами на мой немой вопрос, а Глеб просто отмахнулся.

— Забудь, — сказал он. — И вообще, пошли они все куда подальше, экспериментаторы хреновы. Я бы, будь моя воля, таких ученых тоже отправил бы на север. По этапу.

Под покровом ночи мы объехали Угорск по горе, на въезде в город высадили Лузина. Он все это время сидел на откидном стульчике в салоне, поджав ноги, с ужасом наблюдая за шевелящимся на кочках гигантом. И когда остановились, облегченно выдохнул и заспешил из машины.

— И куда ты теперь? — спросил Глеб в открытое окно.

— Домой, — ответил Лузин, — куда же еще? Пожрать, помыться и выспаться, наконец.

— Это понятно. А дальше-то что?

— Да я так думаю, — он покосился на дверь в салон, — что всем нам придется новую работу искать. Мне эта лаборатория вот здесь уже стоит. Да и закроют ее, наверное, все равно после того, что… ну, в общем, ты понял.

— Да понял конечно. Ну, удачи тебе! В зал приходи, как оклемаешься!

— Обязательно! Новую жизнь начинаем! И вам удачи с… ценным грузом!

Он улыбнулся, махнул нам рукой и, накинув капюшон, двинулся вдоль улицы.

По дороге никаких происшествий не было. По оживленной федеральной трассе проехали несколько километров всего, а потом свернули на Менделеево, на север, как и хотел дикий человек, в сторону Коми-Пермяцкого округа.

Дорога предстояла долгая, а «уазик» довольно прожорлив был, поэтому несколько раз на заправках останавливались. Заодно и заправили свои желудки, и гиганту кое-что прикупили. Жевали на ходу, чтобы не терять времени. Глеб постоянно оглядывался через окошко в салон, не проснулся ли наш пассажир.

— Глеб! — сказал наконец я. — Если он проснется, то ты сразу это поймешь! Так что смотри за дорогой.

Глеб промолчал. Даже шуточку никакую не отпустил. Но смотреть назад стал реже, а машину гнал на максимальной для нее скорости.

Через пять часов бешеной гонки, когда Кудымкар остался позади километрах в ста, дикий человек начал приходить в себя. Я видел, как он двинул лапищей, сдавленно загудел.

Мы с Глебом решили не искушать судьбу, а свернуть с дороги к лесу и вытащить его из машины. В ближайшем повороте в лес, мы свернули, проехали еще вглубь пару сотен метров, развернули машину на небольшой полянке.

Глеб заглушил машину. В небе светало, но в лесу еще царил полумрак.

— Ну, что, конечная остановка! — сказал я как можно бодрее, видя, как Глеб вцепился в руль. — Давай уже поможем пассажиру выйти.

— Давай, — сказал Глеб, продолжая держаться за руль и глядя прямо перед собой.

Я хлопнул его по плечу. Он вздрогнул, посмотрел на меня.

— Или ты хочешь, чтобы гигант сам вышел? Я не уверен, что он знает, что такое дверная ручка. Помнишь, как в лаборатории? А мне машину надо вернуть в целости.

Из салона послышалось гудение, машина качнулась.

Глеб сорвался, вылетел из-за руля, обежал машину. Распахнул задние дверки, схватил гиганта за шевелящуюся ногу и, что есть силы, потянул. Тело сдвинулось. Глеб кряхтел от натуги. Я взялся за другую ногу, и мы на раз-два, рывками стали тянуть. Дело пошло быстрее. Когда гигантская мохнатая задница съехала из салона, зверь замотал головой, замычал, огромные руки стали шарить по салону.

Мы отшатнулись от гиганта. Глеб закричал:

— Ну все! Садись! Поехали!

— Как «поехали»? — спросил я, вывалил из пакета лакомства для гиганта, побежал за Глебом.

— Да так! Садись, увидишь!

Мы запрыгнули в машину, хлопнули дверями. Я обернулся и стал наблюдать в окошко за гигантом. Глеб завел машину, включил передачу и медленно тронулся с места. Ноги гиганта волочились по траве, руки в салоне все больше оживали, голова болталась, мычание становилось все громче.

— Ну и что? — спросил я. — В чем твой план?

Глеб продолжал медленно ехать, кидая взгляд на гиганта, сказал.

— Сейчас, сейчас. Вот, смотри!

Тело гиганта под тяжестью стало медленно сползать из салона. Глеб стал дергать газом, делая раскачку. Тело стало двигаться быстрее.

— Сейчас, сейчас, — повторял Глеб. — Ну, давай, вываливайся!

Еще пару рывков и тело полностью выехало из салона. Мы оба счастливо заулыбались.

— Молодец! — воскликнул я. — А теперь поддай газу и скорей отсюда!

— Да! — радостно возопил Глеб, а потом обреченно еще громче. — Нет! Нет!

— Что? — не понял я, кинул взгляд назад в салон. Цепкие пальцы гиганта в последний момент зацепились за край дверного проема, и теперь тело волочилось за нами по дороге.

Машина ревела, Глеб переключил скорость, а тело продолжало тащиться за нами, крепко держась за машину. Дверки болтались и хлопали. Думаю, что и гиганту попало, потому что раздался злобный рев, из проема появилась болтающаяся голова, зыркнула на нас желтыми глазами.

— Да отцепляйся же ты, урод! — кричал в ужасе Глеб.

— Ну, пожалуйста, отцепись! — прошептал я, умоляюще глядя прямо в глаза гиганту. — Мы не хотим тебе зла.

И он отцепился. Может, меня услышал, а, может, просто пальцы сорвались.

Машина сразу пошла резвее, Глеб включил третью передачу, машину трясло на лесной ухабистой дороге. Дверки болтались туда-сюда, то открывая вид, то пряча.

— Ну, что? — кричал Глеб. — Он не бежит за нами? А?

— Нет, не бежит! — успокоил я.

Гигант медленно поднялся во весь свой гигантский рост, продолжал смотреть нам вслед. Потом оглянулся по сторонам, глянул вверх, повернулся и исчез за деревьями.

Мы выскочили на трассу, проехали еще километра два, прежде чем остановиться, перевести дыхание и, чтобы закрыть, наконец, задние дверки в салон. Из салона до сих пор несло стойким запахом зверя. Надо будет отмыть машину, прежде чем отдавать Леньке. С шампунем.