Вспомни, что будет - Страница 56

— Извините, — сказал детектив, сев на свое место. — Если бы вам кто-то угрожал…

— Разрешите мне поговорить с вашей начальницей.

— Она вас не примет, — фыркнул Дрешер. — Она и меня-то принимает через раз. — И добавил более мягким тоном: — Мне очень жаль, мистер Прокопидес. Послушайте… Просто будьте осторожны. И все.

— Я думал, что из всех именно вы… меня поймете.

— Я обычный коп, — отрезал Дрешер. — Мне отдают приказы, и я их выполняю. — Он немного помолчал, а потом сказал с иронией в голосе: — Кстати говоря, а вдруг вы совершили ошибку, обратившись ко мне? То есть вдруг это я застрелил вас тогда, в первый раз? Кажется, у Агаты Кристи есть такой сюжет, где убийца — детектив?

Брови Тео удивленно поползли вверх. Его сердце бешено забилось. Он не знал, что на это сказать. Господи… Ведь в него стреляли из «глока» — любимого пистолета всех полицейских!

— Не бойтесь, — усмехнулся Дрешер. — Я просто пошутил. Решил вас немножко попугать за тот страх, который я из-за вас испытал двадцать с лишним лет назад.

Он наклонился к столу и пару раз провел указательным пальцем по экрану, чтобы стереть последние строчки записи беседы с Тео.

— Удачи вам, мистер Прокопидес. Как я уже сказал, просто будьте внимательны и осторожны. Для миллиардов людей будущее оказалось не таким, каким они увидели его в своих видениях. Мне не следовало бы говорить вам об этом, так как вы ученый и все такое, но вряд ли стоит верить, что именно ваше видение сбудется.

Тео вызвал свой автомобиль, позвонив по мобильному телефону. Машина подъехала. Тео сел в нее и отправился в обратный путь.

Дрешер, без сомнения, прав. Тео стало неловко за собственные страхи. Наверное, просто накопилась усталость. Ночью ему приснился дурной сон, он очень волновался за предстоящий эксперимент, вот нервы и сдали. Он пытался расслабиться, глядя в окно на окрестности. Вскоре машина подвезла его к центру управления БАК. Туристический автобус стоял на том же месте. У Тео защемило в груди. Автобусы компании «Глобал гейтвей» колесили по всей Западной Европе. Сам Тео никогда не ездил на экскурсии по Европе, но еще подростком он вместе с приятелями с нетерпением поджидал эти автобусы в июле и августе. На них часто приезжали в Грецию девушки из Северной Америки в поисках летних приключений. В те годы Тео не раз проводил с американками романтические вечера.

Но приятные воспоминания сменились грустью. Тео подумал о родительском доме, об Афинах. После похорон Дима он был там всего два раза. Почему он не уделял родителям больше внимания? Тео велел автомобилю найти свободное место на стоянке, вышел и направился в центр управления БАК.

— О, Тео! — воскликнул попавшийся ему навстречу Джейк Горовиц. — А я тебя искал. Позвонил на номер твоего автомобиля, а он мне ответил, что тебя то ли арестовали, то ли еще что-то в этом роде.

— У машины хорошее чувство юмора, — ответил Тео. — На самом деле я просто кое-кого навестил… Одного старого друга.

— У нас тут проблема с БАК. Джиггс не знает, как быть.

— О?

— Да. Что-то с одной из систем криостатов. Номер сорок четыре, в третьем секторе.

Тео нахмурился. Уже несколько лет БАК не работал на полную мощность. Тридцатичетырехлетний Джиггс возглавлял эксплуатационный отдел, но при этом ни разу не видел, чтобы коллайдер запускали на полную мощность.

Тео кивнул. Управление криостатами всегда было непростым делом.

— Схожу проверю.

В старые добрые времена, когда в ЦЕРНе работали три тысячи сотрудников, Тео не пришлось бы спускаться в туннель в одиночку, но сейчас рук не хватало. И к тому же… Он решил, что для него туннель, пожалуй, самое безопасное место. Да, конечно, какой-нибудь псих мог пробраться на территорию ЦЕРНа, чтобы прикончить Тео, но нарушителя остановили бы задолго до того, как он попытался бы спуститься в туннель. Кроме того, никто, кроме Джейка и Джиггса, не мог знать, что Тео в туннеле, а им он целиком и полностью доверял.

Тео спустился на лифте до отметки «минус сто метров». Воздух в туннеле ускорителя был влажный и теплый, пахло машинным маслом и озоном. Освещение было тусклым. Флуоресцентные лампы на потолке и аварийные фонари, установленные на стенах через равные промежутки, озаряли все кругом голубовато-белым светом. Жужжание аппаратуры, гул системы вентиляции, стук подошв Тео по бетонному полу — все эти звуки громким эхом разносились по туннелю. Не считая ровного пола, туннель в сечении был практически круглым; его диаметр на разных участках составлял от трех целых восьми десятых до пяти с половиной метров.

Тео не раз бывал в этом туннеле. Он по привычке посмотрел сначала в одну сторону, а потом — в другую. Дальность видимости в туннеле была хорошей, но только до того места, где начинался изгиб стен.

К потолку туннеля была прикреплена двутавровая балка, а к ней был подвешен монорельсовый состав. Джиггс оставил его в этом месте. Поезд состоял из кабинки, в которой мог поместиться только один человек, за ней шли три небольшие вагонетки — в сущности, металлические корзины, годившиеся для перевозки скорее грузов, нежели людей, и замыкала состав еще одна пассажирская кабинка с сиденьем в противоположную сторону. Кабинки представляли собой просто-напросто раму с наклонным ветровым стеклом, с прожекторами над ним и с широким резиновым бампером внизу.

Водителю этого поезда приходилось сидеть, вытянув ноги вперед. Кабинка явно не была рассчитана на то, чтобы в ней можно было устроиться с комфортом. Спереди на кабинке красовалась надпись «ORNEX» — название фирмы — производителя монорельса. По обе стороны от названия располагались маленькие красные катафоты, а ниже — черно-желтая полоса. Инженеры хотели, чтобы кабинки монорельса были хорошо видны в тускло освещенном туннеле. В 2020 году монорельсовую дорогу отремонтировали и усовершенствовали. Теперь поезд мог разгоняться до шестидесяти километров в час, а стало быть, объехать весь туннель меньше чем за полчаса.

Тео достал из шкафчика чемоданчик с инструментами и надел свою личную желтую каску. Хотя он редко спускался в туннель, ему, как заслуженному сотруднику, выделили персональную каску. Затем он положил чемоданчик с инструментами в вагонетку, забрался в кабинку и включил механизм монорельса. Поезд почти бесшумно тронулся в нужном направлении, по часовой стрелке, и исчез в темноте.

Детектив Хельмут Дрешер пытался заниматься своей обычной работой. Ему нужно было просмотреть материалы семи заведенных дел, и капитан Лавуазье его торопила. Но мысли Мута постоянно возвращались к Тео Прокопидесу. Ученый показался ему симпатичным малым, и Мут жалел, что ничем не смог ему помочь. Правда, для мужчины, которому под пятьдесят, Тео был в хорошей форме и вполне мог за себя постоять. Мут нашел плоский компьютер, на котором был записан его разговор с Тео, и ознакомился с биографическими данными ученого. Родился 2 марта 1982 года — значит, ему сорок восемь. Для боксера староват, да и телосложение все же не то. Может быть, в альтернативной реальности, показанной в видениях, он был тренером или рефери, а не бойцом. Но нет… В этом не было никакого смысла. Мут сохранил визитную карточку, которую Тео дал ему двадцать один год назад. Иногда он ее даже рассматривал. На карточке было четко напечатано: «ЦЕРН». Значит, если до Флэшфорварда Тео уже был физиком, вряд ли он переметнулся бы в спорт. Но свое видение Мут до сих пор помнил очень ярко: мужчина в белом халате — теперь он понимал, что это был патологоанатом, — ясно сказал, что Тео был убит на ринге, и…

На ринге.

Как же сказал Прокопидес сегодня? «Вы, наверное, слышали, что в ЦЕРНе имеется туннель окружностью двадцать семь километров, прорытый под землей на глубине сто метров. Такое вот гигантское кольцо. Знаете?»

Мут был маленьким мальчиком, который постоянно смотрел с отцом бокс, маленьким мальчиком, обожавшим фильм «Роки». Потому-то и решил тогда, что «на ринге» означает «на матче по боксу». С тех пор он больше об этом не задумывался, а ведь английское слово «ринг» переводится как «кольцо»!